категорически отказался и попросил не вмешивать ни его, ни его подчиненных. Он не хочет идти против Мрачных. Еще и всех своих предупредил о последствиях.
— Тварь! Как деньги у меня ежемесячно брать, так всегда готов. А как помочь…
На это старший, а теперь уже и единственный сын ничего не ответил. Что тут можно было сказать? Война только началась, а у них уже такие потери. Треть боевиков убито и сбежало. Помощи также ждать пока не откуда.
— Командуй, отец.
— Теперь ждем их шага. Сами в деревянный квартал не лезем. Всех боевиков вернуть сюда. Около ворот в наш квартал и квартал нищих оставить наблюдателей, которые будут отслеживать всех пришлых и сразу же докладывать о подозрительных.
— Принято. Могу идти?
— Иди, Лерос… И будь осторожен… Ты у меня остался последний…
Сын коротко кивнул и вышел из кабинета. Эх, отец, почему ты не согласился тогда на требования Дарека, ведь они были вполне исполнимы и справедливы. Но нет же, закусился. Теперь вот всему клану предстоит это расхлебывать…
***
Через несколько часов из ворот нищего квартала вышли пять человек в черных плащах, с накинутыми на головы капюшонами. К ним тут же подошел начальник смены стражей.
— Господа, с какой целью в железные квартал? — с недавних пор даже при появлении людей из нищего квартала, все стражи были очень вежливы. Все уже были в курсе, какой клан проживал в том квартале… Дарек сумел заставить к себе и своим соклановцам относиться почтительно.
— Мы мимо проходим, идем в бронзовый квартал, — громко ответил глава клана Мрачных, откидывая капюшон. — В железном квартале не намерены задерживаться.
— Господин Дарек, — поклонился страж, узнав его. — Не смею задерживать.
Люди не спеша пошли по главной дороге в глубь квартала, а в это время наблюдатель, оставленный кланом Льда, оперативно покинул свой пост, расположенный на чердаке ближайшего к воротам здания, и бегом двинулся в сторону ворот в бронзовый квартал. Он должен был сообщить своим хозяевам, что Мрачные выдвинулись в их сторону.
Если бы наблюдателей было хотя бы двое, или первый не стал бы так спешить, то он заметил бы и вторую группу, состоящую из девяти людей, одетых в повседневную одежду и также прошедших из деревянного квартала в железный. Это было обычные на вид люди и единственное, что могло вызвать подозрение, так это их немногословность. Но шедший во главе Багред взял общение на себя и никто из тех, кого он сопровождал, не проронил ни слова. Да и не смог бы…
***
— Значит ты утверждаешь, что из квартала нищих вышел Дарек и с ним были 4 человека сопровождающих? — Фронес допрашивал наблюдателя.
— Д-д-да, господин, — заикаясь ответил тот, не понимая, чем вызвал такую злость своего главы. — Именно так все и было, они были в черных плащах и направлялись в сторону ворот, ведущих в наш квартал. Да и слышал я, что Дарек именно это и говорил.
— Тогда куда они делись? Почему не дошли до входа в бронзовый квартал? За все пять часов, прошедших с того времени, не было той группы! Да они бы на четвереньках успели дойти!
— Я не знаю, мой господин, — чуть слышно ответил наблюдатель.
— Пошел вон, — устало сказал глава и его собеседник, согнувшись в поклоне, вышел из кабинета.
В комнату зашел Лерос.
— Отец, только что вернулся мой человек, которого я посылал на те ворота, между железным и деревянным кварталом.
— И что он узнал?
— Он поговорил со стражами, дал им золота и выяснил, что вся та группа, про которую говорил твой наблюдатель, вернулась обратно к себе в квартал через час после захода в него. Дарек был среди них, его узнали. Да он особо и не скрывался.
— Не понял, а зачем он выходил тогда?
— Я не знаю, отец. Может по каким-то своим делам, которые он решал в железном квартале? Может вообще это не связано с нами?
— Ох, не знаю, сын. Что с воротами в бронзовый квартал? Следите?
— Следим, конечно. Но там ведь все иначе. Человеческий поток не кончается, здесь даже не спрашивают уже, кто куда идет и зачем. Это не ворота между железным и деревянным. Тут все свободней.
— Ой, да знаю я все. Подозрительных не было?
— Да кто бы знал бы. Но в черных плащах точно не видели никого.
— Понятно…
Это было самая непонятная и глупая война, о которой он слышал. Где идущие друг на друга маги? Где массированные заклинания, стирающие целые здания? А вместо этого — один отряд просто растворился и все. Больше никаких телодвижений от врага.
— Отец, может соберем боевиков и попробуем еще раз ударить?
— Нет, Лерос. Пока не будет ясно, что случилось с нашими людьми — я не пошлю никого. Не хочу рисковать. Даже разведки не будет. Как я и говорил — теперь ждем хода Дарека.
Вдруг в дверь забарабанили.
— Кого еще там принесло? — удивился Фронес. — Зайдите!
— Господин! На нас напали! — внутрь ворвался слуга.
— Как напали? Ты бредишь? Тихо все вокруг.
— Да не на поместье, господин. На нашу таверну, на магазин, на пекарню, на швейный цех, на все сразу!
— Кто? Как посмели? — вскочил глава со своего места. Нападение произошло на четыре их самых прибыльных бизнеса, за счет которых, по сути, в последнее время и жил их клан. Остальное работало на пределе окупаемости.
Хотя это был скорее риторический вопрос. Все прекрасно понимали кто и как посмел. А вот как организовали — было намного интересней.
— Немертвые, господин! В каждое заведение зашли по два немертвых и стали там все громить, не обращая ни на кого внимания. Люди не пострадали.
— Да плевать мне на людей! Ущерб большой нанесли?
— Пока еще неизвестно, господин. Немертвые все еще внутри.
— Как так? Почему? Где стражи, где охрана?
— Стражи не вмешиваются, господин, говорят все по правилам войны. Пока граждане и городское имущество не страдает — им нет никакого дела. Это наши здания и они не в праве туда лезть, это вмешательство в дела клана, как они говорят.
— Сволочи… Какие же сволочи… А охрана клана?
— Так вы всех здесь собрали, господин. На объектах нет никого.
Глава схватился за голову.
— Лерос, берешь десять боевиков и уничтожьте этих ублюдков. Как они проникли к нам в квартал позже выясним и уничтожим причастных.
— Отец, вдруг это ловушка?
— Какая ловушка! Дарек сделал свой ход, и мы должны ответить! Но сначала защитить все, что осталось. Вернешься- берем всех, кто есть и идем добивать этот мертвый клан!
— Хорошо, отец. Сделаю!
Через десять
