егерей, которые у Артарского хребта на вас облаву устроили?
– Ну.
– Так вот, не по твою душу они тогда явились. За девочкой шли.
– Да ну, бред какой-то, – покачал я головой, о чем тут же пожалел.
– Помнишь, Степаныч про незадокументированные возможности в игре рассказывал, за использование которых его перса забанили? Оказывается, не все дыры админы после того скандала закрыли. Залатали то, через что деньги из проекта утекали. А некоторые баги и до сих пор неизвестны, потому что игрокам они как бы ни к чему, и никто на них поэтому не натыкается. Выяснилось тут случайно в узких кругах, что непись может разместить открытый контракт на голову другого неигрового персонажа. Прикинь.
Я прикинул. Выходило, что у искинов в игре протекала своя внутренняя и временами очень бурная жизнь, не зависящая от игроков. То есть были у этих ребят какие-то свои цели и интересы. Взять тех же двух демонов, которых я выпустил в мир. Было это вообще предусмотрено лором игры, где прописывается история мира и основные сценарные линии? Не знаю.
– А про этих Рыцарей Сумрака удалось что-то выяснить? – поинтересовался я.
– В том-то и дело, что никто толком ничего не знает. Техподдержку уже завалили вопросами и жалобами. Но у меня такое ощущение, что они и сами не очень в курсе, потому что ограничиваются формальными отписками и ссылками на пользовательское соглашение: «игровой мир может быть изменен и дополнен».
Я помолчал, потом все-таки решился:
– Тут такое дело. Узнал я, что мою капсулу военные себе забрали куда-то в свой закрытый научный центр под Москвой. Не то, чтобы я считаю, что ваша контора мне должна, но не могли бы по своим каналам…
– Антон, а чего ты раньше-то молчал? – перебила меня Дарья, а потом громко скомандовала. – Привал два часа, все налево в рощу под деревья!
Сделала ли она это потому, что сжалилась над моим бледным видом, или потому, что впереди сквозь дымку тумана проступили темные очертания, напоминающие разрушенный город? Мне бы хотелось верить в первое, но это вряд ли.
Глава 28
Хотелось просто повалиться в местную пожухлую унылую траву, закрыть глаза и задремать хотя бы на час, чтобы унялась тупая боль в голове. Да еще эта тяжесть в груди начала расти по мере продвижения вглубь мрачных земель. Но я ложиться не стал. Когда мы расседлали и обиходили лошадей, а БээС с Ланселотом скрылись в зарослях, отправившись на разведку ближайших окрестностей, я достал из седельной сумки прикупленный в «Последнем приюте» походный алхимический стол, вывалил в кучу все свои ресурсы и принялся за алхимию. Времени до того момента, когда мой счет на аккаунте обнулится, у меня оставалось совсем немного. Да еще эти непонятно куда потерянные десять дней. Интересно, в какой момент время для меня остановилось – когда я забавлялся с красотками, в пещере Древнего зла или когда пытался выбраться, неизменно возвращаясь назад? А если бы обычный игрок, которому утром идти на работу, зашел вот так вечерком покачаться часок-другой, а завис на полторы недели? Нормально? Что за чертовщина происходит вокруг меня?
Я размышлял, а руки на автомате толкли в ступке, смешивали, нагревали все подряд, что попадалось. Я понимал, что однообразный крафт уже не вытащит меня из финансовой ямы, времени не хватит. Можно только продлить агонию. Оставалось уповать только на рандом, свои кривые статы и странные навыки ремесла, которые давали мне шанс сотворить что-то редкое и дорогое. Но пока на выходе имелась лишь дешевка, едва окупавшая потраченные ингредиенты. Зато монотонная работа притупила головную боль, и на том спасибо. Подошла Даша, постояла с минуту, наблюдая за моими безумными манипуляциями, потом сказала:
– Может, приляжешь поспишь?
– На том свете отосплюсь, – огрызнулся я. – Не волнуйся, скоро избавитесь от меня. Отключат админы аккаунт, подойдет товарищ прапорщик к капсуле, скажет: «Прощай, Рукожоп, ты был славным парнем», и закрутит краник. Короче, снимут меня с довольствия.
И чего я на нее взъелся? Еще эльф этот неподалеку маячит, вроде, делом занят, но будто прислушивается. Даша стояла мо́лча.
– Если помочь хочешь, давай ингредиенты, какие не жалко, – сказал я, а потом обратился ко всем. – У кого какие ресы ненужные есть, давайте сюда. Весь мусор тащите.
Куча оказалась немаленькая, у всех за время пути скопилось много разного хлама. Натащили мне всякого, начиная с травок и цветочков, заканчивая дешевым ломом оружия и бижутерии. Хагрим даже расщедрился на несколько полудрагоценных камней, пару рун синего качества и не идентифицированный булыжник темно-серой породы с вкраплениями белых блестящих кристалликов.
– Вот, – сказал он, вываливая свое богатство, – хотел рудокопное ремесло подкачать, а то из меня гном, как из зайца машинист. Да, какое там. С тобой разве покачаешь.
– Хватит уже, а, – бросил я, не останавливая работы. – Говорю же, с Дикой Охотой пить пришлось.
– Нешто по правде?
Гном почесал в бороде, потом присел рядышком:
– И как прошло?
Я, продолжая орудовать руками, вкратце рассказал ему события минувшей ночи. Про сущность, правда, ничего говорить не стал.
– А эта Фригг, как она? – понизив голос, поинтересовался Хагрим. – Как женщина, имею в виду… Эй, ты чего?
Я застыл, читая выскочившее оповещение:
«Вы изучили рецепт «Эпическая руна Истинного Хаоса».
– Рецепт золотой руны прокнул. Ты где этот булыжник нашел?
Гном ухмыльнулся:
– Прибыль пополам, – но потом смутился, вспомнив, видимо, мою ситуацию. – Как вернемся из этой перди, натаскаю тебе. Ты, Антоха, не дрейфь, прорвемся. Рукожопь дальше, пойду пожрать сготовлю.
Спустя еще примерно час, вернулись наши разведчики, и мы подтянулись к ним, чтобы послушать результаты.
– Город, вроде, мертвый, – рассказывал Ланселот. – Руины обгорелые. Внутрь мы не входили, но тропинка натоптанная есть. Наверняка, к точке привязки. В полукилометре от остатков крепостной стены в овражке в лесу наткнулись на следы лагеря, не больше двух дней прошло, как снялись.
– Чьи следы? – уточнила Дарья.
– Игроки. От пяти до десяти человек.
Уточнение не лишнее, поскольку Темные пустоши были населены мобами и даже их небольшими племенами. Здесь встречались и гоблины, и дикие агрессивные
