— Осветите все пространство, — попросил он полицейского, ожидая увидеть труп, но вдруг с удивлением перевел дух. На обмазанном глиной полу спиной к стене, растрепанные и измученные, сидели Марианна Ягода и Сюзанна Кампманн, щурясь от яркого света фонаря. Если фрау Кампманн вызывала жалкое чувство, то Марианна Ягода, казалось, кипела негодованием от осознания малопривлекательного положения, в котором оказалась. Без посторонней помощи она поднялась на ноги и разгладила свою одежду.
— Наконец-то! — В ее голосе сквозило презрение. — Не прошло и года. Кажется, особо догадливыми вас не назовешь.
— Но вы тоже неплохо спрятались, — саркастически ответил Боденштайн, и Марианна смерила его холодным взглядом.
Час спустя Ягода в комнате для допросов комиссариата в Хофхайме не моргнув глазом с головой выдала своего управляющего.
— Кто запер вас в подвале? — спросил Боденштайн. — Что случилось в четверг после обеда?
— В четверг мне позвонил один из наших клиентов, — сказала Марианна и манерно сделала глоток воды. — Он накричал на меня и пригрозил подачей иска, так как Кампманн его обманул. После этого я поехала в «Гут Вальдхоф», чтобы все выяснить. Здесь они уже все собрались во дворе и накинулись на меня.
— Кто?
— Почти все клиенты. — Женщина озлобленно фыркнула. — Они разузнали, что Кампманн обманул их всех с продажей лошадей, и потребовали от меня возмещения ущерба.
— Как это они все сразу узнали? — поинтересовалась Пия. — Ведь это мошенничество продолжалось на протяжении нескольких лет.
— Кампманн хотела оставить своего мужа в дураках, — ответила Марианна, — поэтому немедленно рассказала клиентам обо всем, что он делал. Когда мне удалось войти в дом, она была в ярости и осыпала его самыми гнусными ругательствами.
— А что делал он? — спросила Пия.
— Ничего. — Ягода пренебрежительно пожала плечами. — Он стоял как побитая собака, а потом просто ушел. Это в его духе. Улаживание конфликтов никогда не было его сильной стороной.
— Что происходило потом?
— Я попыталась успокоить Кампманн, — проговорила Марианна с нарастающим раздражением, — но та совершенно потеряла голову. Внезапно она подошла ко мне, держа в руках кухонный нож. Я побежала в сторону сада, здесь он и набросился на меня. Когда я пришла в себя, то уже лежала в этой дыре.
— Кто набросился на вас? Кампманн?
— Да что вы! Этот неблагодарный цыган.
— Кто?
— Конюх! — Она исторгла из себя это слово, как протухшую рыбу.
— Может быть, вы думали: то, что удалось в первый раз, сработает и во второй? — заметила Пия.
Ягода бросила на нее непонимающий взгляд:
— Что вы имеете в виду?
— Изабель Керстнер, — ответила Пия, — которую вы убили с помощью Кароля.
Марианна какое-то время ее разглядывала, как будто та была не в своем уме, потом язвительно рассмеялась.
— Я не убивала эту дешевую шлюху, — презрительно процедила она.
— Мы знаем, что вы не самостоятельно осуществляли убийство, — вмешался Боденштайн, — но вы подстрекали к этому убийству, а именно — вашего любовника Кароля.
Глубокая складка пролегла между бровями Марианны.
— Зачем мне это было нужно?
— Кампманн нам все поведал, — сказал Боденштайн. — Изабель Керстнер шантажировала вас фотографиями, где запечатлены вы и прокурор Гарденбах. Это доказывало, что смерть ваших родителей была не просто несчастным случаем. Для виду вы согласились уступить требованиям Изабель, но на самом деле не собирались отдавать ей деньги.
Ягода, казалось, ничуть не была напугана.
— Я ничего не знаю ни о каких фотографиях, — заявила она и скрестила на груди свои толстые руки.
— По поводу чего вы договорились встретиться с Изабель в ее квартире в субботу четырнадцать дней тому назад в семь часов вечера?
— Я хотела посмотреть квартиру, — ответила Марианна, ничуть не колеблясь. — Фридхельм Дёринг предложил мне ее купить.
На какой-то момент Оливер и Пия лишились дара речи от той наглости, с которой лгала Ягода.
— Я сама была удивлена, когда увидела там Кампманна, а потом он и Кароль набросились на нее, — продолжала женщина. — Когда я поняла, что они затеяли, то ушла. Единственное, в чем вы можете меня упрекнуть, — это, пожалуй, неоказание помощи. Но даже и здесь у вас нет шансов. Кароль и Роберт уже приняли решение, и мне нужно было спасать свою собственную жизнь. Ни один прокурор в мире не обвинит меня в том, что я сбежала.
Ее взгляд перескакивал с Пии на Боденштайна, и казалось, она была довольна собой.
— Я могу идти? — спросила Марианна. — Я бы хотела принять ванну и переодеться.
Боденштайн пристально посмотрел на фрау Ягоду. Он напряженно думал, выискивая предлог, чтобы ее задержать, но в голову ничего не приходило.
— Невероятно! — воскликнула Кирххоф, когда Ягода вышла из комнаты допросов.
— Уму непостижимо, — согласился с ней Боденштайн. — Но, к сожалению, она права: мы не можем доказать, что Изабель ее шантажировала, как не можем доказать и подстрекательства к убийству. Пока не будет найден этот Кароль, нам придется довольствоваться только опровергающими друг друга показаниями. А у Кампманна нет шансов, так как в автомобиле Изабель найдены его отпечатки пальцев.
— Вы думаете, Ягода вышла сухой из воды? — возмущенно спросила Пия.
— Да, по крайней мере на данный момент это выглядит именно так… — Боденштайн удрученно кивнул. — С ее-то деньгами она наймет себе лучшего защитника, и тогда все еще больше осложнится.
Сюзанна Кампманн сидела, выпрямившись на стуле, с безразличным видом и смотрела перед собой. Ее неестественно хорошее настроение исчезло. Темные круги под глазами придавали ей болезненный вид.
— Что произошло в четверг, когда фрау Ягода была у вас дома? — спросил Боденштайн и внимательно посмотрел на нее. Если бы он не знал, кто она такая, то просто не узнал бы эту женщину.
Сюзанна подняла глаза. У нее был застывший и пристальный взгляд. Все иллюзии, которые она строила в отношении своей жизни и своего будущего, разрушились.
— Она явилась и разнесла Роберта, как непослушного школьника, — сказала фрау Кампманн. — Я набросилась на нее, и она хотела убраться через террасу, но здесь ее поджидал Кароль, и он ударил ее. Она лежала, как выброшенный на берег кит, с этими побрякушками вокруг шеи. — Фрау Кампманн неприязненно засмеялась, вспоминая случившееся. — Роберт улизнул, как последний трус. У Кароля возникла идея убрать ее, и мы вместе заточили Моби Дика[17] в водосборнике.
— Что происходило дальше?
— В пятницу после школы я отвезла детей к своим родителям, — продолжала фрау Кампманн. — Когда я вернулась, входная дверь была открыта и в прицепе для перевозки лошадей громоздились картонные коробки. Тогда я поняла, что Роберт собрался исчезнуть. Кароль рассказал мне, что Роберт сбежал на лошади перед носом у полиции. Мы решили воспользоваться удобным моментом, чтобы очистить счета и взять с собой наличные деньги. Но в этот момент появились вы.
— Вы в самом деле собирались исчезнуть с Каролем и деньгами? — спросил Боденштайн. — Что было бы с вашими детьми и мужем?
Сюзанна Кампманн бросила на Боденштайна мрачный взгляд:
— Дети находились у моих родителей. А муж… во мне все кипело от злости на него. Я все сделала для него, всегда поддерживала его — в течение пятнадцати-то лет… И в благодарность за все он изменял мне с этой шлюхой.
Ее руки сжались в кулаки.
— Кароль сказал, что мы на некоторое время затаимся, пока здесь все не уляжется, — произнесла Кампманн с горечью в голосе. — Я была сыта всем по горло. Каждый меня только использовал. Кароль выгнал машину Ягоды из манежа, а мою поставил на ее место. Я дала ему деньги и хотела еще принести некоторые вещи. Больше я ничего не помню. Когда я очнулась, то увидела, что нахожусь в этой яме рядом с Марианной.
Она нетерпеливо вытерла рукой слезы.
— Он мне тоже лгал, — всхлипнула она. В ее голосе чувствовалось такое отвращение к самой себе, что Боденштайн почти проникся сочувствием. — Роберт больше не хотел оставаться со мной, он сказал мне об этом. Кароль же делал вид, что любит меня. Ему уже осточертела работа в конюшне, и давно пропало желание играть роль заводского жеребца фрау Ягоды. Кароль был… такой внимательный и отзывчивый.
В комнате наступила тишина.
— Что произошло в субботу, когда умерла Изабель Керстнер? — спросила Пия. — Нам известно, что ваш муж принимал в этом участие, и мы убеждены, что вы об этом также знаете.
Фрау Кампманн опустила глаза.
— Фрау Ягода говорит, что ваш муж и Кароль вместе убили Изабель. Ваш муж утверждает обратное. Без показаний Кароля правду будет невозможно доказать. Так как фрау Ягода может позволить себе более квалифицированных адвокатов, ситуация для вашего мужа весьма невыгодная.
