В трактире к нему больше никто не подходил, но сидеть в нём до бесконечности было нельзя. Увы. Пора было продолжать путь. Коня ему уже оседлали.
Дорога вела через лес — самое место для нападения. Почтальон ехал вперёд, нахохлившись как ворона, попавшая под дождь. Но миля сменялась милей, а нападения всё не было. Может, он ошибся, и то были просто праздные любопытствующие? Хорошо, если так. И верный, не раз выручавший топор так и останется висеть за поясом. И вдруг он услышал за спиной свист стрелы. Парень стал оборачиваться, но полностью обернуться не успел — стрела ударила в бок, аккурат в посылку, что висела на нём. Что-то глухо звякнуло. Разбилось стекло?
Раздалось улюлюканье, и на дорогу высыпало несколько человек, среди них были те двое, что подошли в трактире.
— Ну вот мы и встретились, — удовлетворённо произнёс тот, у кого было грубо вытесанное из булыжника лицо.
Топор с лёгким вздохом очутился в руке. Топору снилась тишина. Это было хорошо, но пришлось просыпаться.
— Да, мы встретились, — подтвердил почтальон. Он придирчиво посмотрел на разбойников. — Много вас, — сожалеюще сказал он, — за вами победа будет. Но парочку я заберу с собой. Оно вам надо?
— Не-а, отдай посылку и езжай, пока цел.
— Да зачем вам нужна эта посылка? Может, я урну с прахом везу дальним родственникам? И что вы с ней делать будете?
— Может, и урну, — кивнул собеседник, — но вряд ли. Мы же знаем, кто заказчик. Маги из башни. Это, скорее, нечто магическое. То есть интересное. Короче, отдавай эту штуку и катись отсюда!
— Я бы отдал, — сожалеюще сказал почтальон. — Но кто будет доверять гонцам, если они будут запросто отдавать почту всяким проходимцам?
— Эй, кого ты назвал проходимцем?! — оскорбился бандит. — Ату, взять его, ребята!
И ребята с шумом побежали навстречу смерти. Раздирая воздух, топор обрушился на голову самого шустрого.
— Эге-гей! — вдруг услышал почтальон прямо возле своего уха. Парень наклонил голову и увидел маленького человечка, который стоял на его плече и радостно махал коричневой шляпой. Ростом человечек был с ладонь.
— Здорово ты его приложил! — крикнул незнакомец. — Не думай, я за тебя. Полагаю, с тобой мы договоримся, а с этими вряд ли.
Нападавшие тоже увидели непонятное существо в шляпе и остановились, не зная, что делать. Незнакомец тоже это увидел.
— Чего встали! — крикнул он. — Давайте вперёд! Убьёте этого парня, сами станете такого же роста как я. Такое вот колдунское проклятие! А весело будет, скучно мне одному такому быть, а так нас много станет. Погуляем, с одной кружки пива в преисподнюю завалимся!
— Э, стоп! — сказал в ответ атаман бандитов. — Может, ты и врёшь, но проверять я не хочу. Не желаю всю оставшуюся жизнь таким ходить. Езжай давай! Не стоит колдовская посылка такой цены.
И почтальон поехал, спина была мокрой от пота, в любое мгновение парень ожидал стрелы между лопаток, но выстрела так и не случилось.
— Ты кто? — спросил почтальон незнакомца, когда бандиты исчезли из виду. Тот по-прежнему сидел на его плече.
— Жертва профессии, — авторитетно ответил тот. — Доставай свою посылку, там остальные… жертвы. Их надо освободить.
— Я, конечно, поартачился, — закончил рассказ гонец. — Но, сказать честно, недолго. Уж больно любопытно было. В остальных бутылках такие же люди были. Ну, вы это знаете, наверное. А первый вылез из той бутылки, что от стрелы разбилась.
— И где они? — спросил Тарон.
— В трактире. Я их там оставил.
* * *
Время опять пошло неторопливо. Больше их никто не беспокоил. Только Тарон иногда ворчал:
— Не нравится мне, что с теми бандитами произошло. Как бы они не вернулись…
Но никто не возвращался.
Единственной проблемой Варкана оставалась Звемельда. Фея ни за что не хотела покидать бутылку. На все уговоры она только фыркала как ёж.
— Отстань от неё, — сказал однажды Тарон, — ей явно хорошо и в бутылке.
Но Варкан не хотел сдаваться. Принёс ей цветы, как просила. Колокольчики.
— Слишком большие, — сказала Звемельда, косясь на букет. — И вообще, я люблю красные.
«Слишком большие, — подумал Варкан. — Большие». Решение вызревало медленно, но решительно. Большие. Надо фею сделать большой. Станет размером с нормального человека, в бутылку просто не влезет.
Получится ли? Такой вопрос даже не стоял. Это же просто антизаклинание того, каким он сделал бандитов маленькими. Раз получилось тогда, получится и сейчас.
Но Варкан никак не мог решиться. Он смотрел на маленькое существо, копошащееся в бутылке, и боялся. Ведь как только он изменит фею, рухнет весь её мир! С другой стороны, такой мир пусть рушится. Варкан вспомнил бандитов, которых он заточил в бутылки: они хотели вырваться на свободу и вырвались. Именно так и должен поступать тот, кто жив! Звемельда жива, а сидя за стеклянными стенами, она словно закрыла сама себя в могильном склепе. Чем дольше ученик ведьмака думал об этом, тем больше убеждался в своей правоте. И однажды, когда фея спала, Варкан прошептал заклинание.
На полу башни спала красивая женщина в зелёном платье. Осколки бутылки лежали рядом. Варкан внезапно понял, что ему трудно дышать. Когда Звемельда стала похожа на обычную женщину, юноша впервые понял, что влюблён.
Звемельда зашевелилась и открыла глаза. И вздрогнула, затем быстро вскочила на ноги. Испуганно охнула.
— Что это?! Как это?!
Она села на пол и заплакала. Варкан растерялся. Он подошёл к фее, осторожно обходя стёкла бутылки, тронул Звемельду за плечо.
— Не плачь, — попросил он. Фея подняла на него глаза. И вдруг поняла.
— Ты! — прошипела она яростно. — Это ты сделал! Я — большая! Я снаружи! Верни меня обратно в бутылку, немедленно!
Варкан ощутил, как его накрывает волна гнева. Волна была огромной и багровой. Вымывающей даже внезапную любовь. Ещё недавно Звемельда была маленькой, хрупкой, беззащитной. Она была как ребёнок, и злиться на неё было невозможно. И Варкан склонялся над ней как над умирающим цветком. Ворковал, утешал как мог. Но сейчас перед ним была просто женщина. Обычный взрослый человек. И Варкан заговорил с ней резко:
— Почему я должен всё возвращать? Я спасаю тебя от тебя самой. Пойми это наконец! Ты заперла себя в бутылке. Сидишь в тюрьме. Добровольно!
— А ты понимаешь почему? — закричала в ответ Звемельда. — Я — маленькая! Меня раньше защищала магия! А теперь?! У меня украли магию, твой любимый учитель украл! Отобрал защиту от большого и опасного мира. Да мне просто страшно! Хорошо вам, великанам. Ничего не боитесь. А для меня любая крыса — это смерть!
Внезапно Варкан успокоился.
— Теперь ты тоже великан, — мягко сказал он. Звемельда запнулась на крике. Помолчала.
— Так ты не превратишь меня обратно?
— Нет, зачем? Ты мне нравишься именно такой.
Фея хихикнула.
— Правда, нравлюсь? — кокетливо спросила она, рукой поправляя причёску.
— Правда.
* * *
Тарон принял превращение Звемельды мрачно. Он хмуро смотрел на ученика и фею, жевал губы. Пару раз порывался что-то сказать и замолкал на полуслове. Наконец, тяжко вздохнул. «Молодёжь…» — произнёс он с непонятной интонацией.
— Вас что-то беспокоит, учитель? — неуверенно спросил Варкан.
Тарон усмехнулся:
— Не знаю ни одного случая, чтобы фея становилась человеком. И я не знаю, к чему это может привести.
Варкан небрежно махнул рукой:
— К чему плохому это может привести?
— Не знаю, — снова произнёс ведьмак.
В башне было много свободных комнат, и одну из них отвели Звемельде. Фея казалась довольной. Только когда её взгляд падал на какую-нибудь бутылку, глаза Звемельды затуманивались. Поэтому даже духи она просила переливать в маленькие ящички.
Варкан за ней ухаживал. Дарил цветы. Красные. Водил гулять загород: в лес, на реку. Ездил с ней в столицу — никто на них не нападал, хотя Варкан и был к этому готов. Фея сопротивлялась ухаживаниям недолго. Сложно сказать, игрались ли до этого в башне свадьбы или это была первой.
