– Я устроилась работать к ним в фирму. Помощником бухгалтера. Богдан заметил меня и сразу обратил внимание. Я не навязывалась ему, поверьте мне… – Марианна посмотрела на меня умоляющим взглядом. – Он сам. Он пригласил меня один раз в ресторан, потом как-то подвез домой. Потом стал часто заходить в бухгалтерию… Я сначала не хотела встречаться с ним, он ведь был женат. Да еще на нашем директоре… Но он сказал, что не живет с Аллой Николаевной как с женой, что они вместе только из-за детей. Сказал, что очень несчастлив… В общем, мы стали встречаться… – Марианна снова потупилась. – Мы хотели пожениться… – Голос Хмелевой стал вдруг высоким и срывающимся. Она зарыдала, уронив голову на руки.
– Марианна, не надо, успокойтесь, – попробовала утешить я ее, но девушка принялась плакать еще отчаяннее и горше.
Я вздохнула, посмотрев на Леру и Павлика.
– Может, ее домой отвезти? – предложила Казаринова. – А то, не дай бог, еще… – Лера покосилась на живот Марианны, потом подняла испуганные глаза на меня.
– Да, пожалуй, это будет лучше всего, – согласилась я. – Для нее это и так испытание. – Я кивнула в сторону кладбища. – А тут еще мы с расспросами. Марианна, вы где живете? Давайте мы проводим вас домой.
Хмелева подняла голову и посмотрела на меня.
– В Ленинском районе. На улице Кархова.
– Я знаю, где это, – сказала я. – Пойдемте, я провожу вас.
Я помогла Марианне подняться и, придерживая ее за локоть, довела до дороги, где можно было поймать машину.
– Вы, наверное, поезжайте домой, – обратилась я к Лере и Павлику. – А то слишком много народу. Я так поняла, что мать Марианны в курсе всего. Мне бы хотелось поговорить с ней о дочери и о ее отношениях с Богданом Соколовским. Я провожу Марианну и побеседую с ее матерью. А то от нее самой, похоже, толку будет мало. Она перенервничала.
Лера с Павликом направились на автобусную остановку, а мы с Марианной остались стоять у дороги, ловя попутку.
В машине Хмелева успокоилась и больше не плакала. Она лишь изредка всхлипывала и прерывисто вздыхала. Я не стала терзать бедную девушку расспросами, так, в полном молчании, мы и доехали до ее дома.
Расплатившись с таксистом, я вышла из машины и помогла выбраться и Марианне. Похоже, срок у нее действительно был большой, потому что двигалась девушка с большим трудом. Движения ее были неуклюжи и медленны. Хотя под просторной кофтой живота практически не было видно.
– Вот мой дом, – показала Марианна на панельную девятиэтажку, возле которой мы остановились. – Спасибо вам.
– Марианна, вы живете с мамой? – спросила я.
– Да.
– Можно мне поговорить с ней. О вас с Богданом. Она ведь знала о ваших отношениях?
Марианна снова кивнула.
– Хорошо, – произнесла она. – Пойдемте. Мама как раз сейчас дома.
– Как же она отпустила вас на кладбище? Вам ведь могло стать плохо? Срок, наверное, уже большой…
– Да нет, ничего страшного, – покачала головой девушка и слабо улыбнулась. – Я крепкая. А срок у меня еще маленький. Всего пять месяцев, даже поменьше. Просто плод, наверное, крупный. Поэтому и живот такой большой…
Мы поднимались на четвертый этаж; лифт, к сожалению, не работал. Марианна уже на втором этаже начала тяжело и прерывисто дышать, но упорно шла наверх, не останавливаясь. Я предложила ей передохнуть, но она отказалась.
– Это тренировка, – виновато улыбнулась она. – Мужа ведь у меня нет, так что мне придется теперь все делать самой. И коляску таскать, и с ребенком…
– Ну что вы, – проговорила я, испытывая вину за то, что подняла эту тяжелую для Марианны тему. – Вы ведь с мамой. Она поможет.
– Ирина Анатольевна, – неожиданно остановилась Марианна и повернулась ко мне, – вы только, пожалуйста, не обращайте внимания на то, что будет говорить моя мама о Богдане. Она не очень хотела, чтобы мы встречались, а когда узнала, что я беременна… В общем… – Марианна замялась. – Богдан ей не слишком нравился… Так что вы не обращайте внимания… Хорошо?
– Я постараюсь, – пообещала я.
– На самом деле он очень хороший, – горячо заговорила Марианна.
Наконец мы достигли четвертого этажа, и Марианна, повернув ручку двери, открыла ее.
– Мы не запираем, – пояснила она. – А то очень долго открывать. Входите, пожалуйста.
– Марианна! – донесся до меня требовательный женский голос, очевидно, матери девушки. – Это ты?
– Я, мама, – крикнула она и разулась. – Проходите, – сказала Марианна мне.
В коридор выскочила немолодая женщина в темной юбке и вязаной кофте. Вероятно, она собиралась куда-то уходить или же, напротив, только пришла.
– Ты все-таки пошла туда!.. – начала она грозным голосом, но сразу же осеклась, увидев меня. – Ой, здрасьте, – кивнула она.
– Мама, это Ирина Анатольевна, – представила меня Марианна. – А это моя мама – Александра Ивановна.
– Очень приятно, – протянула мне руку Хмелева-старшая. – Вы извините, я думала Марианна одна… – принялась оправдываться она. – А вы… – Женщина пристально посмотрела на меня. – Вы не на телевидении работаете? Я, кажется, вас где-то видела.
– Да, я веду программу «Женское счастье», – призналась я. – Но я здесь по другому поводу. Вы разрешите поговорить с вами о Марианне?
– Да, конечно, проходите, – принялась суетиться мама Марианны. – Я вам сейчас тапочки дам… А еще лучше вы просто не разувайтесь. Я еще не успела прибраться, вы уж извините.
Хмелевы жили в однокомнатной квартире, в единственную комнату которой мы и прошли для разговора.
– Марианночка, ты иди в кухню, – ласково проговорила Александра Ивановна.
– Я побуду здесь, – настойчиво сказала Марианна и демонстративно уселась на диван. – Мама, Ирина Анатольевна хочет поговорить с тобой о Богдане и обо мне. Я думаю, меня это тоже в некоторой степени касается, – с вызовом сказала она, и в голосе девушки неожиданно появились какие-то жесткие и твердые нотки, которых прежде не было.
Мама Марианны взглянула на меня:
– Это правда?
– Да. Александра Ивановна, вы знали о том, что Богдан включил в завещание Марианну? – спросила я.
– Да, – Александра Ивановна потупилась. – Знала.
– Расскажите вообще все, что вам известно.
– О Богдане?
– Да.
Я посмотрела на Марианну, она неподвижно сидела на диване, глядя прямо перед собой. Александра Ивановна ненадолго задумалась, потом набрала в грудь побольше воздуха, как перед погружением в воду, и начала:
– Марианночка познакомилась с Богданом на работе. Она раньше работала в том самом охранном агентстве, где и он. Только она была помощником бухгалтера… Потом они начали встречаться. Я сразу обо всем узнала. Во-первых, от меня у дочери нет секретов. – Александра Ивановна метнула быстрый взгляд на Марианну. – А во-вторых, Марианночка не умеет ничего скрывать. Я сразу все поняла, как только она стала являться домой поздно, с цветами и счастливая. В общем, она сказала, что любит этого человека… – вздохнула Александра Ивановна. – Я поначалу не препятствовала. Марианна уже не девочка, ей двадцать один год, и то, что она встречается с мужчинами, вполне нормально. Меня только одно не устраивало, что он слишком стар для нее. Но, видя, как Марианночка счастлива, я и на это готова была закрыть глаза. Но вскоре я узнала, что моя дочь беременна от Богдана. А он был женат… Ну он тогда сразу же пришел к нам домой и все объяснил. Сказал, что непременно женится на Марианне, как только получит развод. С одной стороны, вроде бы радоваться надо, а я все равно чувствовала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Он слишком взрослый, да и потом, у него у самого двое детей, жена, с которой разведется он или нет, еще вопрос… А Марианна молоденькая совсем, зачем ей ломать свою жизнь с ним?.. – Мать беспомощно развела руками. – Я пробовала убедить и его, и Марианну, но они оба ни в какую. Богдан заладил, что любит мою дочь, что женится на ней… А она, – Александра Ивановна взглянула на дочь, – сама не своя от счастья ходила. Аж светилась вся… Я сопротивлялась как могла… Вот, ждали уже, когда свадьбу сыграем. А он все тянул с разводом… Говорил, что жена против. А сроки-то идут… Я поняла, что если он сейчас не женится на Марианне, то потом будет уже поздно. Я стала уговаривать ее сделать аборт. Богдан узнал об этом, пришел и сказал, что категорически против аборта. Сказал, как только появится возможность, обязательно разведется с женой и станет жить вместе с моей дочкой. А в доказательство принес завещание, которое переделал в пользу Марианны. Сначала по завещанию все оставалось его двоим детям, но потом он включил в завещание и Марианну. Объяснив, что она тоже носит его ребенка и имеет полное право на все его имущество. Марианночки тогда не было дома, и он просил не говорить ей об этом. Чтобы секрет был… Но когда я узнала, что он умер, то, конечно же, обо всем рассказала дочери. – Александра Ивановна виновато взглянула на Марианну. – Вот, вроде и все. Что вам еще рассказать?
