![]()
![]()
Глава 13
МИССИС БЕРТОН-КОКС
– Ну? – осведомилась миссис Оливер, вернувшись после того, как проводила Селию до двери. – Что вы о ней думаете?
– Интересная девушка, – ответил Пуаро. – Она, безусловно, личность.
– Да, это верно, – согласилась миссис Оливер.
– Я бы хотел, чтобы вы кое-что мне рассказали.
– О ней? Но я не так хорошо ее знаю. С крестниками, как правило, редко видишься.
– Я не имел в виду девушку. Расскажите мне о ее матери. Вы ведь ее знали?
– Да. В Париже мы были в одном пансионе. В дни нашей молодости девушек часто посылали в Париж для окончательной «отделки», прежде чем ввести в общество, – сказала миссис Оливер. – Это звучит как подготовка тела к погребению. Что вы хотите знать о ней?
– Вы помните ее? Помните, как она выглядела?
– Да. Как я вам говорила, людей и события из прошлого не так легко забываешь.
– Какое впечатление она на вас производила?
– Она была очень красива, – ответила миссис Оливер. – Правда, не в тринадцать-четырнадцать лет. Тогда она походила на толстого щенка. Впрочем, как и многие из нас.
– А что она представляла собой как личность?
– Трудно сказать, потому что она не была моей единственной или ближайшей подругой. У нас там была небольшая компания с примерно одинаковыми вкусами. Мы любили играть в теннис, нам нравилось, когда нас водили в оперу, и мы смертельно скучали в картинных галереях. Так что могу представить вам ее лишь в общих чертах. Ее звали Молли Престон-Грей.
– У вас обеих были друзья среди молодых людей?
– Были одно или два романтических увлечения знаменитостями. Правда, не поп-певцами – тогда до этого еще не дошло. Главным образом девушки увлекались актерами. Одна из них как-то повесила над кроватью фотографию артиста варьете, а мадемуазель Жиран, учительница французского, потребовала ее убрать. «Ce n'est pas convenable»[35], – заявила она. Девушка сказала ей, что это ее отец! Мы хохотали до упаду.
– Пожалуйста, расскажите побольше о Молли, или Маргарет, Престон-Грей. Селия напоминает вам ее?
– Едва ли. Они не похожи. Пожалуй, Молли была более... более эмоциональна.
– Насколько я понял, у нее имелась сестра-близнец. Она тоже была с вами в пансионе?
– Нет. По-моему, она тогда училась где-то в Англии. Я встречала Долли случайно один или два раза – тогда она точь-в-точь походила на Молли. Сестры не пытались выглядеть по-разному – носить различные прически и тому подобное, как часто делают близнецы. Думаю, Молли очень любила Долли, хотя редко говорила о ней. Сейчас мне кажется, что с Долли уже тогда было что-то не так. Помню, Молли как-то упомянула, что ее сестра болеет или поехала куда-то лечиться. Меня даже заинтересовало, не калека ли она. Вроде бы тетя возила ее к морю поправлять здоровье. – Миссис Оливер покачала головой. – Точно не помню. Просто я чувствовала, что Молли старается защитить сестру. Вам это кажется чепухой?
– Вовсе нет, – отозвался Пуаро.
– Бывали времена, когда Молли явно не хотелось говорить о сестре. Она часто говорила об отце и матери. Думаю, Молли их любила, но обычно – как большинство детей любят родителей. Ее мать однажды приезжала за ней в Париж. Приятная была женщина, хотя и не красавица. Спокойная, вежливая.
– Понятно. Значит, никаких молодых людей?
– Тогда для нашего возраста это было в порядке вещей – не то что в наши дни, – ответила миссис Оливер. – Позже, когда мы вернулись в Англию, наши пути разошлись. Молли, кажется, уехала с родителями за границу – не в Индию, а куда-то еще, возможно в Египет. По-моему, ее отец был дипломатом. Одно время они жили в Швеции, а потом на Бермудах или еще где-то в Вест-Индии. Думаю, он был там губернатором. Такие вещи вылетают из головы – куда лучше помнишь, о каких глупостях тогда друг с другом говорили. Я как-то влюбилась в скрипача, а Молли в учителя музыки – это причиняло куда меньше беспокойства, чем теперешние романы. Ты просто тоскуешь и ждешь, пока учитель придет давать тебе урок, а он и знать не знает о твоих чувствах. Однажды мне приснилось, будто мой любимый мосье Адольф заболел холерой и я спасла ему жизнь, дав свою кровь для переливания. Какие глупости только не приходят в голову в молодые годы! Было время, когда я твердо решила стать монахиней, а потом больничной сиделкой... Ну, сейчас, очевидно, явится миссис Бертон-Кокс. Интересно, как она на вас прореагирует?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Пуаро взглянул на часы:
– Очень скоро мы это узнаем.
– А нам не нужно сначала еще что-нибудь обсудить?
– Думаю, мы могли бы обменяться впечатлениями по некоторым вопросам. Как я говорил, я мог бы расследовать пару моментов. Скажем, поискать вместе с вами «слонов».
– Повторяю: со «слонами» я покончила, – заявила миссис Оливер.
– Да, – заметил Пуаро, – но, возможно, «слоны» не покончили с вами.
В дверь опять позвонили. Пуаро и миссис Оливер посмотрели друг на друга.
– Вот и она, – сказала миссис Оливер, снова выходя из комнаты.
Снаружи послышались голоса, и в гостиную вплыла массивная фигура миссис Бертон-Кокс, за которой последовала миссис Оливер.
– Какая у вас симпатичная квартира, – промолвила миссис Бертон-Кокс. – С вашей стороны очень любезно тратить на меня драгоценное время.
Она покосилась на Эркюля Пуаро, и на ее лице появилось удивленное выражение. Потом взгляд женщины скользнул по стоящему у окна кабинетному роялю, и миссис Оливер пришло в голову, что ее гостья приняла Пуаро за настройщика. Она поспешила рассеять эту иллюзию:
– Я хочу представить вас мосье Эркюлю Пуаро.
Пуаро шагнул вперед и склонился над рукой визитерши.
– Думаю, – продолжала миссис Оливер, – он единственный человек, который может помочь вам в том, о чем вы просили меня на днях в связи с моей крестницей, Селией Рейвенскрофт.
– Как мило, что вы об этом не забыли! Надеюсь, вы сумеете просветить меня насчет того, что произошло на самом деле.
– Боюсь, что мне не удалось добиться значительных успехов, – отозвалась миссис Оливер. – Поэтому я и попросила мосье Пуаро встретиться с вами. Когда речь идет о получении информации, он просто незаменим. В своей профессии ему нет равных. Не могу даже сосчитать, скольким моим друзьям он помог и сколько тайн раскрыл.
Во взгляде миссис Бертон-Кокс отражалось сомнение. Миссис Оливер указала ей на стул:
– Хотите стакан шерри? Сейчас уже поздновато для чая. Или вы предпочитаете какой-нибудь коктейль?
– Благодарю вас. Лучше всего шерри.
– А вам, мосье Пуаро?
– Спасибо, то же самое, – ответил Пуаро.
Миссис Оливер почувствовала признательность за то, что он не попросил Sirop de Cassis или какой-нибудь другой из его любимых фруктовых напитков. Она достала стаканы и графин.
– Я уже обрисовала мосье Пуаро общие очертания расследования, которое вы хотите провести.
– Да-да, конечно. – Казалось, миссис Бертон-Кокс утратила свойственную ей уверенность. – В наши дни с молодыми людьми так трудно, – пожаловалась она Пуаро. – Мой сын такой милый мальчик – мы возлагали на него большие надежды. Но потом появилась эта очаровательная девушка – крестница миссис Оливер – и... Знаете, эти юношеские увлечения часто оказываются непродолжительными. К тому же лучше побольше знать о родителях девушки. О, мне известно, что Селия из хорошей семьи, но ведь у них произошла трагедия – двойное самоубийство – и никто не смог толком объяснить мне, что к этому привело. У меня нет друзей, которые знали Рейвенскрофтов, поэтому мне трудно что-либо выяснить.
– Со слов моей приятельницы миссис Оливер я понял, что вы хотели узнать нечто конкретное.
– Вы сказали, что хотите узнать, – решительно вмешалась миссис Оливер, – застрелил ли отец Селии ее мать, а потом покончил с собой, или же мать Селии застрелила отца и себя.
