— Хорошо. Я вам верю, — удовлетворенно кивнул головой Григорий. — Где мне найти Наташу?
— Не знаю. Она всегда приходила сама. Никаких телефонных номеров не оставляла.
— Наташа не говорила, что еще раз посетит вас? Может, обещала принести деньги за выполненную работу?
— Какие деньги? — замахал руками иллюзионист. — Я буду рад, если больше никогда ее не увижу.
— Неужели крысу она вам подарила? — удивился Григорий.
— Сказала, чтобы я ее оберегал и хранил, как зеницу ока.
— Значит, обязательно должна объявиться, — сделал вывод Григорий.
— Еще она принесла все необходимое для магического опыта. Кроме старинного кубка, ничего ценного.
— Где это имущество находится?
— В шатре, который стоит напротив моего вагончика.
— Там же вы устроили мистический спектакль?
— Совершенно верно.
— Пойдемте, посмотрим на эти предметы, — приказал Григорий.
Все направились к выходу. Григорий услышал чавканье, доносившееся из-под дивана. Там бультерьер лакомился обезглавленной змеей.
Генрих Карлович открыл дверь и тут же повалился на Григория. В груди у него торчала арбалетная стрела. Выстрел был исполнен мастерски. Стрела попала точно в сердце. Григорий увидел, как стройная фигура, одетая во все черное, отделилась от шатра и устремилась к неподалеку стоящему джипу. Как только девушка села в машину, она тут же отъехала.
— Думаю, что в шатре нам уже делать нечего, — с сожалением произнес Григорий.
— Нам бы и отсюда побыстрее надо уматывать, — сказал Степан, глядя на мертвого иллюзиониста.
— Ты прав мой юный друг. Только закончим одно дело.
— Какое дело? Если нас здесь застукают, то обвинят в убийстве.
— Надо избавиться от крысы.
— Выпустите ее на волю, — предложил Степан.
— Человечество уже много веков не может избавиться от этой напасти. Ты же хочешь подарить миру полчища бессмертных грызунов.
— Они могут размножаться? — ужаснулся Степан.
— Не знаю, но не хочу рисковать.
Григорий достал из клетки крысу и обезглавил ее ножом, который нашел на столе. После этого вышел из вагончика и направился к клеткам с животными.
— Вы хотите скормить ее хищникам?
— Совершенно верно.
— А вдруг крыса оживет в желудке животного? — сделал предположение Степан.
— Туловище отдадим тигру, а голову пантере.
Григорий смотрел, как хищники уплетают крысу в глубокой задумчивости. Степан в это время отчаянно вертел головой, боясь, что их здесь может кто-нибудь увидеть.
— Интересная мысль меня сейчас посетила, — произнес Григорий. — Не создал ли я только что вечно сытого тигра?
— Григорий, я вас прошу, пойдемте отсюда, — взмолился Степан. — Не время думать о вечном.
Они пешком дошли до окружной трассы, где поймали попутку. Водитель рефрижератора высадил их на автовокзале. Здесь Степан потребовал сделать остановку и посетить кафе. Он с утра ничего не ел.
— Григорий, неужели вы до сих пор не знаете, могут ли вампиры размножаться? — спросил Степан, когда принесли десерт.
— Не было случая это проверить.
— Не верю.
— Однако это так. Роберт и Бертольд приняли в свое время обет безбрачия. К своим клятвам они относятся очень ответственно. Тем более, что до сих пор оба считают себя тамплиерами. Гуго всегда относился к браку равнодушно. Рядом с одной женщиной долго находиться не мог. Но, насколько я знаю, ни одна из них никаких претензий ему не предъявляла.
— А вы?
— Видишь ли, смотреть на увядающий цветок всегда грустно. Когда умирает близкий человек, то это всегда больно. Эта боль раздирает твою душу на части. Долгая скорбь может свести человека в могилу. Бессмертный же обречен на вечное страдание. Мне не хочется вторично посетить этот ад.
— Вы до сих пор не можете забыть Лейлу?
— Нам пора двигаться дальше, — Григорий поднялся из-за стола и направился к выходу.
Глава пятьдесят первая
Приятно идти по летнему лесу. Дурманящий запах зелени кружит голову, а пение пернатых теноров ласкает слух чарующей мелодией. Девственные леса, не искалеченные топором, несут в себе положительную энергетику, рождающуюся в недрах Земли. Окружающая природа приносит успокоение души, способствует рождению только светлых и чистых помыслов.
— Григорий, зачем мы забрались в эту глушь? — спросил Степан, очередной раз, срывая с лица паутину. — Была же нормальная, хоть и пыльная, дорога.
— Бедное дитя бетона и асфальта. Он предпочитает глотать пыль, вместо того, чтобы наслаждаться девственной и непорочной природой.
— Разве природа может быть порочной?
— Конечно. Ведь многое в ней рождается путем скрещивания противоположных полов, как и у людей. Некоторые растения являются творениями рук дьявола.
— Не слышал о таких, — удивился Степан.
— Слышал и знаешь, только не задумывался об этом.
— Приведите хоть один пример, — потребовал Степан.
— Пожалуйста. Табак, растения наркотической группы, галлюцигенные грибы и ягоды. Различных кровососов, наверное, тоже создал дьявол, — Григорий звучно шлепнул себя по шее, убив очередного комара.
— Вы себя тоже к этой группе причислили? — рассмеялся Степан.
— Конечно. Только с маленькой оговоркой. Я из тех вредных существ, которые помогают сохранять в мире разумный баланс добра и зла.
— Волков называют санитарами леса, а вы, выходит, санитар человеческих душ, — ухмыльнулся Степан.
— Очень даже правильное сравнение, — согласился Григорий.
— Обманываете вы меня.
— Как ты мог такое подумать? Я нахожусь всего лишь на одну ступеньку ниже ангелов в божественной иерархии. Делать добро — мое жизненное кредо.
— Вы слишком практичный человек. Поэтому, тащите меня сквозь эти дебри не из желания приобщить коренного горожанина к девственной природе, а из личных корыстных целей.
— В этом ты прав. Дорога, по которой тебе так понравилось идти, в два раза длиннее той, по которой мы идем сейчас.
— Интересно, что вы называете дорогой? — спросил Степан, споткнувшись об одну из многочисленных коряг, в изобилии попадающихся на их пути.
— В России понятие «дорога», очень относительное. Помимо отвратительного качества, есть еще один интересный аспект. Если из пункта А в пункт В провести прямую линию, то это расстояние будет равняться одному километру. Когда же строители построят дорогу, то ее длина будет равняться пяти километрам.
— По-моему вы знаете ответ на эту головоломку, — рассмеялся Степан.
— Знаю, знаю. Все об этом знают, и всех это устраивает. Одни зарабатывают деньги на лишних километрах, другие тратят деньги на покупку дополнительной пары обуви. В результате: начиная с правительства, и кончая грабителями с большой дороги — все имеют свой навар.
— Долго нам пробираться сквозь эти буреломы? — спросил Степан.
— Через десять минут мы выйдем на твою пыльную дорогу, — пообещал Григорий.
Густой лес закончился неожиданно. Обогнув дерево в два обхвата, путники вышли на грунтовую дорогу.
— Куда нам теперь? — спросил Степан.
— Налево. Там дорога раздваивается. На перекрестке должен стоять указатель с названиями деревень.
Спустя пять минут они подошли к развилке с указателем. Деревянная табличка так почернела от солнца, что надписи на ней невозможно было разобрать. Под указателем сидел бородатый старик в одежде, которую носили крестьяне в прошлом веке. Картуз с помятым козырьком лежал перед ним.
— Подайте добрые люди убогому на пропитание, — жалостливым голосом пропел старик.
Степан начал хлопать себя по одежде, вспоминая, где у него завалялась мелочь.
— Что ты собираешься делать? — поинтересовался Григорий.
— Помочь старому человеку бескорыстным пожертвованием.
— Ты никогда не слышал, что попрошайничество — это очень доходный криминальный бизнес?
— Неужели вы думаете, что в этом захолустье существует организованная преступность? — отмахнулся Степан, и бросил в картуз несколько металлических рублей.
— Дай Бог вам здоровья, молодой человек, — с поклоном произнес старик.
— Дедушка, а как нам пройти в Боброво? — спросил Степан.
— Я тоже туда иду и могу проводить. Вот только ножки меня плохо слушаются. Ранен я был в русско-японскую войну.
— Сколько же вам лет? — удивился Степан.
— Я уже со счета сбился, — вздохнул старик.
— Врет он все, — ухмыльнулся Григорий.
— Ничего удивительного здесь нет, — возразил Степан. — В глубинке люди долго живут.
— Блажен, кто верит.
— Скажите честно, что жалко денег.
— Да богатству этого типа могут позавидовать многие олигархи, — рассмеялся Григорий.
— Злой вы, — обиделся старик.
— Не слушайте вы его. Давайте я вам помогу встать, — Степан протянул руки старому человеку. — Обопритесь на меня.
