Арам Тер-Газарян
Изгнание в Индию
Глава 1 Разбившаяся о скалы
«Как же хочется пить», – Анна приоткрыла глаза, но, все еще находясь во власти тяжелого, будто придавившего тело, сна, не в силах встать и налить себе стакан воды, повернулась на другой бок.
Ей снилась вода – плескавшаяся вокруг, струившаяся мимо быстрым потоком. Она плыла. Вода была чистая и прозрачная, и впереди она видела расщелину в скале – родник. Очень странный родник. Он как-то необычно – сразу превращался в бурный ручей, в котором находилась она. Анна понимала, что надо всего лишь наклонить голову, чтобы сделать несколько глотков чистой воды и утолить мучавшую ее жажду. Но ей почему-то было страшно. Наконец, уже начав терять силу от постоянной борьбы с течением, она опустила подбородок в воду, почувствовала, как на губы попало несколько брызг, и с жадностью начала пить.
Вода оказалась теплой и противной. Будто была не из чистого источника, а из тропической реки. Анна подумала, что заразилась и скоро умрет от тропической лихорадки.
«Раз умру, то можно пить дальше. Хуже уже не станет», – решила она и продолжила жадно глотать воду, которая во рту превращалась в противную вязкую жижу.
Вдруг, она испугалась, что может умереть совсем скоро, совсем молодой, не попрощавшись с матерью, и открыла глаза.
– Боже мой! – произнесла она вслух. – Какой дурацкий сон!
Анна осмотрелась, и вместо кровати обнаружила, что находится в лодке, которая несется по течению вдоль джунглей.
– Что же за сон такой? Наваждение. Дэвид! Мне страшно, Дэвид! – она повернулась, чтобы разбудить спавшего рядом мужа, и усилием воли попыталась открыть глаза.
И в этот момент, мимо нее, буквально в метре перед носом лодки, пролетела какая-то ночная птица.
На мгновение Анна замерла, пытаясь сообразить, что произошло.
Затем с правого берега послышался рев какого-то животного и хруст ломающихся веток. Звуки были настолько громкими и отчетливыми, что она сразу поняла: лодка – это не сон.
– Где я?
Легкие порывы теплого ветра слегка приподнимали выбившиеся из-под ночного чепчика локоны. Она посмотрела под ноги и увидела маленькую лужицу на дне лодки.
Вокруг на десятки метров по обе стороны была вода. Бурая с металлическим отливом, отражавшая лунный свет, она быстро несла лодку вдоль черных стен тропического леса, стоявших вдоль обоих берегов. Анна оглянулась назад – темная и блестящая линия реки упиралась в горизонт. Ей показалось, что она находится в каком-то огромном тоннеле, в котором ее ждет неминуемая смерть.
Женщина завизжала от страха, стала звать на помощь, метаться по лодке, и, наверное, перевернула бы ее, если бы не заметила, что за эту минуту ее ноги уже по самые лодыжки погрузились в воду.
Подобрав подол, она начала руками вычерпывать воду из лодки, но та прибывала очень быстро. Тогда, не найдя ничего лучшего, Анна сняла с себя платье и бросила его на дно лодки. Собрав им часть воды, она выжала ее в реку, и за четыре подхода наконец-то откачала ее.
В центре лодки на самом дне Анна увидела дыру. Это была круглое, специально высверленное отверстие размером с большую монету. Из дыры торчала тонкая ветка. Анна решила вытащить ее, чтобы случайно не наступить на нее не пораниться. Но как только тонкая гибкая палочка вместе с обрывком большого темно-зеленого листа была выброшена за борт, лодку стало заливать еще сильнее.
Не найдя ничего более подходящего, женщина оторвала с рукава сохнущего платья толстую тесьму и забила ею дыру.
Она снова оглянулась – вокруг были те же темные непробиваемые стены джунглей. А впереди и сзади не имеющая конца водная дорога. И лишь в небе она под звездами, Анна увидела легкие проблески лучей. Ночь подходила к концу.
* * *
– Дюйм. Сейчас шесть утра. Два. Половина одиннадцатого, – она уже полчаса сидела и считала.
По расчетам Анны, лодка должна была утонуть еще четыре-пять часов назад. Видимо, ветка с широкими листом, по случайности попав в просверленное отверстие, преградила путь воде. А когда она начала метаться от корма к носу, то раскачала лодку, вместе с ней и лист, и вода начала быстро просачиваться через отверстие. Лодка должна была утонуть не больше, чем за полчаса.
Анна посмотрела на светлеющее небо, и закрыла глаза, с ужасом представив, как днем будет прятаться от палящего солнца.
Она была очень слаба и находилась в полубреду. Видимо, прежде чем похитить, ее чем-то опоили, поэтому все это время ее мучила страшная жажда.
Анна представила, как лодку с ней отталкивают от берега. Почему-то ей казалось, что это должно было происходить за городом, в тихом месте, на повороте реки, где у берега скапливается много всякого мусора, среди которого и сломанные ветки, и листья.
– Боже мой, где я? Кто меня хотел убить? – она схватилась за голову и разрыдалась.
Она снова начала прокручивать в памяти вчерашний вечер, как они с Дэвидом, долго беседовали о новой книге русского писателя Достоевского, которую он выписал из Лондона. Потом разговор зашел о том, что колониальные законы намного несправедливее европейских. Особенно по отношению к местным жителям. Но, муж, удачливый торговец, зарабатывавший именно на туземцах, не был согласен с этим.
– Дорогая моя, справедливость нашего закона совершенно очевидна. Корона поддерживает своих подданных. Неужели нас надо ставить на один уровень с этими дикарями, только потому, что у них тоже есть какие-то чувства и эмоции?! – вдруг вспылил Дэвид.
Эта фраза особенно хорошо запомнилась ей. Дэвид всегда был излишне резок, когда дело касалось споров. Он очень не любил уступать и всегда старался добиться того, чтобы его позиция была выслушана до конца. Причем, мнение другого человека, после этого его не интересовало.
После этой фразы она, расстроенная тем, что беседа о прекрасной книге переросла в такой неприятный спор, пошла спать. А он остался в гостиной. Хотел дочитать утренние газеты, которые весь день возил по городу с собой, но так и не успел раскрыть.
Анна отчетливо помнила, как долго стояла перед зеркалом, разглядывая свое отражение. Ей стало неприятно от того, что тело, несмотря на одежду, загорело под южным солнцем. У кожи уже пропала та мраморная матовая белизна, которой она так гордилась. Она внимательно посмотрела на свое лицо – те же большие карие глаза, прямые брови, немного длинный нос и пухлые губы. То же лицо что и раньше, но в нем появилось что-то резкое и неприятное. Это была не решительность смелой женщины, какой она мечтала стать в юности, а жесткость, присущая женам, разочаровавшихся в мужьях. Она подумала, что ей уже двадцать лет, и всего какие-то три года назад она бегала по саду в родном Бирмингеме с подружкой Кэтти, тайком читала любовные приключенческие романы из библиотеки матери, и мечтала оказаться в далеких краях. Так и произошло.
Давнишний партнер ее покойно отца Джордж Кларк, торговец из Индии, предложил матери подходящего жениха для единственной дочери. Им оказался Дэвид Сколфилд – сын дальнего родственника Кларка.
Он происходил из старинной купеческой семьи, обосновавшейся сначала в Индии, а потом переехавшей в английскую Индонезию. Семья Сколфилдов торговала редкими пряностями. И мать Анны – расчетливая женщина с прекрасными грустными глазами дала свое согласие на брак.
Через полгода Дэвид приехал в Бирмингем.
Анна, взволнованная и обрадованная тем, что жених оказался не неотесанным провинциальным дельцом, а образованным и утонченным юношей, почти сразу же влюбилась. Конечно, повлияло и то, что Дэвид живет в далекой Индонезии, множество раз подвергался опасностям, воевал с туземцами и даже был ранен стрелой.
После их первой встречи, сидя вечером в своей комнате, она вспоминала его высокую фигуру, большие голубые глаза, выделявшиеся на фоне загорелого лица, крупный волевой рот, слегка выступающие на худом лице скулы и нос с небольшой горбинкой. Она снова и снова видела его длинные сильные пальцы, широкие плечи и длинную шею. Но главное – взгляд. Этот прямой, открытый, может быть, немного колючий, но такой притягательный, что во время разговора приходилось постоянно отводить глаза.
На следующий день они прогуливались с Дэвидом по саду. Он рассказывал ей о Борнео, о нравах местных туземцев-даяки, семейном деле. А через год, получив письмо с согласием матери, приехал, чтобы забрать Анну в далекое путешествие, о котором она столько раз мечтала.
– Где ты? – спросила Анна.
На мгновение ей показалось, что она услышала голос мужа.
– Где ты?! – не контролируя себя, закричала она.
Но, тут же придя в себя от собственного голоса, начала молча наблюдать за тем, как река быстро несет ее вперед.
Дэвид много рассказывал ей о нравах этой реки. Она узнала ее – Белуран. Два раза за прошедший с ее приезда год, они путешествовали с ним по реке до моря. Но, сейчас, в сезон половодья, сразу после месяца дождей, ни один здравомыслящий человек не рискнет пуститься по ней вплавь, потому что впереди, в восьми часах пути, река разливается и образует очень широкое русло, в котором плавают поваленные деревья. Но самая большая опасность находится под водой. Буквально в полуметре от поверхности торчат острые вершины нескольких гранитных островков. Эти островки местные даяки называют душами погибших древних героев – даяки-карами. По их преданию, души восстали из воды в виде гранитных глыб и показывают потомкам пример твердости воли и несгибаемости.
