Думала так – и снова обижалась сама на себя.
* * *
– Ты дурак! – закричала Аксиния, и перепуганный Джош просто отскочил в сторону. – Ты совсем придурок! Как ты… как ты смел подарить мне такое!
Джош в панике метался по салону, будто у него была возможность на самом деле убежать. Аксиния свирепо мерила шагами проход между стеллажами. У нее после впайки еще чуть дрожали пальцы, а может быть, это было от возмущения.
– Экси, – позвал он откуда-то из-за полок. – Я не думал, что тебе будет неприятно…
Аксиния сняла ботинок и кинула на звук. Похоже, попала.
– Я просто не знал… Я просто…
– Хватит мямлить! – отрезала она. – Как это удалить?
Джош с ботинком в руках вышел из-за угла. Протянул.
– Экси… А ты хотела бы – удалить?
К такому вопросу Аксиния просто не была готова. Она судорожно нацепила ботинок, подошла к лифту, вместо «до свидания» еще раз обозвала Джоша придурком, добавила, что в салон больше ни ногой, и поехала вниз.
Перед глазами плыла бесконечная решетка, заросшие мхом и плесенью перекрытия, реликтовые выступы арматуры. Аксиния не видела ничего этого и понемножку начала улыбаться.
Сначала ощутилось тело. Молодое, черное и совершенно, абсолютно не женское. Мозоли на ладонях. Сбитые костяшки пальцев. Давно не стриженые ногти на ногах. Много всего еще.
Энрике тихонько наигрывает грустное-грустное вступление к своему «Детройтадо». Вот-вот он прошепчет по-испански слова, давно уже ставшие девизом города: «Здесь жизни нет».
Лейла склонилась над кем-то, сидящим у монитора. Что-то тихонько нашептывает, начинает хихикать, тыкает пальцем в экран. Потом выпрямляется, и становится видна… Она? Я? Аксиния. Экси.
Торопливо вбивает что-то с клавиатуры, тоже смеется, оборачивается и говорит…
Неважно что, потому что яркая и чистая эмоция, приязнь, вдруг затапливает вселенную от края до края, и…
Конец ролика.
* * *
У отца есть вещь. Эту вещь хочет ФБР. Если эта вещь попадет в ФБР, отцу будет хуже, чем сейчас. ФБР заберет эту вещь, если не сделать этого раньше самой. Четыре постулата Аксинии.
Почта Адамса наполнена конкретикой. Поэтажный план дома. Фотографии отца. Схема проезда на его новую работу. Фотографии мамы и бабушки, сделанные из заброшенного дома напротив. Школьное расписание Аксинии.
А на уроках Адамс улыбается, раздает наличность и пытается выяснить, что бы было, если б южане подтянули на свою сторону японцев.
Убеждать отца в чем-то – значит, погрязнуть в философских спорах о чистоте помыслов и праве на поступок. Нехорошо следить за родными и близкими, но ответ нужен срочно.
В украденной почте – описание вещи. Брейн-карта. Ни слова ни полслова о том, что за ролик внутри, но Аксинию это и не интересует.
– Па! А ты не видел тут такую штуку прозрачную?
– Какую штуку?
– Да во время уборки откуда-то достали, а убрать забыли. Валялась вроде тут, в прихожей, а сейчас нету. Тетя Софи сказала, что это брейн-карта, только, по-моему, это ерунда!
– Твоя тетя, да простит меня мама за такие слова, не отличит брейн-карту от куска хозяйственного мыла!
Конечно, папочка! Спокойных сновидений! Если тебе захочется ночью что-нибудь где-нибудь поискать… В общем, в инфракрасном диапазоне я не пропущу ничего интересного. Или я не Сова?
* * *
Джош делает вид, что обескуражен. На самом деле – сделал бы кувырок через голову, это по глазам видно. Но надо блюсти респект. В Гарлеме всё то же самое.
– Экси?
– Не думала, что появлюсь здесь так скоро… Короче, Джош, я трублю в рожок. Только я его дома забыла. Условно – считается?
* * *
Джош повертел брейн-карту в руках.
– Тут ни клейма, ни штрих-кода… Это, вообще, чьё?
– Семейная реликвия. Устраивает?
– Шутки шутишь? Ты хочешь, чтобы я впаял тебе в голову неизвестный ролик на неопознанном носителе? Ты знаешь, скольких увезли в психушку из-за некачественных карт? Или про эксперименты с редактированием роликов? Как ведет себя человек, которому перетерли половину полезного объема мозга – из-за ошибки записи?
Джош завелся не на шутку.
– У тебя есть что-нибудь попить?
– Сейчас посмотрю.
Джош скрылся в подсобке и чем-то загремел в холодильнике.
Аксиния быстро включила брейнинг-установку, загнала карту в слот, сунула голову в трансмиттер, легла и, пока не успела передумать, нажала кнопку записи.
И скользнула в привычную темноту.
Солнечный Джош
– Не подходите к ней, мистер Адамс! – сказал Джош.
Преподаватель, смиренная овечка, замер на полшага.
– Здравствуй, Джош! – Адамс был нейтрально, по-школьному вежлив. – Решил взглянуть на твою картотеку. Говорят, ты преуспеваешь?
– Крутимся. Много работы, но это ведь хорошо, правда?
Джош понемногу смещался, стараясь занять позицию между Адамсом и брейн-установкой, где замерло тело Аксинии.
– Да, – кивнул преподаватель, – конечно. А я шел мимо, дай, думаю, загляну. Ведь лишних клиентов не бывает, так у вас в коммерции говорится?
Он шагнул в сторону и задумчиво провел пальцем по корешкам коробочек с брейн-картами.
– С ума сойти! Целое состояние.
– Застраховано, – зачем-то сказал Джош, улыбнувшись через силу. – Хотели бы что-то конкретное?
– Конкретное, – Адамс повернулся и теперь в упор смотрел на Джоша. – Я уже давно сбрасывал тебе заявку, но ответа не получил. А тут узнал, что тот ролик, который я так долго искал, как раз поступил в прокат.
– Вы про порно в невесомости? – продолжал валять дурака Джош, стараясь выиграть время.
Он уже отжал тревожную кнопку.
И стало тревожно, потому что нельзя предсказать, как на приход федерала отреагирует Рич, получающий сейчас картинку и звук с шести скрытых камер. Проще было бы разобраться с отморозками в масках и с дробовиками, чем с этим прилизанным дядечкой.
– Не грубите, молодой человек! Мне нужен брейн-ролик Джона Смита, его финальный забег на нашей замечательной Олимпиаде. Я вижу, что карта пока занята, но это ничего. Я не тороплюсь.
– Да, мистер Адамс, присаживайтесь! – Джош ткнул пальцем в дальний угол, где стоял гостевой диван. Получилось не очень прилично и весьма вызывающе. – Пока запись не закончена, карту из трансмиттера вынимать нельзя, сами знаете. Очень у нас удобный диванчик…
– Я сказал, что не тороплюсь. Но я спешу. Постою рядом с брейн-креслом, с твоего позволения.
Джош предупреждающе выставил руку, и Адамс уперся в нее грудью.
– Не понимаю твоего нервного состояния, – сказал он. – Это же я, мистер Адамс. Твой учитель истории. Я возьму карту и уйду. Мне ничего от тебя не нужно.
– Эта брейн-карта – не ваша собственность, – произнес Джош, чувствуя, как сохнет гортань. – А представляясь учителем, вы унижаете мое человеческое достоинство, и такая терминология для сотрудника образования…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
