– Э-э, он ведёт себя так, словно Снежок – его детёныш, – раздаётся тоненький голос Грейс.
Снежок же выглядит совершенно ошарашенным таким проявлением нежности. Он отступает назад и садится на снег, поворачивая голову с прижатыми ушками из стороны в сторону, словно не знает, как ему относиться к йети. Потом, издав короткий лай, вдруг бросается к Куинн и запрыгивает к ней на руки. Йети поворачивает голову в сторону Куинн.
Полагаю, к ней он не собирается относиться, как к детёнышу. Я на мгновение замираю – и теряю бдительность, кидаясь наперерез монстру прямиком к Куинн. Но она… Она совершенно не выглядит испуганной. Она держит Снежка на руках, с вызовом глядя в морду монстра, когда тот утробно рычит, обратив взор светящихся глаз прямо на Куинни и вставая на задние лапы.
Двадцать футов роста йети против пяти футов и четырёх дюймов роста Куинн.
Да что ж за день такой!
– Знаешь, что? – вдруг шипит Куинни. – Ты мне надоел! Остановись!
Последнее слово звучит шелестящим эхом, как тогда, в тронном зале Элистель, после того, как она пришла в себя… Когда Сердце острова помутило её рассудок…
Ну нет, хуже этого ничего быть не могло.
Я застываю, словно команда остановиться относилась ко мне; ощущение первобытного ужаса мурашками спускается от затылка по спине. И – чудо? или что это в данном случае? – йети замирает тоже. Словно загипнотизированный, монстр смотрит на Куинн, синева в его глазах на какое-то мгновение сменяется сверканием изумрудов. И медведь медленно движется в её сторону.
– Куинн, что происходит? – с трудом размыкая пересохшие от страха губы, шепчу я.
– Не знаю, – тоже шёпотом отвечает она. – Просто я как будто могу слышать её мысли.
– Её?
Куинни кивает.
– Как будто… Могу общаться с ней, – она смотрит на йети, слегка щурясь, и говорит: – Снежок – наш друг. Мы его не обидим. – Монстр отвечает ей неуверенным рычанием. Куинн нервно сглатывает. – Пожалуйста, поверь мне. Нам нужна твоя помощь. – Существо, услышав этот странный голос Куинн, щурит светящиеся глаза и оседает на снег.
– Куинн, ты что, Трёхглазый ворон? Варганулась в йети? – раздаётся сзади взволнованный голос Диего.
– Страж, – продолжает, не слушая его, Куинн своим замогильным голосом, – нам нужно добраться до северного полуострова. Ты можешь нам помочь?
Происходит совершенно невероятное – йети опускается на землю, словно приглашая Куинн залезть на свою мохнатую спину. Я только открываю рот, чтобы сказать, что это не самая разумная идея – а Куинни, держа в одной руке Снежка, уже взбирается по лохматой шерсти на загривок существа и мягко касается его затылка. И йети подаётся головой к ладони, словно просит ещё ласки, и вместо рычания из его глотки вырывается что-то отдалённо похожее на довольное урчание.
Так, ясненько. Дышащей льдом и снегом лисы нам было мало, мы решили приручить ещё и самку белого медведя с рогами.
Должна ли я удивляться?
Наверное, нет, но, конечно, удивляюсь. Это мягко сказано – но в то же время облегчение от того, что йети, очевидно, не собирается перекусывать никем из нашей компании, растекается теплом по всему телу, и я, наконец, могу выдохнуть.
– Кажется, я ему нравлюсь! – хихикает Куинн, как чокнутая, продолжая гладить гигантскую мохнатую голову йети. Я только закатываю глаза.
Когда этот обмен любезностями заканчивается, существо снова становится на четвереньки и медленно бредёт через лес с удобно устроившейся на его спине Куинн. Она подмигивает мне, давая знак следовать за йети, и я, конечно же, решаю, что ничего в этом странного не будет, если зверь проводит нас к месту нашего назначения.
А, чёрта с два, конечно, я так не думаю.
Мы идём за медведицей довольно долго – счёт переходит в несколько часов, если судить по ощущениям. Первое время все молчат, но постепенно нелепая ситуация перестаёт казаться такой уж безумной, и прерываемая лишь хрустом снега под ногами тишина сменяется сначала негромкими разговорами, а потом – ставшими уже привычными шутками, подколками и хохотом во весь голос.
Поравнявшись со мной, Джейк отчитывает меня за выходку с деревом. Я вяло отшучиваюсь на тему собственной дурости, сама тем временем думая, что это реально было очень глупо. Джейка мои шутки, очевидно, только расстраивают, потому что он принимается рассказывать мне какие-то байки про безрассудство, про ребячество и всё такое прочее. Припоминает мне «легендарный» прыжок в лодку. И не менее запоминающийся полёт ласточкой за идолом Андромеды с платформы в Элистель. Даже вспоминает, как я бросилась закрывать собой Куинн от саблезубого тигра. Говорит мне, что я совершенно себя не берегу.
Слушаю молча. В самом деле, тут, хм, не поспоришь.
Наша затянувшаяся прогулка по склонам гор, покрытым вечнозелёным лесом, заканчивается, когда мы оказываемся на берегу замёрзшего озера, по обе стороны от которого – крутые скалистые горы, покрытые снегом. Йети останавливается, позволяя Куинн соскользнуть со своей спины, и она гладит животное по склонённой голове.
– Спасибо тебе большое, – бормочет Куинни, – хорошая девочка.
Медведица отвечает урчанием и разворачивается в сторону леса, когда я замечаю что-то тёмное на её мохнатом плече.
– Секундочку, – я осторожно подхожу к зверю и вижу, что «что-то тёмное» – это маленькое запутавшееся в шерсти устройство с изображением паука. Хмурясь от дурного предчувствия, я аккуратно высвобождаю устройство из свалявшейся шерсти.
– Это маячок Арахнидов, – упавшим голосом подтверждает мою догадку Джейк. – Какого хера Лундгрену могло понадобиться от… неё?
Медведица крутит мордой, словно отряхивает несуществующую воду, и указывает головой в сторону озера.
– Нам туда, – переводит Куинн. Я киваю.
– Ну, типа, спасибо? – неуверенно говорю я.
Ох-ты-ж-дожили, благодарю медведицу!
Йети снова трясёт головой и медленно направляется в лес, бросив прощальный взгляд через плечо на Снежка.
– Страж определил своего преемника, – замечает в наступившей тишине Вэйрин.
– Что ты имеешь в виду? – удивлённо спрашивает Диего.
– Единственная причина, по которой Страж мог проявить заботу по отношению к вашему зверьку – это вера в то, что однажды он может занять его место.
Снежок издаёт удивлённое мурчание, когда я забираю его из рук Куинни, и поворачивает мордочку к Вэйрину, словно понимает, что это о нём идёт речь.
– Это могло бы объяснить его необычные способности, – кивает Алистер.
– Наш личный будущий Страж! – смеюсь я, прижимая к себе лисёнка. – Кто бы мог подумать!
– И что, мы планируем идти через озеро? – неуверенно произносит Шон. – Лёд достаточно крепкий, как думаете? Просто окружающие горы… Не думаю, что мы сможем спокойно перебраться через них.
– Лёд совсем прозрачный, – замечает Грейс, – значит, там практически нет воздуха.
– И, соответственно, пересекать озеро – вполне безопасно, – подхватывает Алистер.
– Какое счастье, что с нами Пьер и Мария Кюри, – бормочет Джейк, и Грейс с Алистером удивлённо смотрят на него несколько секунд, полных неловкой тишины. – Что? Я тоже шарю немного в этой вашей научной… херне.
Когда я опускаю Снежка на землю, он тут же бросается вперёд, на ледяную поверхность озера, оглядываясь на нас, словно зовя за собой. Я со вздохом наступаю на скользкую гладь, осторожно делая шаг за шагом, и вдруг в голове мелькает мысль: мы скоро вернёмся домой.
Это… Странно. Я как будто не позволяла себе думать об этом всё это время. Это кажется диким. Как если бы я уже была готова остаться на Ла-Уэрте до конца своих дней. И возможность действительно оказаться за пределами острова вдруг пугает, словно я собираюсь сделать что-то неправильное, что-то, что может иметь по-настоящему роковые последствия.
Какая ерунда!
Я собираюсь вернуться домой. К спокойствию. В безопасность. Туда, где никогда не сбудутся видения о похоронах моих друзей.
Но почему это кажется куда более неправильным и невероятным, чем то, что Куинн уговорила здоровенную самку йети помочь нам добраться до этого места?
