- А вот и третий, - потирая руки, сказал Надькин отец. - В самый раз за чекушкой бежать.
- Ладно тебе, Петрович, - урезонил его Колька. - Не каждый же день!
- Так уж и каждый? Почитай, с понедельника ни разу не по-гуляли.
- Нагуляемся еще, - сказал Колька. - Ты вот лучше скажи, чего насчет выборов этих думаешь? Голосовать-то пойдешь?
- А чего не пойти? - Надькин отец пододвинул табуретку к столу. - Я всю жизнь эти бумажки бросал. Теперь вот, говорят, вычеркивать там кого-то надо. Но я так думаю - врут. Как его вычеркивать, коли он там указан?
- Не понимаешь ты, - важно сказал Колька. - Сейчас - демократия. Раньше только Местный Начальник в бумажке стоял. А теперь знаешь, кто с ним вместе?
Колька посмотрел на Кухтика.
- И ты, ушастый, тоже небось ни фига не знаешь? А там, между прочим, этот Рогозин - с института. Я к ним раньше в лабораторию часто бегал. Считай, почти что корешили мы. А теперь он Местного скинуть хочет. Точно говорю!
- Я б Местного, засранца, тоже спихнул, - сказал Надькин отец. - Вон, морду себе наел. А народу выпивки нет, жратвы нет. Талоны второй месяц не отоваривают. Не, скидавать их пора.
- Так вот поди и вычеркни, - сказал Колька. - Я так точно вычеркну. Я этого, Рогозина, в бумажке оставлю.
- Ага, ты вычеркнешь, тут тебя и словят.
- А я левой рукой черкать буду. Хрен разберут.
- Хитер ты, - сказал Надькин отец. - Надо будет нашим на фанерке подсказать. Пусть их, гадов, всех повычеркивают. Может, эти-то, новые, чего-нибудь насчет жратвы придумают. Ты вот что. Давай-ка фамилии мне пропиши - кого там оставить надо. И ты, малой, не сачкуй. Пойдем, гвоздь им в задницу вставим. Потешимся хоть.
- Да я чего? - сказал Кухтик. - Я как все.
- Вот и порешили... - Надькин отец снова потер руки. - Ну, а по такому случаю, может, все ж чекушку раздавим?
- Ох, горазд ты, Петрович, - засмеялся Колька. - Ладно, давай уж. По рюмашке. За демократию. Пусть хоть эти демократы Мест-ному хвоста накрутят...
* * *
Местный Партийный Начальник города Лукичевска стоял на главной площади возле своей служебной машины и наблюдал, как рушится мироздание.
Кучка никому не ведомых оборванцев, ни на одном из которых не было приличного костюма, толклась у входа в его обитель, явно пытаясь проникнуть внутрь. Здоровенный милиционер у дверей с трудом сдерживал их. Наглецы перли, как на буфет. Они галдели и размахивали перед носом милиционера какими-то бумажками. За-травленный страж порядка с тоской и надеждой глядел через их головы в сторону Начальника.
Местному Начальнику надлежало дать знак - всего лишь незаметный знак, - по которому здесь, на площади, мгновенно оказалась бы вся лукичевская милиция и разом прекратила бы безобразие. Все, что от него требовалось, это поднять руку или слегка кивнуть головой. Но сделать этого он не мог.
Он не имел права.
У него н е б ы л о п р а в а сделать это.
Не было права, потому что наступил конец света.
Он закрыл глаза, глубоко втянул ноздрями отравленный воздух, пошатнулся и умер...
Воскреснув через пару минут, Местный Начальник собрал в кулак всю свою волю, расправил плечи, насколько ему это удалось, и направился к кучке хулиганов.
- Дорогие товарищи! - громко сказал он, подойдя к ним. - В чем дело, дорогие товарищи депутаты?
Оборванцы стихли. Некоторые из них даже почтительно отступили. Это придало ему силы.
- Почему шум? - натужно улыбнувшись, спросил он. - Работать пришли?
Наглецы смущенно молчали. "Не все потеряно", - решил Начальник, обретая былую уверенность.
- Что ж это вы? - Он укоризненно покачал головой. - Новая власть, можно сказать, а так себя ведете. Нехорошо, товарищи.
Еще секунда, и оборванцев можно было бы брать голыми руками. Но секунды этой у него не оказалось. Из притихшей толпы вышел невысокого роста человек в свитере и протянул Местному Начальнику клочок бумаги.
- Будьте добры, - сказал он, - дайте указание пропустить депутатов в здание. И объясните, пожалуйста, вашему уважаемому милиционеру, что и он, и все его коллеги будут отныне выполнять только распоряжения законной городской власти. З а к о н н о й...
Начальник сразу узнал главаря шайки. Точнее, он узнал его ещё раньше, как только подъехал к зданию на машине. Это был тот самый Кирилл Рогозин, имя которого значилось в одном бюллетене с его собственным именем. Местный Начальник обычно употреблял много нецензурных слов. Но запас их был все же маловат, чтобы описать те чувства, которые он испытывал, стоя лицом к лицу с этим мерзавцем.
- Здравствуйте, товарищ Рогозин, - расплылся Начальник в улыбке. - А я, грешным делом, не признал вас. Очень рад видеть! Поздравляю с заслуженной, как говорится, победой...
- Спасибо, - сдержанно произнес мерзавец.
- А милиционер... милиционер тут ни при чем. Ошибка, знаете ли. С кем не бывает?
Местный Начальник сделал шаг к входу и гостеприимно вытянул руку.
- Заходите, товарищи, заходите. Будьте как дома. Принимайте, так сказать, бразды!
Начальник ещё шире оскалил зубы в улыбке. Глаза его застлал туман.
Мир снова закачался и рухнул. Связь времен порвалась...
* * *
Кандидат физико-математических наук, бывший научный сотрудник Лукичевского Института Пространственных Аномалий, бывший грузчик лукичевского универмага, а ныне Председатель Народного Совета города Лукичевска Кирилл Петрович Рогозин вошел в свой кабинет.
Большую часть кабинета занимал длинный стол. По обе стороны его выстроились красивые стулья с гнутыми спинками. Замыкал композицию второй стол, приставленный к первому. На этом, втором, столе Кирилл разглядел три телефона, настольную лампу, хрустальный стакан, из которого торчал десяток отточенных карандашей, и перекидной календарь. На стене в дальнем конце кабинета был прикреплен бронзовый барельеф, изображавший голову Автора Великой Идеи. На противоположной стене, над входом в кабинет, висел портрет Первого Демократа.
Подойдя поближе к своему рабочему месту, Кирилл Рогозин потрогал массивное, обитое черной кожей кресло. Кожа была гладкой, приятной на ощупь. Кресло, неожиданно отреагировав на прикосновение, чуть отъехало и слегка развернулось. Кирилл опустился в него и откинулся к мягкой спинке.
Сидеть было удобно.
Он выдвинул ящик стола и начал разбирать бумаги. Большинство из бумажек начиналось словами: "Учитывая возникшие сложности..." Сложности возникали в области строительства, водопровода, транспорта, канализации, отопления, снабжения, образования и многого другого, что касалось жизни города Лукичевска. Особенно плохо обстояли дела с продовольствием, с медицинским обслуживанием, с поставками топлива, с ремонтом автобусов, с уборкой улиц, с починкой крыш, с асфальтированием дорог, с работой бани, с доставкой почты и ещё кое с чем. Были трудности с подготовкой к зиме, с весенними паводками, с летней засухой и с осенними заморозками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
