Великого Дома Людь. Москва, Лосиный Остров,
10 июня, пятница, 15:03
– Ты правда не знаешь, зачем нас позвали? – в очередной раз поинтересовался ерзающий по сиденью Копыто.
– Не знаю, – безразлично буркнул Сиракуза.
– В натуре?
– Зуб даю.
– Мля… – Уйбуй откинулся на спинку кресла, с тоской посмотрел на приближающуюся громадину дворца, и повторил: – Мля…
Предстоящий визит в Зеленый Дом приводил Копыто в смятение. Во-первых, никогда раньше уйбую не доводилось бывать во дворце. Люды не особенно жаловали Красных Шапок, в приличные места старались не допускать, и даже когда в Зеленый Дом приезжал великий фюрер, его свите приходилось скучать за воротами. Во-вторых, на Копыто произвела неприятное впечатление форма приглашения: послание оказалось на столе канцлера самым что ни на есть магическим образом: переместившись через рабочий портал. Простой конверт, украшенный гербом Великого Дома – танцующим журавлем, а в нем лаконичная записка: «Явиться во дворец к 15:15 сегодня кабинет 31». Не письмо даже, а именно что записка, лишенная каких бы то ни было объяснений, подписи и даже знаков препинания.
– Но ведь нас не казнить станут, да?
– А я почем знаю?
Спокойствие Вани наконец-то вывело уйбуя из себя:
– А кто мой советник, а? Кто заботиться должен про все? Кто помогать мне обязан?
– Я и помогаю.
– Как?
– Я ведь с тобой, не так ли?
– И нас повесят вместе.
– Может быть…
– Может быть? – взвизгнул Копыто. Переполненный чувствами уйбуй попытался вскочить, приложился головой о потолок, крепко выругался и вновь вернулся к теме: – Ты сбрендил, чел? Я не хочу повешаться!
– Ты ведь канцлер.
– И чо?
– А то, – хладнокровно объяснил Сиракуза, – что канцлеров иногда вешают. На том основано государственное устройство.
– Для чего?
– Народ повеселить.
– Мля…
Копыто приготовился впасть в панику, но Ваня, сообразив, что перегнул палку, поспешил успокоить несчастного уйбуя:
– Не волнуйся, не станут нас вешать.
– Почему?
– Потому что иначе бы нас еще в Форте арестовали. Любую казнь, особенно казнь такой крупной птицы, как ты, нужно правильно обставить, и люды это хорошо понимают. Начать нужно с шумного ареста, чтобы как в телевизоре все было: группа захвата, снайперы, слезоточивый газ, перевернутые машины и вопли раненых прохожих.
– Красиво, – протянул Копыто. – Я тогда потом тоже так делать стану.
– Затем следует процесс: обвинения разные, в основном выдуманные, прокурор, защитники, прения сторон…
– С автоматами?
– Не без этого, – кивнул Ваня. – А уж потом собственно повешение. В выходной день желательно, чтобы народ от работы не отвлекать.
– Нас не арестовывали, – припомнил уйбуй.
– Что означает: нас вызвали просто поговорить.
– О чем?
– Разберемся.
Бронированный «Тигр», а «кортеж» канцлера состоял всего из одной машины, въехал во двор и скромно остановился у дальнего крыла. Алех остался за рулем – семья Хван относилась к Ордену, и четырехрукий решил не покидать салон автомобиля, чтобы лишний раз не нервировать людов, а Сиракуза с уйбуем прошли в нужный подъезд. Ваня – спокойно, Копыто – нервно икая.
Крыло, в котором оказались приятели, занимало казначейство Зеленого Дома, заведение по определению скучное и важное, а потому внутреннее убранство красотой не отличалось. Пройдя в подъезд, уйбуй и Сиракуза оказались в длинном и узком коридоре, голые стены которого слегка разнообразили абсолютно одинаковые двери. Из-за одних доносилось гудение компьютеров, из-за других – щебетание зеленых ведьм, а из кабинета № 31 – того, в который им надлежало явиться, навстречу приятелям вылетели два раскрасневшихся конца.
– Все пропало! – пропищал один, безумно глядя на Сиракузу. – Он все знает!
И схватил себя за горло. То ли галстук хотел ослабить, то ли, наоборот – удавиться.
– Скотина! – с чувством сообщил второй кому-то в кабинете, после чего сорвал с толстенького пальца пару перстней и швырнул их внутрь. – На, подавись! Вот тебе пени!
– До завтра, – проскрипело в ответ.
– Я буду жаловаться!
– Он все знает!
Первый толстяк стукнулся лбом о стену.
– Что происходит? – пролепетал ошарашенный Копыто.
– Еще не все потеряно. – Второй конец, тот, что остался без пары перстней, схватил приятеля за рукав и потащил прочь.
Канцлер вжался в стену:
– Я туда не пойду.
– Поздно. – Ваня приоткрыл дверь и осторожно заглянул внутрь. – Можно? Я…
– Я по приглашению явился, – пропищал из-за его спины уйбуй. – Великий государственный канцлер…
– Ты – Копыто? – поинтересовался хозяин кабинета.
– Да… То есть: так точно… То есть…
– Входи.
К огромному удивлению приятелей, встретила их не зеленая ведьма или окончивший университет люд, а пожилой шас – седоватый, носатый и весьма скептически настроенный. Увидев гостей, шас захлопнул толстую папку с документами, откинулся на спинку кресла и покусал кончик авторучки.
– С тобой все ясно, – проворчал он, разглядывая мнущегося уйбуя. – А вот ты, неустановленный чел, кто такой?
– Ваня Сиракуза, – представился Ваня. – Я советник государственного канцлера…
– Дальше можешь не продолжать, – отрезал шас. – Я рад, что этот, – небрежный взмах рукой в направлении Шапки, – прибыл с переводчиком. Возможно, в этом случае наша встреча не затянется.
Несмотря на суровый тон казначея, Сиракуза понял, что шас ничем не раздражен, не злится и пребывает в неплохом расположении духа. Судя по всему, носатый изрядно поиздевался над концами и тем поднял себе настроение. Именно поэтому Ваня решился выразить удивление:
– Не ожидал, что люды примут на работу представителя другого Дома.
– Меня зовут Серис Турчи, – прохладно ответил старик, продолжая покусывать авторучку. – Я работаю на Зеленый Дом, что означает следующее: их проблемы – мои проблемы. Это установлено контрактом. Еще вопросы есть?
– Рад, что люды наконец обратились к профессионалам.
– Я тоже рад. – Турчи помолчал. – Говоря откровенно, подписывая контракт, я не ожидал, что финансы Великого Дома Людь пребывают в таком беспорядке. Этот навоз придется разгребать долго, но я обещал королеве справиться, и справлюсь.
– Лично вы?
– Тебе мало?
– Вполне достаточно.
– У меня есть помощники.
– Значит, вы не сильно устанете.
– А для особенно говорливых среди моих помощников есть люды.
– Финансовая полиция?
– Налоговый спецназ, – веско произнес Турчи.
– Я с детства слыл послушным ребенком.
– Вижу. – Серис порылся в бумагах, взял в руки одну из тоненьких папок, раскрыл ее, бегло просмотрел первый документ и брезгливо покосился на дикаря: – Я вызвал уйбуя Копыто, чтобы поговорить о деньгах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
