Холодно и солнечно. Первые заморозки прихватили лужи, и осенний ледок блистал на солнце. Там где он подтаял, вода отражала небо, яркое, голубое. На полянке, покрытой уже здорово подопревшими листьями, не было ни души. Гайтан, застоявшийся за неделю, останавливаться не желал и на мои «тпру» лишь немного умерил темп. Знаю, что сбегать глупо. Я посмотрела вверх, два сокола кружили в вышине, беззаботно касаясь крыльями друг друга. И снова это смутное чувство, будто я в клетке, будто внутри все разрывается от несвободы. Зверушка внутри меня развернула крылья и рванулась вверх к соколам.
— Но! — Жеребец только этого и ждал, уйдя с места в галоп.
Когда под тобой добрых двадцать четыре пуда, радостно скачущих, встающих на дыбы от избытка чувств и перепрыгивающих каждое препятствие, просто так, из любви к искусству, все остальные мысли вытряхиваются из головы. Конь взвился над очередной колдобиной на дороге, которую мог просто перешагнуть, меня тряхнуло и чуть не вытряхнуло. Я прижалась к лоснящейся шее.
— Отправлю тебя на колбасу! — выругалась я.
Гайтан воспринял мои комментарии по-своему и ускорил темп. Куда уж быстрее! Мать твою лошадиную! Но глаза боятся, а руки делают, в данном случае делали пятки.
Кто на ком скакал? Я сползла на землю, распахивая куртку. А солнышко еще греет, пусть неохотно, по-осеннему, но греет. Перекинув одежку через седло, я намотала повод на руку и побрела дальше, то и дело уворачиваясь от нахального конского рта, так и норовившего цапнуть дражайшую хозяйку. Гайтан кусался больно и регулярно. Наивные, полагающие, что бедного коника не кормят злые хозяева, уходили, баюкая добренькие ручки, протягивающие голодающему угощение. Впрочем, угощение с собой никогда не уносили, жеребец сначала поедал снедь, потом переходил на подающих. На эту скотину жаловались конюхи, прохожие, знакомые, лишь я не жаловалась: некому было. Конь обиженно заржал, получив по носу. Интересно, а куда мы идем? Еще одна идея, появившаяся в моей голове с утра пораньше, не понравилась бы Майорину, поэтому посвящать его в свои планы не стала…
Темное морозное утро инеем разлеглось на подоконнике, по полу сквозил морозец. Я умылась теплой водой из горшка, поставленного с вечера в печь, и заглянула в соседнюю комнату. Колдун спал, вольготно раскинувшись на узковатой для таких поз кровати. Нога в шерстяном носке торчала параллельно полу, рука свешивалась, касаясь пальцами досок. Лицо блаженное, мирное, так и хотелось разбудить, чтобы не завидовать. Я натянула холодные сапоги и куртку и вышла на улицу. Луна уже сползла на утреннюю позицию, уступая право освещать мир звездам, которые хищно и холодно мерцали на черном октябрьском небе. Конь, по обыкновению, попытался цапнуть меня за руку и недовольно закусил трензель, седло он воспринял уже более мирно или просто до спины зубами не дотягивался.
Что ж, можно и вернуться — и жеребца выгуляла, и мысли мрачные растрясла, и зверушка внутри успокоилась. Я поудобней устроилась в седле, поправила куртку впереди, заправила за уши мешающие пряди.
Человек, преградивший дорогу, внимательно наблюдал за всеми манипуляциями и вежливо ждал, когда я соизволю обратить на него внимание. Я попыталась его объехать, не тут-то было. Мужик тут же встал на пути.
— Аккуратней! Вы что, слепой?
— Да нет, вполне себе зрячий! — сообщил он и поднял ладонь со странно согнутыми пальцами.
Впрочем, не очень странно, я уже видела этот жест, когда Майорин… В следующий миг я слетела с обезумевшего коня и больно ударилась спиной о землю. Еще и макушкой припечаталась. Я проводила взглядом черный хвост, улепетывающий в сторону города.
— …! — вырвалось из меня вместе с резко покидающим легкие воздухом, который быстро удирал от боли.
Вот понесло же гулять с утра пораньше. Маг! Нарвалась же на мага! Или не нарвалась? Исток! Тогда с Фартом получилось, может и сейчас получиться… Я резко выкинула вперед руку, посылая поток чистой силы. Глупо. Сила охотно потянулась к мужчине и охотно же влилась в него. Он усмехнулся. Значит, только кровь. Но нож я успела только достать, металл, раскалившийся до предела, обжег ладонь и серебристой струйкой вытек из ладони. К сожалению, ожог не годился для выхода силы. Лишь заставил зашипеть и добавить еще одно выражение недовольства. Укусить себя, что ли?
Тяжелый удар по затылку прервал мои размышления, легко разрешив все вопросы. Острой болью и быстро спавшей пеленой забытья.
Часть вторая
ПОД ТЕМИ ЖЕ ЗВЕЗДАМИ…
1
Первый ворон вылетел две седмицы назад, а еще через восемь дней выпустили последнего. Птица взмыла в воздух, повертелась, выбирая направление, и ринулась на восток. Мадера проводил птицу взглядом.
— Вот и всё, — сказал он своему ученику. — Механизм запущен, теперь только ждать.
— Это вам всё, — отозвался Горан, — а мне ехать бес знает куда и искать бес знает что!
— Ничего, не сахарный, не рассыплешься. Поищешь.
— Поищу.
Горан недовольно вздохнул, но перечить не стал. Времени на сборы оставалось мало — шесть дней. Шесть дней, за которые надо собрать вещи, приготовить коня, привести в порядок дела. Шесть дней, которые архимаг Велмании просидел, что-то считая и выверяя по картам. Шесть дней, которые глава карателей провел в корчме, обыгрывая в кости местных задавак. Шесть дней, которые Майорин бегал из одного конца Вирицы в другой, донимая Редрина Филина, стражников и Ловшу Левшу. Шесть дней, за которые Филину надоел его брат сильнее, чем за всю прожитую жизнь.
Шесть дней… Они прошли незаметно.
Со дня исчезновения Айрин прошло пятнадцать дней. Никаких следов, только Гайтан вернулся домой к родной конюшне, по дороге сбив с ног стражника у ворот, который решил его остановить.
Майорин и Велор попытались найти девушку. Но нашли… следы телепорта, обрывающегося в пустоту. Колдун злился так, что метнул в Орника Мадеру кувшин, едва тот начал говорить о потере истока. Мадера был прав. Это разозлило Майорина еще больше. Мадеру волновали химеры, он долго тряс у колдуна перед носом готовыми картами с отмеченными местами пропажи детей.
Странно повела себя и Владычица, почти никак не отреагировав на известие о пропаже дочери.
Дни шли один за другим. Изготовили карты, собрали вещи, получили задания и четкие указания. И ни в одном не было сказано об Айрин. Будто ее и не существовало.
Но и Майорин, и Владычица, и Орник Мадера задумались, как удобно магам иметь химер, привязанных не к источнику, а к истоку. Но отчего-то никто так и не произнес этого вслух.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
