выдумках о Боге я вижу две основные пользы – любая религия в первую очередь адаптирует нашу психику к неизбежному факту финала всего сущего. К факту смерти. Обещая загробную или перерожденческую жизнь. Вторая польза – наказание (или там – обделение кармическими прелестями) всякого грешника или неправедно прожившего… Короче, «будет подлецам возмездие»! Иначе – можно говорить о какой-то попытке высшей справедливости.
– Да известно! – досадливо отмахнулся Шпаковский. – Только я не приемлю такое лицемерие, когда мне говорят, что злодей будет наказан на каком-то там Страшном суде, в то время как он продолжает жировать и гадить по жизни. Это всё из разряда «богу – богово, а кесарю – кесарево». Вы-де терпите! А подонки почему-то процветают. Нам бы все религии, как «понедельники», взять и отменить. Коммунисты правильно поняли – разные религии разъединяют страну.
– И придумали новую одну на всех. Предлагаешь спустя десятку лет провести текущую революцию? – в голосе кэпа зрело издевкой.
– С Алфеичем немного поговорил… – вдруг стал задумчивым начбезопасности, – стоит обсуждений.
* * *
«Харальд», конечно, вмёрз. Это предвидели, заранее подготовив судно. Однако лёд оказался тонок, так что обкололи и вызволили из плена легко. Дольше провозились со снегом, очищая с палубы и такелажа, подтаявший и вновь подмороженный, он налип, вцепился в снасти наледью и сосульками.
Оживили котёл, машину, из трубы весёленько (если «весёленько» можно отнести к чёрной копоти) поволокло дымом. Отдельным пунктом стояла установка трофейных семидесятишестимиллиметровых орудий.
– С подобными орудиями на борту, – раздалось из-за спины, – легализовать его можно только по военному или служебному ведомству.
– О! Александр Алфеевич… – обернулся Шпаковский – на мостик явился Гладков. Двигался он выверенно, расчётливо – первый признак экономящего свои силы и ресурс возраста.
– А мы уж думали, укатали сивку крутые горы, думали, надолго прописался во владениях нашего доктора Айболита. Потому и не беспокоили. Расскажешь – как там в столицах?
– Побегали б с моё по заводам да верфям, ещё не так бы заковыляли. Мне по возрасту пора внуками обложиться да на рыбалке просиживать. Тут уж и некогда прекрасно натренированное тело начинает барахлить – «троит», как разлаженный движок, с утра с места не тронуться без перегазовки… и нечего ржать! Это аллегория.
* * *
– В общем, что я могу сказать, – начал «по душам» вернувшийся из Петербурга эмиссар, – касательно нашей «лошадки», на которую мы поставили, сиречь, Николай Саныча царя-батюшки. Правильно о нём историки писали: неглуп, но нерешителен. Известно, что «многие знания – многие печали», и у самодержца нашего налицо стали проявляться качества, необходимые волевому правителю – жёсткость и устремления. Но и соплей хоть отбавляй. Вот вроде и обладает инсайдерской информацией, знает, куда решительно ткнуть и где тонко умаслить, а всё одно вылезает из него эта его мямля-сущность. О набожности вообще молчу – какая-то патологическая боязнь наступить на божий след… или, упаси господи, оттоптать пятку чёрту! Возможно, в этом какая-то логика фатализма и есть – он борется с судьбой и прям-таки цепляется за дату смерти.
Война с японцами в Петербурге теперь видится скорее уж проходящим, пройденным этапом. Революция туда же – дело взято под контроль, задачи нарезаны, ответственные чины назначены. Исходя из этого, классифицирую так (в псевдонаучных терминологиях) – точка бифуркации переносится на ПМВ. Основной алгоритм – тайно накопить замах (потенциал) и «выстрелить», ударить в стык, порвав, наконец, ткань истории. И то, как я понял, форсировать события он не намерен, внося точечные коррективы. Регулярную армию всяческими новинками снабжать особо не торопится. Мотивация не совсем прозаична – по его мнению, «введение новых видов вооружения, как и тактики применения, приведут к усугублению деструктивного характера войны». Тут даже и не обвинишь, что не ценит жизни своих воюющих по старинке солдат! Поскольку любые новации это палка о двух концах, и даже скорее не в нашу пользу, ввиду неповоротливости царского механизма – любая новейшая военная техника секретна лишь до поры, пока ею не начнут оснащать боевые части. Противник скопирует, быстро научится и уже вскоре ответит тем же. А это уже не прозаика!
Я, други мои, об этом потому заговорил, что все эти намётки отразятся непосредственно на нас. Коснутся наших проектов и планов. И вообще быта и жизни. Сидеть нам на северах в анклаве, а ребят на курорты и в метрополии возить, словно пионеров-лагерчат под опёкой агентов охранки.
Там же в закрытой научно-промышленной зоне Архангельской губернии Кольского уезда и будем пытаться двигать прогресс. В остальной Российской империи, по велению государя, ничего не должно выходить за рамки европейских достижений. Уж на виду точно. Так что о масштабных промышленных проектах можно пока и не заикаться.
Будет дозированное внедрение, постепенное наращивание наших демонстраторов прорывных технологий: тринклер-дизеля́, аэропланы, промышленный алюминий и легированные стали, тракторы, танки, стрелковка-автоматы, ручники, миномёты, субмарины, короче… По морской программе тут хорошо Авелан в теме имеется, у меня есть полный план-отчёт. Документ, кстати, секретный, но копию я умыкнул. Армейцы… экспериментальные учебные центры и боевые части уедут за Урал. Там же где-то планируется постройка новых заводов… Убедил я Николашу, что иначе те же боеприпасы во время войны придётся закупать втридорога за золото. В конце концов, золото всего лишь металл. Но у него сейчас, помимо внутриполитических сложностей, всё упирается в деньги.
– А наши подсказки о полезных ископаемых, – вмешался Шпаковский.
– Точка на карте с месторождением это ещё не золото-алмазы. Требуется доразведать, добыть, доставить, переработать. Но главное… говорить о широкой индустриализации без радикальных (я бы назвал их «сталинскими») методов невозможно.
– Алфеич, родной, а вкратце по флоту?
– А что тут вкратце? Россия была, есть и будет материковым государством. Флот, опирающийся на береговые батареи, имеет более устойчивое положение. Потому и стратегия будет строиться от минноартиллерийских концепций. Однако диалектика войны такова, что без угрозы возмездия любой агрессор будет чувствовать себя безнаказанным, тебя же мнить потенциальной жертвой. Страны, до которых ты не сможешь дотянуться в силу географических ограничений, всякий раз будут пытаться попробовать свои мускулы.
– Это намёк на…
– На ударное соединение флота. С точки зрения оперативности его лучше базировать на северные порты. Оттуда и до Тихого, следуя за ледоколами, можно будет дотянуться, и в Атлантику при необходимости наведаться.
– Ух ты! В перспективе АУГ?[70]
– П-ф-ф! Всё возможно, но когда это будет… уж явно не в Первую мировую.
– Погодите, Александр Алфеевич, я не понял, – решил уточнить Чертов, – но если царь в сохранении империи и власти ориентируется на ПМВ, как он планирует выстроить выигрышную стратегию без переоснащения армии новыми видами и методами?
– По
