Речь Ирения явилась для Филя холодным душем, зато всё оказалось разложено по полочкам, и об этом можно было больше не думать. Кроме внешней Границы — отдавать права на неё было жалко. Едва Филь упомянул об этом, как Ирений вздохнул, будто давно устал объяснять одно и тоже:
— Права и ответственность неразделимы. Отдавая права на пересечение Границы, ты снимаешь с себя ответственность за её охрану. Эти права тебе всё равно не дадут, но если ты зафиксируешь их в купчей, бумага в тот же момент станет недействительной. Да я первый её порву!
Г-жа Фе нахмурилась и, сцепив ладони в замок, положила их перед собой на стол. Это был плохой признак.
— Ирений, не надо за него решать, что важно, — сказала она. — Он успел доказать, что голова у него есть, и, пусть горячая, она вполне обучаемая. Объяснись!
Кузнец ответил:
— Потому что наша безопасность ни к черту не годится! Завтра сюда может вломиться армия, уложить Хальмстемский гарнизон, маршем дойти до Кейплига, а далее перед ними откроется вся Империя. Если в Хальмстеме успеют отправить письмо в Кейплиг и поднять тревожный штандарт для Бассана, то будет возможность избежать захвата. Но если в замок проберутся через Внутреннюю Границу, мы пропали. Пока сердары были у власти, они не спускали глаз с обеих Границ и постоянно патрулировали Периметр, а с приходом Кретона вдруг распространилась мысль, что мы тут как у Одина за пазухой!
Он хлопнул ладонью по столешнице. Филь сощурился: кузнец не ругался без серьезной причины.
— Чего ты разошелся? — поинтересовался у него Филь.
— Ирений, ты преувеличиваешь, — сказала г-жа Фе.
— Да? — усмехнулся он и спросил мальчика: — Сколько собак ты встретил в Хранилище, когда проник туда ночью два года назад?
— Ни одной, — ответил тот. — Ни собак, ни солдат.
— Пожалуйста! — сказал Ирений. — А сколько раз ты, Ария, ходила встречать отворение двери в Преддверие за одиннадцать лет?
— Раз шесть ходила, — сказала она.
— Что и требовалось доказать, — сказал Ирений. — К нам ничего не стоит проникнуть, если только знать как. Вчера я встретил у Бассана конвой заключенных из Алексы, которых должны были вышвырнуть за Врата в Старый Свет по приказу Флава, потому что у него нет денег на их содержание. Мы делали это раньше, но никогда в таких масштабах. Пока они шли мимо, я подумал: а что, если у кого-нибудь из них припрятана раковина и он умеет ей пользоваться?
Филь восхитился финансовым гением Флава. Госпожу Фе, судя по виду, рассуждения кузнеца испугали. Нагнав страху, Ирений без паузы перешел к тому, для чего его, собственно, позвали.
— Что ты собрался делать с Хальмстемом? — спросил он Филя. — Хочешь выжать из него доход?
— Будто ты не хочешь, — ответил Филь. — Там и твои денежки тоже закопаны!
Ирений кивнул кудлатой головой.
— Тогда нам понадобится модель, с наскоку не возьмешь, — сказал он. — Помнишь, мы строили модель молота? Тут нужна такая же, только на бумаге…
Три головы — светлая, русая и черная со следами первой седины — склонились над столом, раздумывая, как лучше им сыграть в игру под названием «Хальмстем, не ведущий к разорению семьи».
— 28 —
«Двадцать третьего мая 1344 года у Хальмстема появился формальный хозяин. Большего нонсенса Империя не знала за все девять веков существования Нового Света на тот момент…»
«Новый Свет. История создания», 25-е издание, Анастасийская Центральная Библиотека
— Сама читай свой Закон! — услышал Филь вопли Эши, проходя по коридору. — Могу процитировать: «Дети не собственность матери!».
«Как и отца», — добавил Филь про себя, заметив, что Эша подправила аргумент под свои нужды. Уже не в первый раз она лаялась на втором этаже с матерью.
— Мне шестнадцать, могу делать, что захочу! — последнее, что он услышал, вбегая в столовую.
Великое сидение закончилось, Ювеналий Петра собирал вещи. На очистившемся от книг столе лежал последний вариант купчей, которую оставалось переписать начисто. Просидев до утра над ней, г-н Петра изменил в документе малозаметные тонкости вроде «не подлежит передаче» на «неотчуждаемый», оставленные им напоследок. Он отчаянно зевал и оттого выглядел просто старым человеком, а не столпом имперской юрисдикции.
Ирений накануне уехал в Хальмстем. Строительные работы там должны были начаться со дня на день, и Флав посчитал за лучшее снова нанять кузнеца в замок. Новым Мастером Хальмстема должен был стать кейплигский префект Лерер, а его место переходило к пострадавшему от зубов Филя начальнику стражи Тиаго де Хавелоку. Таким образом, Лентола становилась важной дамой.
Филь прищурился от солнца, бьющего в распахнутые окна столовой. С улицы доносились возбужденные голоса людей, расходившихся по домам после праздничной ночи, посвященной дню смерти злодея Бергтора. Во времена правления сердаров Бергтор с помощью демонов попытался захватить Кейплигский замок, но сумел проникнуть только в Западную башню. Тогда полегло уйма народу, а злодея поймали и казнили. Филь на празднике не был, потому что пост у их дома был снят только сегодня.
— Г-н Петра, — спросил Филь с порога, — а можно мне внести еще одну поправку?
Старик повернулся к нему и вопросительно дернул головой. Филь сказал:
— Я хочу избежать всех налогов, настоящих и будущих!
Ему не давала покоя мысль, что в купчей о налогах не было ни слова. И если завтра здесь введут новый хитрый налог — вроде местного детского — он решил вывернуться из-под него хотя бы с Хальмстемом.
Г-н Петра одобрительно кивнул.
— Если закон в прошлом к чему-то снисходил, то в будущем это запретит, — медленно проговорил он. — Умно! Чем готов пожертвовать?
Филь выдал то, что пришло ему в голову этим утром:
— Приравняйте налоги за Хальмстем к арендной плате за Хранилище. Без всяких цифр, просто одно равно другому. Это заодно упростит купчую!
Г-н Петра хмыкнул:
— Тогда Хранилище там будет находится бесплатно, ты это понимаешь? У тебя останется лишь обслуживание гарнизона плюс возможные ремонты за их счет.
— Пока строится Хальмстем, я еще что-нибудь придумаю, — ответил Филь. — А Флав на это точно купится!
Император Флав впрямь купился, но сначала он не поверил глазам.
— Столько денег псу под хвост? — поразился он, налагая резолюцию. — Как бы то ни было, а переделывать уже поздно. Клемент, заверьте подпись этого малого, и мы можем начинать тратить его деньги!
Г-н секретарь не посмел ослушаться, хоть было заметно, что он чувствует себя некомфортно в отсутствие Ментора Эрке, который перегулял на празднике и болел с похмелья. Заметив, как Филь, не скрывая радости, смотрит на подпись, г-н секретарь спросил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});