«Что делать? – растерялась Анна. – Закричать? Ага! Заору я сейчас: «Спасите-помогите!», а за дверью окажется кто-нибудь из домашних: Свен или – того хуже – его жена. «Что с вами, дорогая? Я принесла вам стаканчик молока с медом. Не изволите ли взять?» Придется открывать по-любому. Откроешь, а она тебя по лбу – хрясь! И привет!»
Нет уж. Кричать она не станет. Да и кто ее услышит кроме врага за стеной? Перекрытия в доме добротные, в локоть толщиной, зови – не зови, не дозовешься. Да еще эта гроза, будь она неладна!
Анна приняла решение не подавать голос и не поддаваться на провокации. Даже если Ласло сообщит, что пригнал гусеничный трактор и готов сию минуту отвезти ее домой, она даже не пикнет. Мысль о Ласло огорчила ее. Она вдруг подумала, что неплохо было бы иметь такого друга, но горе ей, если именно он обнаружится за дверью.
Ручка перестала дергаться и замерла.
Минут десять все было спокойно. Анну так и подмывало высунуться наружу и посмотреть, но она благоразумно сидела в своем кресле, безуспешно пытаясь просканировать коридор прямо через дверь. Ее попытки не увенчались успехом, либо и вправду за дверью уже никого не было.
Любопытство взяло верх. Стараясь не шуметь, девушка осторожно спустила на пол слегка затекшие ноги, скинула тапки и осторожно, на цыпочках прокралась к двери. За дверью было так тихо, что у нее зазвенело в ушах.
Гроза удалялась. Молния вспыхивала редко и как-то лениво, словно грозящая перегореть электрическая лампочка. Анна не спешила покидать свой пост. Она поплотнее прижалась к створке ухом, надеясь уловить малейший шорох в коридоре.
Резкий блеск ослепил ей глаза в полной тишине. Анна отпрянула, с ужасом таращась на узкое длинное лезвие, торчащее между косяком и злополучной дверью – как раз на уровне того места, где секунду назад была ее голова. Пару сантиметров влево и ее нос укоротился бы на пару сантиметров. Черт! – неожиданно осенило ее. – Он что, видит ее сквозь дубовую створку?! У Анны нехорошо похолодело внутри. Гадкий кофе снова напомнил о себе тяжелой отрыжкой. Согнувшись от спазма в животе, Анна поскользнулась, шлепнулась на пол и стала потихоньку отползать назад, резво перебирая босыми ногами.
Лезвие убралось, но немедленно высунулось снова. Оно металось туда-сюда быстро и яростно, точно змеиный язык. Когда сталь клацала по стальной задвижке, Анна вздрагивала всем телом. «Он все еще пытается взломать замок!», – с ужасом поняла девушка.
Она больше не могла выносить эту пытку. Руки тряслись, отчаянно ныл затылок. Еще немного – и ее мозг разорвется на тысячу частей. Она собрала остатки своего мужества для того, чтобы сделать то, что задумала. В скудно обставленной комнате только старинный хрустальный графин мог с натяжкой считаться оружием. Анна выплеснула воду в окно и поудобнее ухватила его за горлышко. Приятная тяжесть в руке немного ее успокоила.
С той стороны внезапно воцарилась настороженная тишина, словно незваный гость неведомым образом догадался о ее приготовлениях. Через минуту нож принялся елозить по щели с удвоенной скоростью, так что у Анны зарябило в глазах. Теперь к лязгу металла добавилось вполне отчетливое сопение, больше похожего на прерывистое дыхание обезумевшего дикого зверя.
– Немедленно уходите! – как можно решительнее выкрикнула она.
Нож застыл.
– Слышите меня? Вон!
Нож не двигался, продолжая торчать из щели отравленным жалом. Все прочие звуки тоже стихли. Эта зловещая тишина выводила из себя и лишала Анну мужества. Минуты тянулись медленно, тяжело, словно тяжелые свинцовые гири.
Точно загипнотизированная, девушка смотрела на тонкое острие. Перед глазами от напряжения плавали разноцветные круги. Клинок двоился, троился, в ушах нарастал звон. «Еще не хватало упасть в обморок», – подумала она с отчаянием.
Тянуть дольше было нельзя. Шаг за шагом, не издавая ни единого звука, она подошла к двери, очень медленно и все так же бесшумно отодвинула в сторону щеколду, затем повернула в замке ключ, придерживая рукой расшатанную створку.
Она сосчитала до трех, позволив себе немного отдышаться, а потом что есть силы рванула дверь на себя.
Прямо перед ней, за порогом, смутная, но вполне осязаемая тень, подскочила в темноте. Кто-то, закутанный с ног до головы в черные тряпки, бросился наутек с такой скоростью, что графин со свистом рассек только пустоту.
– Убью гадину, – прорычала разошедшаяся Анна. Она была так убедительна, что юркая тень поверила с первого раза и резко ускорилась.
Размахивая графином, точно палицей, Анна рванула следом.
Где-то в середине извилистого коридора девушка изловчилась и ухватила ночного гостя за шкирку, швырнула его на пол, но не удержала равновесия и обрушилась сверху. В голове с опозданием мелькнула мысль: «Только бы не напороться на нож!», но было уже поздно. Два тела сплелись в один клубок, нанося друг другу беспорядочные удары. Извивающийся человек в черном обладал недюжинной силой. Изловчившись, он пнул девушку в живот и, пока она хватала раскрытым ртом воздух, сбросил ее с себя. Некоторое время Анна не могла продолжать погоню, стоя на карачках посреди коридора и пытаясь отдышаться. А топот ног уже слышался со стороны лестницы.
– Ну, уж нет! – прохрипела Анна, поняв, куда он направляется. – Я тебя не упущу!
Опираясь на стену, она кое-как поднялась, обвела помутившимся взором разгромленный коридор, отыскала в куче битого стекла целехонький графин, который выронила во время драки, подобрала его и, пошатываясь, побежала к лестнице.
Сбегая вниз, девушка с удивлением услышала шум голосов позади и топот ног, обернулась, но подбитый в драке глаз плохо видел, она не смогла разобрать, кто спешит ей на помощь. Отвлекшись, всего на секунду, Анна упустила момент. Злоумышленник, петляя как заяц, мчался через столовую по направлению к холлу.
– Уйдет, пакость такая, – простонала девушка с досадой, трезво оценивая свою скорость.
Внезапно лицо ее просветлело. Прицелившись, Анна метнула вслед беглецу графин, но промазала, угодив в верхний угол камина. Несчастный сосуд разбился вдребезги, осыпав присевшего от неожиданности незнакомца искрящимся дождем мелких осколков. То ли от испуга, то ли от усталости беглец вдруг обмяк и рухнул на ковер, огласив дом душераздирающим криком.
Анну отпихнули в сторону, и девушка, вцепившись в перила обеими руками, с удивлением увидела Ласло, спешащего к неподвижному телу. Мимо пронеслись толстяк и его жена. Со стороны коридора ломилась в дверь истошно вопящая Ромола. На лицах домочадцев не было и тени сна. Одежда пребывала в полном порядке. Несмотря на глубокую ночь, никто из них и не думал ложиться спать. Странно, что к ней так поздно поспешили на помощь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
