этот раджа и представлен в качестве человека безрассудного (хотя в “Рассказе о герое воинственном” он же показан как человек рассудительный и даже мудрый). Исторический Джаячандра Гахадавала был одним из последних (по времени) крупных индусских властителей Северной Индии, и по-видимому, отнюдь не случайно то, что Видьяпати уделяет его образу довольно много внимания[777].
Так мы подошли к еще одной “троице” “рассказов” (№ 2,4 и 41), которые тоже образуют своего рода “цикл”. Объединяет эти три “рассказа“ то, что в них идет речь об отношениях между индусами и мусульманами. В трех названных “рассказах” действуют мусульманские властители, реальные прототипы которых относятся к числу наиболее ярких, выдающихся фигур индо-мусульманской истории. Это Шихаб-уд-дин Мухаммад Гури (“Рассказ о человеке безрассудном”, № 41), Ала-уд-дин Халджи (“Рассказ о герое сострадательном”, № 2) и Мухаммад Туглук (“Рассказ о герое правдивом”, № 4).
Шихаб-уд-дин (или Муизз-уд-дин) Мухаммад Гури (ум. 1206 г.) был — вместе со своим братом Гийяс-уд-дином Мухаммадом Гури — одним из создателей державы гуридов, простиравшейся от Северной Индии до Каспийского моря. По словам современного индийского историка Мухаммада Хабиба, это была “одна из величайших империй средних веков”[778].
Именно Шихаб-уд-дин Мухаммад Гури заложил прочные основы будущей мусульманской власти в Индии. Его наследники были создателями Делийского султаната. Шихаб-уд-дин действительно разбил в сражении Джаячандру, “владыку Варанаси” (каковые события и отразились в “Рассказе о человеке безрассудном”). Случилось это в 1193 или 1194 г.[779] Кроме того, Шихаб-уд-дин разгромил (в 1192 г.) и последнего индусского властителя Дели, Притхвираджа III из династии Чауханов. Борьба Шихаб-уд-дина с Притхвираджем послужила материалом для одного из известнейших произведений старинной поэзии хинди, эпической поэмы “Притхвирадж-расо”[780].
Ала-уд-дин Халджи (годы правления: 1296—1316) — это, по выражению современного индийского историка К.С. Лала, “одна из величайших личностей средневековой Индии”[781]. Впервые за много веков именно Ала-уд-дину удалось объединить (хоть и ненадолго) почти весь индийский субконтинент под единой властью[782]. Жестокий человек (чтобы вступить на престол, убивший своего предшественника, собственного дядю, Джалал-уд-дина) и успешный полководец, Ала-уд-дин называл себя “вторым Александром” (как мусульманин он-то знал об Александре Македонском!) и одно время даже подумывал о том, чтобы основать новую религию и в славе сравниться с пророком Мухаммадом (мудрые советники отговорили его от этой затеи). В истории индийской литературы Ала-уд-дин также личность заметная. В знаменитой поэме Малика Мухаммада Джаяси “Падмавати” (XVI в.), представляющей собой развернутую в эпический любовный сюжет суфийскую аллегорию, описывается, как Ала-уд-дин берет штурмом крепость Читор в Раджастхане (событие, подобное тому, что описано в “Рассказе о человеке сострадательном” у Видьяпати)[783].
Султана Мухаммада Туглука (годы правления: 1325—1351) называют “самой поразительной личностью средневековой Индии”[784]. При нем Делийский султанат достиг вершины своего могущества (вскоре после чего начался спад, приведший к упадку XV в.).
Сюжет с участием Мухаммада Туглука в книге Видьяпати (“Рассказ о герое правдивом”, № 4) интересен среди прочего тем, что он изображает вполне гармоничные отношения между султаном-мусульманином и молодыми индусскими принцами, которые служат в его войске. Причем один из этих принцев — из рода Чауханов, т.е. из того же рода, к которому принадлежал и Притхвирадж III, последний индусский правитель Дели, и его потомок Хаммира-дэва (Хамбира-дэва), сражающийся с Ала-уд-дином Халджи в “Рассказе о герое сострадательном” (№ 2)[785].
События, описанные в “Рассказе о герое правдивом”, вполне могли иметь место в действительности[786]. Но с точки зрения “повествознания”, сюжет этого “рассказа” содержит некоторые вполне “универсальные” “мотивы”. Так, использование отрубленной головы противника (в сказках, правда, чаще речь идет о драконе) в качестве доказательства успешного его убиения зарегистрировано как повторяющийся “мотив” в “Указателе мотивов” Томпсона под индексом Н105.1 (и этот “мотив” чаще всего встречается в сказках “типа” АТ 300; в СУС этот “тип” называется “Победитель змея”). В обычных сказках, однако, самозванец присваивает себе заслугу убийства, и настоящему герою приходится доказывать, что это именно он убил злодея-дракона (ср. трансформацию этого “мотива” в пьесе Е. Шварца “Дракон”). У Видьяпати происходит как бы “выворачивание наизнанку” традиционного сюжета: принесший отрубленную голову спешит заявить, что настоящий герой не он, а другой.
В двух других “рассказах” этого “исторического цикла” отношения между индусами и мусульманами (и между самими индусами) далеко не столь гармоничны. Так, “Рассказ о человеке безрассудном” (№41) — это трагическая история, в которой как бы контрапунктом развиваются темы неразумия, предательства и коварства, с одной стороны, и верности, обреченной на гибель, с другой[787]. Трудно сказать, насколько сюжет этого “рассказа” соответствует действительным историческим событиям. Но опять-таки с точки зрения “повествознания” в нем без труда опознаются “универсальные”, “вечные” “мотивы”: “мотив” вероломной жены (К2213 в систематике Томпсона), “мотив” вероломного брахмана (К2284.2) и т.д.[788]
Не менее жесток и сюжет “Рассказа о герое сострадательном” (№ 2). Но характерно то, что, как и в “Рассказе о человеке безрассудном” (№ 41), герои не делятся на две противоположные друг другу группы по признаку религиозной принадлежности. Есть и предатели-индусы, и достойные мусульмане. Однако и здесь в конечном счете торжествует владыка-мусульманин, а индусский раджа терпит поражение и гибнет.
В сюжете этого рассказа отразились подлинные исторические события конца XIII—начала XIV в. Современником этих событий был знаменитый индо-мусульманский фарсиязычный поэт Амир Хусро Дехлеви (1252—1325), одно время служивший как бы придворным историографом Ала-уд-дина Халджи. В своем сочинении “Хазайн-ул-футух” (“Сокровищница побед”), своего рода хронике завоевательных походов делийского султана, Амир Хусро среди прочего описывает (довольно кратко, хоть и витиевато) также и взятие крепости Рантхамбхор[789]. Позже эти события были так или иначе отражены в трудах других видных индомусульманских историков: Зия-уд-дина Барани (XIV в.), Исами (XIV в.) и Феришты (XVII в.). Все названные историки описывали взятие Рантхамбхора и гибель раджи Хаммиры, разумеется, лишь как эпизоды (пусть и яркие) в истории завоевания Индии силами ислама.
Эти же события, начиная по крайней мере с XIV в., стали предметом изображения и в поэмах на различных индийских языках, которые создавали авторы-индусы (или джайны). Главный герой этих поэм — раджа Хаммира.
Едва ли не самое раннее из дошедших до нас произведений этого ряда — поэма на санскрите под названием “Хаммира-махакавья” (“Махакавья [т.е. большая поэма] о Хаммире”)[790]. Автор поэмы — джайн по имени Наячандра Сури, о котором имеется немного достоверной информации. Как полагает К.С. Лал, Наячандра Сури создал свою поэму в Гвалиоре в конце XIV в.[791] По-видимому, самая ранняя из дошедших до нас поэм на сюжет о
