более спокойной и располагающей к сосредоточению обстановке.
— Дементий Поликарпович, здравствуйте, — приветливо кивнул я консьержу.
Настроение было отличным и хотелось поделиться им с окружающими.
— И вам доброго здоровья, — расплылся в улыбке мужчина.
— Дементий Поликарпович, — вспомнил я о вчерашних своих вечерних мыслях, — а вы не посоветуете, где можно нанять служанку?
— От чего ж не помочь хорошему человеку. Вам для постоянного проживания, али просто по дому убраться, да сготовить чего? Ежели просто для содержания дома, то у нас живет семейная пара. Юрий Митрофанович, дворник, и его супружница — Глафира Матвеевна. Она по утрам, пока вы на работе, и в доме уберется и с вечера сготовить может, и берет недорого.
— А где ее можно найти?
Брать человека на постоянное проживание, я решил пока остеречься. Для такого нужен кто-то проверенный и не болтливый. И самое сложное и ценное — верный. Постоянные слуги — они почти как члены семьи, к ним и отношение иное.
— Да у них на заднем дворе вход в их комнаты. Туда постучитесь.
Консьерж махнул рукой вглубь холла, который оказался в доме проходным. Но дома Глафиры Матвеевны не оказалось, как сказал ее муж — убежала на базар. Ждать ее смысла не было, да и передать ей мое желание о найме сможет и сам Юрий Митрофанович, так что уточнив, что для найма понадобится договор, который вполне можно будет справить через того же консьержа, я поднялся к себе в квартиру.
Но долго рассиживаться не получилось. Дел я набрал себе целый ворох, и сейчас как раз подошло время идти в жандармерию — ознакомиться, что за курсы по фехтованию там преподают, и попутно узнать, насколько у меня с этим дело все хорошо.
Прибыл я почти без опоздания. Бойцы роты, к которым я и присоединился, только разминались. Тут же выяснилось, что у меня катастрофически не хватает гардероба. О сменной одежде для тренировки я в суматохе навалившихся дел не подумал, форма жандарма для нее не подходит, а кроме костюма у меня дома остался лишь наряд работяги, купленный когда-то у лавочника. Придется в скором времени исправить это упущение, благо, уже завтра я получу деньги за шкуры и смогу приобрести наряды на все случаи жизни.
Получив от старшего унтер офицера, что вел занятие, тренировочную затупленную саблю, я стал повторять за остальными бойцами простейшие приемы: удар сверху, сбоку, блок. Затем удары перешли в связки — удар сверху с одновременным подшагом в сторону. Блок, уход в сторону и удар параллельно земле. В какой-то момент я поймал ритм, а мои движения стали более плавными и... красивыми, что ли?
— Стоп, — скомандовал унтер. — Разбились на пары!
Мне достался в напарники рослый ефрейтор. Удары у него были размашистыми, сильными, вот только стоило нам начать, как я легко принимал их на скользящие блоки и тут же наносил ответный удар. Три попытки того задавить меня массой и натиском — и вот он уже потирает ушибленный бок, отбитое запястье и синяк на бедре.
— Смена! — скомандовал унтер.
Новый противник, а результат тот же, даже лучше. Мое тело словно стряхивало с себя налет пыли, а движения становились все более скупыми, экономичными и эффективными. Давно память прошлого Григория не давала о себе знать, и на тебе!
После третьего противника унтер остановил поединок и подошел ко мне.
— Ваше благородие, вы сказали, что хотите научиться фехтовать, а я вижу, что это вам не так уж и надобно, — осуждающе покачал он головой.
Его понять можно. Я словно пришел поиздеваться над бойцами роты, показав разницу в наших умениях, а его обманул, сказав иное.
— Да, к сожалению, повысить свои навыки я здесь не смогу, — вздохнул я.
— Если вам это нужно, могу посоветовать пару бойцов, — тут же оживился унтер. — Они на курсы не ходят — нет им тут соперников, но устроить вам учебный поединок можно.
— Это было бы замечательно, — с энтузиазмом проговорил я.
В итоге курсы я покинул в смешанных чувствах. Вроде и не получил того, за чем изначально сюда шел, зато смог наконец наглядно оценить свои навыки. И не в ограниченных условиях, как на том же кружке фехтования, куда меня привела Лида, а в схватке, где были запрещены только удары в голову, и существовала свобода маневра.
Когда вернулся домой, консьерж сказал, что Глафира Матвеевна согласна приходить ко мне раз в день для готовки и один раз в три дня для уборки и все это за пятнадцать рублей в месяц. Продукты с меня, также нужно будет дать ей ключ, чтобы она могла заходить, когда меня нет дома. Последнее слегка напрягло, но Дементий Поликарпович тут же «успокоил» меня, что дверь в кабинет в каждой квартире закрывается на отдельный ключ, который есть только у съемщика, а дубликат от моей квартиры и так находится у консьержа «на всякий случай» и служанка будет брать его. Сделав себе в уме пометку, что хранить вещи вне кабинета не стоит, да и верить на слово консьержу — тоже, я кивнул, и мы договорились, что завтра придет приказчик от князя Юсупова с договором найма. В случае, если меня в этот момент не окажется дома, договор с гарантиями Юсуповых о честности сделки останется дожидаться меня у консьержа и я смогу подписать его в любой удобный для меня момент.
— Нет, сегодня для меня был определенно удачный день, хоть и начался он не очень складно, — прошептал я перед тем, как провалиться в сон.
— Черт! — выругался я, споткнувшись утром о мешок со шкурами.
Вчера, когда я продрал глаза и пошел на встречу с Родоканаги, я его просто забыл. И может, это и к лучшему. Я ведь обещал Ольге воротник из одной шкурки норки, а свои обещания нужно выполнять. Но конкретно сегодня этот мешок чуть не стал причиной моего падения, когда я вышел из спальни и с полузакрытыми глазами двинулся в туалет.
Приведя себя в порядок, я отнес мешок в кабинет и отправился к трапезундцу завершить сделку и наконец получить свои деньги. А то неделя скоро подойдет к концу и мне надо будет отдать Василию и Сашке обещанную им долю. Как бы они не подумали, что я решил их обмануть. А что? На складе уже другие люди хозяйничают, меня на прежнем месте проживания
