— Ага. А теперь там полным-полно народу, — повторил Грегори.
— Человек десять могли бы за несколько дней выстроить дом из жердей и самана, — сдвинув брови, проговорил Магнус. — Но откуда взялись коричневые балахоны? Ты не ошибся, братец? Крестьяне носят домотканые рубахи и штаны.
— А я откуда знаю? — развел руками Грегори. — Что я в этом понимаю? Мне ведь всего семь лет.
— И то верно, — кивнул Магнус, поднял с земли камзол и торопливо сунул руки в рукава. — Давайте слетаем туда да поглядим, что там такое, — но только тихо!
— Нет, дети! Не исключено, что там небезопасно! — заспорил Векс.
Но Магнус уже оторвался от земли и полетел вперед, лавируя между стволами деревьев. Джеффри молча устремился вдогонку за ним, на лету напяливая камзол.
— Не подходите слишком близко! — отчаявшись отговорить детей от рискованной прогулки, прокричал им вслед Векс.
Корделия проворно схватила свою метлу, прислоненную к дереву.
— Молодец, братишка! — похвалила она Грегори. — Как у тебя здорово получилось! Если бы ты их не отвлек, они бы точно друг дружке синяков наставили!
Грегори улыбнулся, довольный похвалой сестры.
Дом оказался в точности таким, каким его описал Грегори: большим и обмазанным — только не грязью, конечно, а глиной. По крайней мере одна стена уже была обмазана целиком, а три остальные походили на бортики огромной корзины, и возле каждой из них трудились по двое мужчин в коричневых хламидах. Они старательно обмазывали сплетенные жерди глиной. Прилегающую к дому часть луга площадью примерно в акр огибал плетень, и еще двое мужчин торопливо работали, стараясь поскорее его закончить. Капюшоны у них были отброшены на спину, и выбритые макушки ярко блестели на солнце. За забором работали другие: они успели вспахать двумя колесными плугами около трети луга. Эти трудились по трое: один управлял плугом, а двое тянули его. Зеленая трава мало-помалу исчезала и сменялась темно-коричневыми бороздами вспаханной земли.
— Интересное дело! А кто же это им разрешил заграбастать этот луг? — возмущенно воскликнул Джеффри.
Грегори пожал плечами.
— А кто бы мог им запретить, братец?
Джеффри, засучив рукава, рванулся вперед.
— Ну уж нет! — одернул его Магнус, успев схватить за ворот камзола, и проворно уклонился от неизбежного удара, что ему удалось благодаря богатому опыту общения со средним братом. — Это не твой луг, чтобы ты тут распоряжался! Это земли короля!
— Да ведь мы тут всю жизнь играли!
— Верно, играли. И в лесу тоже — в любой пещерке, на любой поляне, — напомнил ему Магнус. — Так что, конечно, мы без труда можем уступить этот луг святым отцам.
— Святым отцам? — Джеффри сразу перестал вырываться и, сдвинув брови, уставился на старшего брата. — Ну точно! Капюшоны, коричневые сутаны! Как же я сразу не догадался? Вот дурачок-то!
— Он самый, — с готовностью подхватила Корделия. — Это монахи.
Джеффри обернулся и устремил удивленный взгляд на луг.
— Но что они здесь делают? Ведь монахи живут в монастыре — далеко на юге… Тс-с-с! Что это?
— И правда — что? — Магнус насторожился, вытянул шею и посмотрел на луг поверх головы Джеффри.
— Еще какие-то чужие люди! — воскликнула Корделия.
— И эти люди — нехорошие, — помрачнев, объявил Грегори.
И верно: сразу было видно, что хорошими этих людей никак не назовешь. Одетые как попало, с косматыми, нечесаными бородами, они вышли из леса с разных сторон и зашагали к монахам. У каждого из них в одной руке был щит, а в другой — куотерстаф. А у пары-тройки вместо палок имелись мечи.
Один из монахов заметил их и крикнул, чтобы предупредить остальных. Его собратья в испуге обернулись, но тут же проворно наклонились и подняли дотоле спрятанные в траве стальные шлемы, шесты и куотерстафы. Их примеру последовали и другие монахи-пахари. Они побежали по лугу, на бегу нахлобучивая шлемы. Те монахи, что ставили забор, и те, которые обмазывали глиной стены дома, тоже бросили работу, отложили инструменты, похватали шлемы и шесты и бросились к пахарям.
Джеффри насупился.
— Что же это за монахи такие, если они вооружены?
— А что, по-твоему, — съязвила Корделия, — монахам не полагается защищаться, если на них нападают с оружием в руках?
Джеффри, пылая злостью, развернулся к сестре, но Магнус зажал ему рот ладонью и прошипел:
— Тише ты! Или хочешь, чтобы они на нас напали?
Но тут он заметил, как вспыхнули глаза Джеффри, и прикусил язык.
— Вот-вот. Вам следует проявить предельную осторожность. — Это сказал Векс, который летать не умел и потому только теперь догнал ребятишек. — На самом деле, дети, вам следует уйти отсюда. Здесь опасно.
— Так ведь мы далеко от них, — запротестовал Джеффри. — И никто нас не видит.
— Ничего опасного нет, Векс, — умоляюще проговорила Корделия. — Мы же не собираемся ни с кем драться.
— Не собираетесь — пока, — пробормотал черный жеребец.
— Разбойники сбавили шаг, — сообщил Грегори.
Джеффри наконец обрел свободу — Магнус не сумел его удержать — и шагнул к младшему брату.
— С чего ты взял, что это разбойники?
— А кто бы это еще мог быть? Одеты кое-как, но с оружием.
Заметив, что монахи вооружились, разбойники действительно убавили прыть, но наступление не прекратили: они продолжали подходить к монахам с трех сторон.
— Неужто вы и впрямь решили сразиться с нами, люди Божьи? — оскалив неровные зубы в издевательской ухмылке, вопросил один из них — судя по всему, атаман разбойничьей шайки. Последние два слова прозвучали как оскорбление.
Предводитель монахов сделал шаг вперед.
— Надеемся, что драться нам не придется, — отозвался он. — Кто вы такие и что вам угодно?
Почему-то слова монаха разбойников развеселили. Они безобразно расхохотались, а атаман, который был выше всех ростом, проговорил:
— Да мы-то люди благородные, святой отец. Или ты сразу не догадался об этом по красоте наших лиц и дорогой одежде?
— Значит, вы разбойники, — с едва заметной презрительностью заключил главный из монахов. — Что ж — меня зовут отец Бокильва. И что бы вы хотели от нас получить?
Усмешка атамана превратилась в волчий оскал.
— Получить? — хмыкнул он. — Да все добро, какое у вас имеется, монашек. Все-все.
Отец Бокильва пожал плечами.
— Забирайте все, что найдете. Христос даст нам еще.
Разбойники уставились на него, не веря собственным ушам. Однако атаман тут же осклабился и хохотнул.
— Вот дураки-то! Ну, да тем лучше. Пошли, ребятки! — И он решительно зашагал к дому и махнул рукой остальным. — Овечки готовы к стрижке!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
