Попугай снова сменил местоположение, и Даниэль закивал. – Да, правильно. Номер четыре – шина – рамка с кольцом, похожим на автомобильную покрышку. И пятый… – Даниэль замялся и по привычке запустил пальцы в волосы на затылке. – Как его там…
– Слалом! – рявкнул Берд, который занял место Ланы в первом ряду.
– А, точно, слалом! – обрадовался Даниэль, а Руперт перелетел к двенадцати вертикальным палкам, которые были выставлены в одну линию. – Собака должна обходить стойки «змейкой», это если кто не знает. Или хотя бы пытаться… – задумчиво добавил он, покосившись на энергично вилявшую хвостом Сэнди.
Она бодро залаяла. Даниэль встряхнулся.
– Ну ничего, мы со всем справимся. Правильно, Сэнди?
Она снова залаяла.
Пока вроде все шло хорошо. Даниэль подвел свою питомицу к первому препятствию.
Снял поводок и, присев на корточки, ободряюще потрепал ее по холке.
– Первой штурмуем горку! Вот эту. Понятно? Гав-гав?
Собака залаяла и понеслась к препятствию. Успешно его преодолела и, воодушевившись победой, рванула к буму.
– Стой! Сначала качели! Давай немного назад! – Сэнди закружилась. – Давай-давай… Гав!
Но собака оставалась безучастной к словам своего хозяина.
– У него что, прототип не работает? – тихо спросил у меня Шон, нахмурившись.
Остальные писатели тоже недоуменно перешептывались.
Я отрицательно мотнула головой.
– Да нет. С прототипом все в порядке. Просто Сэнди немного обиделась на Даниэля и теперь через раз выполняет его команды.
Шон обескураженно вскинул брови, моргнул.
– Понятно. У тебя очень интересные друзья… Они всегда себя так ведут?
– Практически, – улыбнулась я. – Но они самые лучшие.
Шон усмехнулся, и наши взгляды снова устремились к господину Гросских и его своенравной шелти.
– …А потом я дам тебе вкусные хрустящие подушечки, – между тем продолжал уговоры приятель. – Хочешь? Ав?
Сэнди перестала ловить хвост и побежала к пропущенному препятствию, но стоило ей только попытаться забраться на трап, как тот зашатался, и она испуганно отступила.
– Ну же, не бойся! Мы ведь с тобой практиковались… А-ав! Да, я знаю, что ты его видела всего пару раз… Но у тебя вчера получалось! Просто иди осторожно. Что? Хочешь корм? Ав-ав? Все будет. Но сначала сделай, что нужно. Гав, ав-ав!
Не знаю, что за чудо-подушечки прикупил Даниэль, но Сэнди, фыркнув для виду, стала нехотя преодолевать препятствие.
– Вот так… Умница… А-ав-ав. Еще немного, – поддерживал ее через коммуникатор Даниэль. – Давай-давай…
Балансируя на доске, Сэнди кое-как сумела добраться до противоположного края, и когда ее лапы коснулись крыши, господин Гросских подпрыгнул на месте и, сделав характерный жест рукой, гордо выпалил:
– Есть! Победа! Сэнди – ты супер! Теперь атакуем бум… Что значит «нет»? Надо, Сэнди, надо! Вот, возьми подушечки. – Даниэль протянул ей на ладони корм. – Остальное дам позже.
Внезапно Руперт выпалил:
– Много есть вре-э-эдно!
И Сэнди, вспомнив о попугае, с восторгом рванула к нему.
– Сэнди! Стой! – Но она опять проигнорировала команду.
– Хозяин, спаса-а-й! Хозяин, спаса-а-й! – верещала птица, перелетая с одного плеча Макса на другое, пока шелти, заливаясь громким лаем, пыталась до него допрыгнуть.
– Что это еще за цирк?! – выкрикнул Берд, и Лана перевела на него заинтересованный взгляд. – Сидеть! – рявкнул он так, что писатели вздрогнули, а Сэнди тут же перестала носиться вокруг Макса. Она озадаченно повернула голову к источнику звука и увидела Берда. – Ко мне!
Шелти тотчас, виляя хвостом, рванула к нему. Зрители расхохотались, Даниэля перекосило, а Шон, закатив глаза, мрачно произнес:
– Сейчас начнется…
– Начнется что? – спросила я, предчувствуя, что ответ мне не понравится.
– Берд возомнил себя главным специалистом по животным. Не упускает возможности это продемонстрировать.
– Лапу! – со знанием дела командовал писатель, присев на корточки, и, что самое странное, собака с энтузиазмом выполняла его приказы. – Хорошо, Сэнди! Теперь другую! Умница!
Я озадаченно покосилась на Шона.
– В прошлой жизни Берд держал овчарню, – пояснил он, верно растолковав выражение моего лица.
– А-а-а… – только и ответила я, наблюдая за тем, как Берд на потеху публике управлял шелти без прототипа лучше, чем Даниэль с ним.
– Эй, парень, – издевательски посмеиваясь, обратился Берд к Даниэлю, – грош цена твоему коммуникатору, если животное тебя в нем не слушается! Лежать!
Писатели опять засмеялись.
– Ай-яй-яй, Берд, – промурлыкала госпожа Мартинез, оказавшись рядом с ним. – Как нехорошо издеваться над бедным мальчиком.
– Ты имеешь в виду, лишать тебя возможности поиздеваться над ним единолично, а, Лана? – ничуть не смутился тот. – Умница, Сэнди! Сидеть!
– Именно!
Зрители стихли и стали с нескрываемым любопытством наблюдать за колоритной парочкой, жадно ловя каждое их слово.
Берд потрепал по шее довольную собаку.
– Могу перестать, если согласишься со мной поужинать. – Он небрежно коснулся указательным пальцем ее голени, и эфириусные доберманы на чулках, злобно зарычав, попытались его укусить, но писатель вовремя отдернул руку.
У меня отвисла челюсть, а госпожа Мартинез расхохоталась.
– Соскучился по полетам, волчонок? Могу организовать тебе развлекательную программу прямо сейчас.
Берд обнажил клыки.
– Не стоит предупреждать жертву о своих намерениях, чертовка, если ты собираешься что-то такое провернуть во второй раз. Поворот!
– Ах да, точно… – Она небрежно взмахнула рукой. – Спасибо, что напомнил. Ну что ж, если я не могу поиграть с детишками без посторонних, остается только присоединиться к тебе…
И в этот момент справа от госпожи Мартинез появились две тени. Ошалевшая от увиденного Сэнди вскочила на лапы и громко залаяла, пытаясь поймать хоть одну из них. А тени дразнили ее, сливались и исчезали, чтобы появиться вновь за ее спиной, вставали на колени и трансформировались в грозных доберманов, пугая, заставляя то защищаться, то нападать.
– Сэнди, ко мне! – скомандовал Даниэль, но собака, поглощенная новой забавой, не обращала на него никакого внимания. – Ай, достало все! – взбрыкнул он и стащил с головы шлем. – Я умываю руки. Эй, Тим, где там твое вино? – С этими словами он бросил свой коммуникатор на бум и направился к приятелю.
Обитатели Пантеона дружно громко засмеялись.
Все! Это был финиш! Положение надо было срочно спасать, пока Лана с Бердом, несказанно довольные собой, окончательно не сорвали презентацию.
– Даниэль, можно я надену твой шлем? – прокричала я.
– Ага, развлекайся, милашка, – отозвался он, наливая себе вина в бокал, и плюхнулся на диван. – Тим, на брудершафт? – Тот кивнул.
Пока ребята деградировали, я осторожно пробралась на сцену, надела шлем и через него стала пробовать тихонько (чтобы Даниэль не сумел разобрать моих слов) общаться с шелти.
– Сэнди, милая, иди ко мне. Гав! – Ноль реакции. – У твоего хозяина проблемы. Мы должны ему помочь. Ав-а-ав… – Ее уши дрогнули. – Он тебя очень любит, Сэнди. И я знаю, что ты его тоже любишь. – Шелти перестала ловить тени, замерла. – Кларисса ушла. А-а-уав. Бросила не только тебя, но и его. Даниэлю было очень плохо, он тосковал, гав-гав, поэтому уделял тебе мало внимания. Но главное, что твой хозяин тебя не бросил и до сих пор продолжает о тебе заботиться. Гав! Гав!
Сэнди рванула ко мне.
– Давай мы ему поможем, ладно? Ав-ав? Что надо делать? Ав? Пройти полосу препятствий. Вы ведь тренировались. Гав! У тебя все получится. Если что, Даниэль поможет. Ав-ав?
Сэнди высунула язык и дала мне лапу. Я улыбнулась – мы пришли к согласию.
– Какая умилительная сцена, – издевательски протянула госпожа Мартинез, наблюдая за нами. – Сейчас начнутся сантименты… Моя нервная система этого не выдержит.
С этими словами она развернулась и направилась к лифту. На ходу бросила:
– Шон, не забудь, в субботу у меня играем в покер!
– Помню.
Писатели, как по команде, стали расступаться, пропуская Лану вперед. Две ее копии растворились, но я заметила третью, крадущуюся позади толпы.
– Сэнди, милая, планы меняются, – прошептала я в теплое пушистое ухо. – Ты должна поймать одну наглую тень. Я доставлю тебя к ней потайным тоннелем, договорились?
Собака кивнула и пару мгновений спустя исчезла в образовавшемся в крыше проходе, чтобы вскоре появиться на ее другой стороне.
– Гав-гав-гав! – ее победный лай огласил Пантеон.
– Какого?.. – выпалила одновременно с ней госпожа Мартинез и резко повернула голову к источнику звука.
