угодно, то пламя феникса могло вернуть меня к жизни, даже если сожгли мое естество.* * *
Возвращение в реальность было мгновенным. Я стоял на арене, вновь столкнувшись с Ноктисом. Его лицо исказилось от удивления, когда он увидел меня, окутанного новым, невероятно мощным Холодным Пламенем.
— Ты вернулся, — произнёс он, его голос был полон недоумения. — Но как? Я уничтожил тебя!
Я улыбнулся, чувствуя, как новая сила пульсирует внутри меня.
— Ты недооценил меня, Ноктис. Или, вернее будет сказать, мы оба недооценили друг друга. Тем не менее, я получил еще один шанс. И на сей раз не собираюсь проигрывать.
Ноктис взревел и бросился на меня, его концептуальное пламя вспыхнуло ещё ярче. Но теперь я был готов. Я поднял руку, и сделал то, что ранее сделал Серафим — сконцентрировал мощь концепции и усилил Холодное Пламя.
Наши атаки встретились и нейтрализовали друг друга.
Нет, так дело не пойдет. Мы можем так хоть бесконечно продолжать. Есть только два выбора — еще больше концентрировать концепцию, или же второй вариант…
— Это невозможно! — выкрикнул он, но я уже был у него за спиной.
Я использовал печать телепортации и нанёс удар кулаком, покрытым холодным пламенем. Ноктис попытался блокировать своим огнем, но теперь мое пламя прошло сквозь его. Его атака достигла меня. А моя атака настигла его.
Только вот, разница была в том, что я мог использовать вторую основу своего пламени и восстановиться, а он, судя по всему, нет.
— Вот и все. — сказал я, стоя перед его израненным телом.
Множество ран свидетельствовали, что он не сможет противостоять мне. Его физические способности были как у обычного человека. Он слишком сильно полагался на свое пламя, и поэтому не развивал ничего другого. Оно и понятно. В любой другой ситуации он, наверное, был бы непобедим…
— Ага… я все-таки проиграл… — пусть он и говорил это, но на его лице была улыбка.
— Знаешь, я не могу тебя понять, Ноктис. По твоей вине умерло столько людей. Но при этом я не могу назвать тебя чистым злом. — вздохнул я. — Наверное потому, что я похож на тебя.
В моей голове все еще свежи были воспоминания о том, как я убил тысячи и тысячи на парящем острове, лишь бы монстры не вырвались в город и не убили больше.
— В таком случае, я… искренне тебе сочувствую… — тихо сказал он.
Думаю, он мог бы сейчас сжечь свои раны, и, тем самым восстановиться. Тем не менее, он понимает, что в таком случае я убью его до того, как он успеет это сделать.
— Не сказал бы. — я присел рядом с ним. — Понимаешь ли, я не собираюсь брать ответственность за чьи-то жизни на себя. Совсем скоро я покину эту планету, и отправлюсь путешествовать по вселенной. Не знаю, согласится ли кто-нибудь пойти со мной, но, думаю, это мы скоро выясним. — ответил я. — Ну а люди… пускай сами о себе позаботятся.
— Да уж, я тебя тоже понимаю… — посмеялся Серафим. — Но я не мог так поступить. Столько лет защищать их, и в одночасье просто покинуть — это уже слишком… — рассказал он, что у него на сердце.
Я так и просидел с ним в его последние минуты жизни, слушая как замедляется стук его сердца. Несмотря на все, что он сделал, я действительно не мог его ненавидеть. Возможно потому, что мы могли бы стать друзьями.
— Прощай, мой дорогой враг. Не важно кого я встречу на пути, я запомню тебя как своего лучшего врага.
Прикрыв ему глаза, я поднялся и направился в сторону, где меня должны были ждать мои ученики.
Думаю, я заслужил немного отдохнуть с ними. И, возможно, попрощаться. Потому что я не знаю, кто из них пойдет за мной.
Только перед этим, нужно еще кое-что сделать.
Усилием воли я призвал Холодное Пламя с атрибутом феникса…
* * * * * * * * *
От Автора:
В этом месяце я ведь обещал стабильную проду, да? Вот, следующая глава. Еще одна будет быстрее, чем вы полагаете)
Глава 24
Я стоял перед массивными дверями особняка Пламеневых, обдумывая предстоящую встречу с отцом. Путь сюда был долгим, как физически, так и морально. В голове проносились воспоминания о детстве, полном унижений и пренебрежения. Однако сейчас я ощущал только спокойствие и решимость.
Вздохнув, я выпустил все негативные эмоции и решительно постучал. Дверь открыл старый дворецкий, который, казалось, не изменился за все эти годы.
— М-молодой господин⁈ — воскликнул он, не веря своим глазам. — Я думал, что больше никогда вас не увижу!
— Здравствуйте, Иван Федорович, — вежливо ответил я и улыбнулся. — Я пришел поговорить с отцом. Он дома?
Дворецкий поклонился и отступил в сторону, пропуская меня внутрь.
— Да, молодой господин. Пожалуйста, проходите, он в кабинете.
Я медленно шел по знакомым коридорам, вдыхая запахи, которые навевали множество воспоминаний. Вот справа — комната, где я в детстве играл со своими игрушками, представляя себя героем, способным спасти мир. Слева — гостиная, где мы всей семьей собирались на праздники, но отец обычно никогда не засиживался на таких мероприятиях.
Каждый шаг отзывался в сердце, смешивая старые раны с новым чувством уверенности и силы. Когда-то эти коридоры казались мне бесконечными лабиринтами, наполненными страхом и болью. Теперь же, обладая знаниями и силой, я видел их иначе — как часть своего прошлого, которое уже не властно надо мной.
Наконец, я подошел к двери кабинета отца и решительно постучал.
— Войдите, — раздался глухой голос изнутри.
Я открыл дверь и вошел. Отец сидел за большим деревянным столом, заваленным бумагами. Он поднял голову и на мгновение застыл, увидев меня.
