чтобы загладить свою вину. Вот я и подумала, что ты по крайней мере захочешь выслушать его.
Я покачала головой, ярость бурлила во мне.
— Не тебе решать.
— Ты была такая несчастная. Что я должна была делать? — Она вскинула руки к небу. — Он сказал, что приехал, чтобы у вас все наладилось. Я ему верю.
— Конечно, веришь! Он Дэвид Феррис, твой кумир еще с подросткового возраста.
— Нет… Если бы он приехал не для того, чтобы целовать твои ноги, я бы его убила. Не важно, кто он, ты из-за него страдала. — Она казалась искренней, она плотно сжала губы, а глаза широко раскрыла. — Прости, что так вырядилась с самого утра. Больше так не буду.
— Ты выглядишь великолепно. Но зря тратишь свое время. Его здесь не будет. Никогда не будет такого.
— Нет? Так кто же сделал тебе этого монстра на шее?
Даже не пришлось отвечать на это. Вот же блин. Солнце палило прямо над головой, становилось жарко.
— Если есть хоть малейший шанс, что он может быть твоим тем самым, — сказала она, от чего все внутри меня сжалось. — Если думаешь, что вы двое сможете как-то уладить это… Он единственный, кому удалось забраться тебе в душу. То, как ты говоришь о нем…
— Мы были вместе всего несколько дней.
— Правда думаешь, что это имеет значение?
— Да. Нет. Не знаю я, — вздрогнула я. Это было нелегко. — Наши отношения были бессмысленны, Лорен. С самого начала.
— Боже, — сказала она, издавая придушенный звук. — Это из-за твоего дурацкого плана, да? Знаешь, скажу тебе кое-что. Тебе не надо во всем искать смысл. Вы просто должны хотеть быть вместе и быть готовы сделать все возможное, чтобы это произошло. Это удивительно просто. Это любовь, Эв, ставить друг друга на первое место. Не беспокоясь о том, укладывается ли это в какой-нибудь долбаный план, который вдолбил тебе в голову отец, убедив, что это то, чего ты хочешь от жизни.
— Дело не в плане. — Я потерла лицо руками, сдерживая слезы обиды и страха. — Он разбил мне сердце. Такое чувство, что он обломал мне крылья. Зачем по собственному желанию снова на это идти?
Лорен посмотрела на меня, ее глаза заблестели.
— Знаю, что из-за него ты страдала. Так что накажи придурка, заставь его ждать. Этот придурок заслужил. Но если ты любишь его, тогда попробуй все же его выслушать.
Кажется, я иду ко дну, у меня холодеет в груди, к глазам подступили слезы. У разбитого сердца должны же быть хоть какие-то плюсы, чтобы сбалансировать плохое. Я должна была стать мудрее, жестче, но нет, я этого не чувствовала. Ключи от дома звякнули у меня в руке. Руби точно меня убьет. Теперь вместо обычно пешей прогулки придется ехать на работу на трамвае и тихо надеяться, что мою задницу размером с Техас не уволят.
— Мне нужно идти.
Лорен кивнула с каменным лицом.
— Ты знаешь, я люблю тебя намного больше, чем когда-либо любила его. Это даже не обсуждается.
Я фыркнула.
— Спасибо.
— Но тебе не приходило в голову, что ты не была бы так расстроена, если бы все еще не любила его хотя бы немного?
— Мне не нравится, что ты так логично рассуждаешь в столь ранний час. Прекрати!
Она шагнула назад, улыбнувшись.
— Ты всегда была рядом, говорила мне разумные вещи, когда было нужно. Поэтому, даже если тебе это не нравится, я буду надоедать тебе. Давай, обдумай все хорошенько.
— Я люблю тебя, Лорен.
— Да знаю я, все вы по фамилии Томас без ума от меня. Знаешь, только прошлой ночью твой братец сделал такое…
Я вздрогнула от звука ее смеха.
На работе было нормально. Двое парней пришли позвать меня на студенческую вечеринку. В эпоху «До Дэвида» я никогда не получала подобных приглашений. Поэтому отказалась от них и сейчас. А можно ли сказать, что уже период «после Дэвида»… Кто знает? Посетители пытались получить автографы или информацию, а я вместо этого продавала им кофе и пирожное. Мы закрылись, когда уже смеркалось.
Весь день я нервничала, все думала, придет ли он. Завтра — это сегодня, но он так и не появился. Может, передумал. Мои мысли менялись каждую минуту. Мое обещание ему пока не принимать решения было в целости и сохранности.
Мы как раз закрывали кофейню, когда Руби ткнула меня локтем в ребра. Возможно, немного сильнее, чем хотела, потому что я почти уверена — у меня теперь травма почек.
— Он реально пришел, — прошипела она, кивая на Дэвида, который ждал поблизости, стараясь быть незаметным. Он здесь, как и обещал. От нервов я напряглась. А он хорошо выглядел в бейсболке и с бородой. Особенно с такой прической. Стало немного грустно от того, что у него уже нет длинных темных волос, но я в этом не признаюсь. Аманда рассказала Руби о его появлении прошлой ночью. Учитывая отсутствие папарацци и кричащих фанатов поблизости, для остальной части города это все еще осталось секретом.
Я смотрела на него, не зная, что чувствовать. Прошлая ночь в клубе — это был какой-то сюр. Здесь и сейчас — моя обычная жизнь. Увидев Дэвида в ней, я не понимала, что чувствовала. Растерянность — вот подходящее.
— Хочешь с ним познакомиться? — спросила я.
— Нет, я хочу оставаться беспристрастной. Думаю, что если с ним познакомлюсь, то и правда могу стать неравнодушной. Такой симпатяга, да? — Руби окинула его медленным взглядом, задержавшись на его ногах, обтянутых джинсами, дольше, чем это было необходимо. Она питала слабость к мужским бедрам. Футболисты сводили ее с ума. Странно для поэтессы, но разве существуют люди, полностью соответствующие определенному типу? У каждого свои причуды.
Руби продолжала разглядывать его, как будто он кусок мяса на рынке.
— Может быть… да ну, не разводись с ним.
— Ты прям очень беспристрастная. Увидимся!
Ее рука вцепилась в мою.
— Подожди-ка! Если ты останешься с ним, то еще будешь работать на меня?
— Да. Я даже постараюсь почаще приходить вовремя.
