По пути Майя, Алексей и Кузнечик заехали в магазин, где закупили реквизит. Выкладывая его на сидение машины, Алексей приговаривал:
– Настоящее ТАКование на Победу. Погоди, мы тебя еще ТАКовать научим! Настоящее ТАКование невозможно без репперных точек ВКМ. Вот шоколад фабрики «Победа», его ты съешь! Не сейчас, глупый! Вот у нас «Салют-Кола». Какая же Победа без салюта?! Вот у нас печенье «9 мая». Ага, что еще есть? Ну, а это от нас двоих…
Молодой человек достал из кармана фигурку божка в пластиковом пакете. Божок был пузат, бородат и широко улыбался.
– Император Юй, – сообщил Алексей. – Помнишь, Майка, мы в ресторане «Шанхай» его получили в подарок? Это Победитель Драконов. Жил в пятом веке до нашей эры.
– А что, тогда драконы были? – пораженно спросил Кузнечик. – Нам на биологии говорили, что они все вымерли вместе с динозаврами.
– Ну да? А Лох-Несс? А чудовище озера Хайыр на полуострове Таймыр?! А драконы острова Комодо?! Видимо-невидимо было драконов, да и сейчас не меньше. Ну, готовы? Пошли.
Они шли по пустынному полю перед стелами с именами павших и Вечным Огнем, бодро стуча по плитам голыми пятками. Для Кузнечика это ощущение было новым, и он озадаченно, но радостно улыбался.
– Итак, нужно наполнение. Стихотворное. Давай, Майка, ты у нас творческий центр – рожай!
– Прямо здесь?
– А чего тянуть?
– Смотри, – хмыкнула девушка, – рожу, не будешь знать, куда прятаться… Ладно, сейчас!
Подошли к черным стенам с металлическими буквами. Алексей сказал:
– Тут мы только постоим немного и монетки кинем.
– А можно?!
– Конечно. Этот ритуал не смогла даже советская власть запретить. Вообще, это древний языческий ритуал. Помнишь, Майка, в «Шанхае» мы в чашку Императора Юя скидывали медь? А что такое Огонь? Это метафора самого Бога Яхве, имя которого в переводе – «Огонь Рождающий». Сорок девять огней Брамы являются центрами Высшего Сознания. В огне рождается Саламандра – знак его стихии, который разрушает любые формы, но своей потенцией несет очистительную функцию. Между прочим, Вавилонская армия, шедшая в поход, брала с собой не знамя – знамена появились гораздо позже, – а Огонь, и нес его специальный юноша-огненосец. Огненосцем будешь у нас ты, – Алексей ткнул пальцем в Кузнечика, попятившегося от такой чести, и достал из кармана свечку.
– А вы что, всегда это носите… свечки, да?
– В кармане у Мага не только бумага, – туманно пояснил Алексей. – Ну, что еще? Из чистого Огня Платон создает Чистых Богов. Огонь живет смертью Земли, Воздух же живет Смертью Огня – круг замыкается. Ты Библию читал, юноша?
– Проходили. На уроках религиоведения.
– Так вот, до первого греха люди на Земле огня не имели. После же их грехопадения, – в этом месте Кузнечик покраснел от слов Алексея, уже догадываясь, что эти двое совершенно безбашенных и голоногих связаны между собой прочной эротической цепью, – в райском саду отворились адские ворота, оттуда вырвалось пламя и явилось на Землю в виде пожаров, вулканов и так далее. Оно стало пугать людей вспышками в тех местах, где зарыты клады, и смущать появлением огненных бесов в воздухе. Кстати, когда умирает, например, алтайский шаман, сгорает его юрта. И все внутри сгорает, даже вещи из камня! Он сам обращается в Огонь. В общем, давай, возжигай свечу, юноша БЕДНЫЙ с взором ГОРЯЩИМ!
Кузнечик неуверенно вступил на гранит, к медной звезде с пожухлыми от жара гвоздиками, опасливо косясь на Почетный Караул с бутафорскими автоматами. Но девочка с бантиками и юноша лишь снисходительно смотрели на парня одними глазами, замерев. Они видели тут и похуже компании: гопников, пытавшихся плевать и даже мочиться в пламя, бьющее из центра звезды.
Алексей толкнул Майю в бок:
– Смотри, что я говорил? АКМ – Автомат Калашникова, Алогичная Картина Мира. Работает!
Они продолжили путь: впереди шел Алексей, контролируя соблюдение ВКМ, затем, прикрывая огонек свечи, следовал Кузнечик (к счастью, день был безветренный), и за ними уже следовала Майя. Они приближались к военной технике, установленной в глубине парка на постаментах: самоходным орудиям, гаубицам, танкам Т-34 и ракетной установке «Катюша».
Неожиданно у Майи родилось. Она тихонько, чтобы не распугать мамашей, запела, но ее голос слышали Кузнечик с Алексеем.
Вставай, несчастьем заклейменный,Весь мир обычнейших людей!Ведет Огонь нас разожженный,Эгрегор наш всегда готов!Это есть наш священный и решительный жар!Вэ-Ка-Эм воплощенный, вечный наш Семинар!Никто не даст нам избавленья —Ни Бог, ни Царь, ни Симорон!Добьемся мы освобожденья,Лишь распалив внутри Огонь!
– Браво! – похвалил Алесей. – В тридцатые ты бы сгинула в застенках Лубянки или стала Генсеком.
Он подхватил:
Капитоныч такой молодойИ юный всегда впереди!
Они прошли мимо стел с именами кавалеров Орденов Славы. Над стелами колыхались алые знамена. Обернувшись, Алексей рассказал:
– Вообще, магическая Орифламма…
– Оба-на! – воскликнула девушка. – А у меня в сумочке косметика-то «Орифлейм»! Набор…
– Отлично! Так вот, Орифламма первоначально была не золотой, а алой. Это знамя было послано папой Львом Третьим королю Карлу Великому в конце восьмого века нашей эры перед коронацией его на императорский престол. С конца десятого века Капетинги стали называть Орифламмой свое родовое знамя. Это уже было раздвоенное белое полотнище с тремя золотыми лилиями. Но в тысяча девяносто шестом Орифламма снова приняла форму раздвоенного красного знамени и стала стягом Французского Королевства! Знамя поднималось, когда война велась против врагов христианства или иных недругов Франции. Такая вот история, ребята, у стяга Красной Армии!
Они дошли до танка, который был облеплен детьми, приехавшими сюда с какой-то экскурсионной группой, поэтому Алексей повел колонну сразу к «Катюше». Тут он остановился и начал оглядываться.
– Чего ищешь? – деловито спросила девушка. – Я все взяла. Шоколадка, «Салют-Кола» – все в пакете.
– Нет, – загадочно покачал головой Алексей, – не хватает еще одной репперной точки. Мы где? У БМ-13, она же «Катюша». Не хватает женщины с этим именем.
– Ну иди, ищи.
Когда Алексей отошел, подозрительно оглядывая мам, сидевших на скамейках в тени елей, Кузнечик робко обратился к Майе:
– Вы откуда такие оба? Вы не из нашего города, приезжие?
– Мы? Здрассьте! Мы из Новосибирска. Из Академгородка.
– А-а… Вы как волшебники прямо!
– А ты думал, у нас в городе нет волшебников? Ходят с тобой по одним и тем же улицам. Только надо уметь видеть.
– Как?
– Научишься! Волшебник Рыбака видит издалека, а брата-Волшебника – и того дальше, – загадочно ответила Майя, раскладывая на теплом граните симороновские причиндалы. – Свечку поставь под машину, вот так! Видишь, как хорошо горит?
Тем временем Алексей подвел к памятнику молодую женщину-казашку. Смуглокожая, с простенькой прической, в цветастом недорогом платье и розовой косынке на голове, она растерянно улыбалась, держа за руку маленького трехлетнего мальчика. Майя обратила внимание, что они подошли к ним, уже приняв условия игры: казашка держала в руках свои сабо и крохотные сандалетки сына с воткнутыми внутрь теплыми синими носочками. И молодая женщина, и маленький мальчик отважно топтали асфальт парка босыми ногами, они у них были почти что одинаковыми: золотисто-коричневыми, маленькими и аккуратными.
– Вот! – представил Алексей. – Это Катя.
– Катя Исинбаева, – неуверенно проговорила та, разглядывая Майю с любопытством, но без страха. – А у вас какой-то праздник, да?
– Катя у нас работает продавцом и учится на культурологическом факультете! – объявил Алексей с торжеством. – Сам Бог послал! Нет, Катюша, у нас тут… ритуал.
– Какой?
– Разжигание Внутреннего Огня на Победу. Вот этому молодому человеку, – Алексей показал на Кузнечика, – срочно требуется Победа. У него полоса неудач. Так что угощаемся, принимаем «Салют-колу» и танцуем.
– Танцуете? А разве тут можно? Это же памятник!
– Памятник есть пир человеческой памяти, – заметил Алексей нравоучительно. – Какой же пир без танца? Кроме того, мы ведь Танцующие Волшебники!
С этими словами он подсадил малыша на постамент. Тот с визгом сразу же полез на горячий металл.
Но Катя, вопреки опасениям Майи, не издала обычного для молодых мам тревожного кудахтанья: «Ай, упадешь! Ой, порежешься! Ай, обожжешься». Казашка с любопытством следила, как ее трехлетний сын штурмует зеленые изгибы корпуса ЗИС-5 с пусковой ракетной установкой.
– Не боишься? – проговорил Алексей, хитро глядя на молодую мать.
Та улыбнулась застенчиво:
– У нас в Джезказгане говорят: если сын в три года бросил мамкину титьку – здоровый будет, если в два года попытался на лошадь сесть – сильный будет… Пусть привыкает!
