Это значит, что я на самом деле жива?
— Технически, ты не умерла, — эхом раздается голос Лилит в моей голове.
Она чувствует мое замешательство и с торжеством в голосе продолжает.
— Ты балансируешь на краю жизни и смерти, достаточно близко, чтобы освободить твою душу. Если бы я на самом деле убила тебя, то небожители могли забрать тебя, что было бы совершенно неприемлемым. Ты принадлежишь мне.
Я оглядываюсь назад на мое тело.
— Я не умерла? — говорю я вслух.
Но, когда я говорю, то слышу не мой голос. Это голос Лилит.
— Да, — отвечает она в моей голове. — Но без души твое тело долго не протянет.
Танцуя на краю моего сознания, несколько истин дразнят меня.
Первое — я могу вернуть мою душу обратно в тело. Я могу использовать свое Влияние, убедить Лилит отпустить меня. Второе — я должна чувствовать страх, ужас… хоть что-то.
Но я не чувствую ничего, потому что мои мысли обращены к темным вещам. Таким, как месть и как сильно я ненавижу… всех. Как приятно было бы чувствовать себя, убив кого-нибудь. Одна мысль заменила мимолетное заблуждение, что этим «кем-то» может быть Лилит.
Люк. Все, что случилось со мной, с Тейлор, с Мэттом — это все ее вина.
Неожиданно я захотела его смерти за все, что он сделал, за его предательство. Я позволила холодной ярости захватить меня. Это было настолько приятно, что я позволила ей взять контроль и не сдерживаться. Прилив адреналина заставляет меня содрогнуться, когда я иду к книжным полкам, тянусь за одной из книг Люка, древним фолиантом Данте, вырываю часть страниц из середины книги. Я бросаю их в воздух, как конфетти. Я не уверена на 100 %, что сухой смех, что я слышу, издаю я, но он стимулирует меня.
Моя рука сметает книги с середины второй полки в кучу на пол, прежде чем я перехожу к стойке с дисками, где я горстями выбрасываю их в закрытое окно, выходящее на автомобильную стоянку. Звон разбитого стекла смешивается с моим смехом. Я поднимаю осколок стекла и провожу по ладони, тонкая малиновая струйка стекает с нее. Лизнув ее, я смакую металлический соленый вкус, что перекатывается у меня на языке. Мой стон, звук желания… тоски. Затем я слышу мой голос — но не мой голос.
— Я хочу…
Голос Лилит звучит в моей голове.
— Что, Фи? Что ты хочешь? Если ты чего-то хочешь, ты получишь все, что бы это ни было.
Я представила Люка, как его тело двигается под моим, беззащитное…
Я дрожу в предвкушении, когда представляю медленное движение осколка стекла по его груди, шее, лицу. Кровь, текущая из моей руки смешивается с его кровью — кровью обещания. Вот чего я хочу: наблюдать, как Люк умирают в муках вожделения, перетащить его душу в Ад и смотреть, как он горит в огне. Образ пекла появился в моей голове. Так четко, будто я видела его тысячу раз.
— Прекрасно. — Голос Лилит звучит соблазнительно, обнадеживающе. — Мы отличная команда, Фи. Я могу научить тебя многому. И, когда ты будешь готова, мой король найдет тебе подходящее тело.
Поток страха пронзает меня при упоминании Короля Люцифера, но затем я ощущаю, как он сменяется похотью. Его похоть и его власть. Подавляющая волна желания обрушивается на меня. Я нуждаюсь в Нем. Я нуждаюсь в Его присутствии.
— Это можно устроить, — говорит Лилит, и я чувствую ее дрожь предвкушения, смешанную с моей.
Внезапно воздух заряжается статическим электричеством. Я чувствую, как все волоски на нашем теле встают дыбом, когда заряд проходит сквозь меня, пробуждая каждую клетку. Все мое тело покалывает от желания. Я дышу глубоко, несмотря на легкое головокружение и быстрое сердцебиение в ожидании Его.
Затем потрясающий звук наполняет воздух, и в красной вспышке огня появляется Он. Он огромный и мощный. Я задыхаюсь от Его красоты и трепещу снова, когда он начинает подходить ко мне, неслышно и нетерпеливо. Его черная похожая на пергамент кожа, кажется, поглощает весь свет вокруг Него и излучает его сверкающими зелеными кошачьими глазами. Его витые кроваво-красные рога окружены золотой короной с шипами: напоминание о Его безграничной власти.
Я хочу Его, нуждаюсь в Нем. Я прирастаю к полу. Я могу только смотреть с благоговением, как Он медленно направляется ко мне, растягивая губы в ухмылке.
— Фрэнни, — грохочет Он. — Наконец ты снова моя. Прошло так много времени.
Когда Он достигает меня, Его когти ложатся на мое плечо, боль и невыразимое удовольствие вихрем проносятся сквозь меня.
— Вспомни, — низко шепчет Он мне на ухо.
Он оборачивает меня своими крыльями, и у меня внезапно возникает знакомое ощущение комфорта — мимолетный образ прекрасного Ангела с глубокими зелеными глазами. Я чувствую, как его горящие губы прикасаются к моему лбу, и Его власть пронзает мое тело, будто я подключена ко вселенной… огню… сгораю заживо в мучительном блаженстве.
В этой вечности, что длится не более чем мгновение ока, часть меня умирает, пока в мире есть эта темная клубящаяся яма, полная порочных мыслей, вырождающихся идей и негативных эмоций.
Мир ада.
Я теряюсь в темноте. А затем пустота.
ЛюкКогда я вхожу в квартиру, увиденное шокирует меня. Я чувствую, что мое по большей части серное сердце раздавлено, так как я позволил этому случиться. Мгновенно я пересекаю комнату и оказываюсь около кровати, прижимаю к себе безжизненное тело Фрэнни.
Я смотрю на Габриэля, с широко распростертыми крыльями парящего около двери в своей ангельской форме. Он оглядывается в сторону свечения и скользит к нам, когда я поворачиваюсь назад к Фрэнни. Но, как только я наклоняюсь, чтобы проверить, дышит ли она, чувствую удушающую жару, когда красный взрыв адского пламени, осветивший комнату, встречается с раскатом белой молнии. Озон побеждает серу, и я задыхаюсь. Мои пальцы удерживают шею Фрэнни, и я чувствую ее пульс.
Я ожидаю, что Габриэль поможет Фрэнни, но он скользит мимо нас, и мой взгляд устремляется к темному очертанию, облеченному в его белый свет: Лилит стоит возле книжных полок, завернутая в кожистые крылья Короля Люфицера. Как призрак. Должно быть, причиной этого послужило то, что прошла вечность с тех пор, как король Ада посетил Землю в последний раз.
Люцифер злобно смотрит на Габриэля. Он ближе притягивает к себе Лилит, как будто она Его самая ценная собственность.
— Ты знаешь, что она принадлежит мне, Габриэль, — рычит Он.
— Отпусти ее, — отвечает Габриэль, подходя ближе.
Я крепче прижимаю к себе Фрэнни. Несмотря на то, что она жива, я не чувствую ее сущности. Нет гвоздики и смородины. Ее душа покинула тело.
Я опоздал.
Отчаяние пронзает меня, когда я сгребаю Фрэнни в свои объятия, желая, чтобы она жила. Еще одна вспышка Адского пламени разносит половину кухни, и я, как щитом, закрываю Фрэнни своим телом от летящих обломков.
