ее вперед. Она ударилась коленом об угол.
— Давай, лезь внутрь!
Он нагнул ее вперед, и она перевалилась верхней частью тела через бортик. Ее ноги он сам закинул внутрь. И вот она лежит в узком месте на войлочной подкладке. Багажник.
— Если дернешься или попытаешься привлечь внимание, ты — труп! Поняла?
Девушка кивнула. Она отчаянно боролась со слезами. Мучитель что-то набросил на нее (старое, воняющее машинным маслом одеяло?). Затем захлопнул дверцу багажника. Однако Мина по-прежнему могла различать свет, значит, он засунул ее в пятидверный автомобиль, возможно, «Гольф». Она ожидала, что он вот-вот заведет машину, но ничего подобного не происходило.
Испуганная до смерти, она лежала в багажнике, не замечая времени, не понимая, провела она там минуты или часы.
Наконец послышался хлопок двери. Торопливые шаги. Открылись ворота гаража. Машина качнулась, когда он с размаху уселся на водительское сиденье, включил зажигание. Автомобиль двинулся.
Судя по темпу движения, первое время они пробирались по извилистой местности, должно быть, по жилому пригороду. Затем дорога выпрямилась, машина ускорилась. В какой-то момент они свернули на дорогу, которая, судя по звуку колес, была многополосным шоссе. Автобан или автомагистраль. Огоньки, которые все это время просвечивали через заднюю дверцу, закончились.
Примерно через полчаса машина замедлила ход и свернула с оживленной дороги. Они некоторое время кружили, а затем затряслись по полю или лесной тропинке. Наконец машина остановилась. Юлиус вышел и открыл багажник. Он стянул с нее одеяло и безжалостным рывком выволок наружу. Из-за неудобной позы ноги Мины затекли, и она едва могла стоять.
Он сорвал пакет с ее головы. Они были в лесу. Кроны деревьев заслоняли луну, поэтому стволы казались черными полосками штрихкода. Нигде поблизости не было и признака человеческого присутствия. Горло перехватило, когда она поняла, чего следовало ожидать дальше.
К ее удивлению, он развязал узел у нее на затылке, и клубок сразу же вылетел изо рта.
— Ори, сколько вздумается, — сказал он холодно. — Здесь тебя никто не услышит.
— Где мы? Что ты хочешь сделать со мной?
— В твоем прежнем убежище стало небезопасно, — сказал он, поднял пистолет и приблизил его к ее лицу. — Боишься?
Она не поверила своим ушам. Ее захлестнула злоба. И, не успев сдержаться, она прокричала:
— Тогда стреляй, ублюдок!
— Разбуди меня! — попросил он в ответ.
Она беспомощно уставилась на него.
— Я не могу тебя разбудить!
— Почему? — заревел он. — ПО-ЧЕ-МУ?
По ее щекам полились слезы.
— Я не админ, — прошептала она дрожащими губами.
— Ах, вот как? И почему я должен тебе верить?
Мина не знала, что ответить. Она молчала.
В следующее мгновение он опустил пистолет.
— Я не знаю, кому еще верить, — сказал он тихо, как будто просил прощения. — Я надеялся…
— Отпусти меня, — в ее голосе слышалась мольба. — Я им ничего не расскажу.
В следующую секунду пистолет снова был направлен ей в голову.
— Кому ты ничего не расскажешь?
Она больше не могла сдерживать рыданий.
— По… полиции!
Он засмеялся.
— Полиции! Твой дружок Айзенберг — один из них. Но ты это и без меня знаешь.
Она замотала головой.
— Ваш эксперимент скоро закончится!
Она предприняла последнюю отчаянную попытку достучаться до его жалости и остатков разума.
— Пожалуйста, Юлиус, отпусти меня! Какой тебе от меня прок? Я для тебя — лишь балласт.
Он некоторое время молчал. Она не видела его лица в темноте, но ей казалось, что он смотрит на нее задумчиво.
— Ты хочешь, чтобы я тебя прямо сейчас пристрелил? — спросил он как бы невзначай.
Она молчала. Она больше не станет вымаливать пощаду у этого ублюдка.
— Пошли.
Он схватил ее за руку и потащил за собой в сторону от дороги. Мина чаще спотыкалась о мягкую лесную землю, чем шагала по ней. То и дело мелькал луч карманного фонарика, которым Юлиус высвечивал в темноте одному ему известные опознавательные знаки.
Наконец они дошли до просеки. Щебень и остатки фундамента свидетельствовали о том, что здесь когда-то стояли здания. Он потянул ее в кусты, за которыми зияло четырехугольное отверстие в земле. Рядом с ним лежала бетонная крышка-плита.
— Вниз ведут ступеньки из скоб. Я сейчас освобожу тебе руки, чтобы ты смогла спуститься. Если попытаешься выкинуть какой-нибудь фокус, убью, поняла?
Она кивнула. Он расстегнул ее правый наручник. Затем указал пистолетом на отверстие.
— Пошла, спускайся вниз!
— Юлиус, пожалуйста…
— Не трусь. С тобой ничего не случится. Нам там придется всего-то пару дней продержаться, потом вылезем.
— Что ты имеешь в виду?
— Заткнись и полезай внутрь! — закричал он.
Мина почувствовала, что он вот-вот потеряет терпение. Она лихорадочно соображала. Если бы она добежала до опушки, то, наверное, смогла бы в темноте от него скрыться. Но его нервы были напряжены до предела. Малейшее неправильное движение обернется выстрелом.
Казалось, он прочитал ее мысли.
— Даже не думай! У меня рука не дрогнет тебя пристрелить, ты же понимаешь, да? Ты мне еще «спасибо» скажешь. Наконец-то увидишь мир таким, какой он есть на самом деле. А теперь — внутрь, или я тебя туда скину! Если поломаешь себе при этом пару костей, то время там, внизу, приятно скоротать не получится.
Она села на колени рядом с отверстием. Он посветил фонариком внутрь. Увидев скобы на бетонной стене, она свесила ноги вниз, нашла им опору и начала медленно спускаться. Внизу находилось узкое, не больше четырех квадратных метров, помещение. Одна его сторона была практически полностью занята массивной выпуклой металлической дверью. За ней был коридор, из которого расходилось множество дверей. Тошнотворный сладковатый запах примешивался к запаху плесени и затхлости.
Юлиус посветил ей в лицо фонариком.
— Очень хорошо. Сейчас встань туда, к стенке! Руки вытянуть вверх! Вот так. Если ты обернешься или сойдешь с места, я выстрелю без предупреждения. Врубилась? Я спрашиваю, ты врубилась?
— Да!
Свет погас. Мина услышала шум. Затем Юлиус вдруг, на удивление быстро, оказался вплотную за ней.
— Смелая девочка! Я знал, что могу на тебя положиться.
Он схватил ее за запястья и жестоко заломил руки за спину. Наручники защелкнулись. Затем он снова включил фонарик и завел ее в первую дверь слева.
Помещение, отделенное от коридора тонкой металлической дверью, оказалось примерно три на четыре метра, и в нем было всего одно вентиляционное отверстие на потолке. На полу лежали два надувных матраца. Рядом стоял биотуалет и несколько ящиков с напитками. На самодельной полке хранились продукты. Очевидно, он рассчитывал здесь задержаться надолго.
Юлиус указал на один из матрацев.
— Встань-ка туда на колени!
Она повиновалась. Висячим замком он приковал к наручникам двухметровую цепь. Другой
