Кстати, а что они со всей остальной сворой делают в деревне? Да еще оцепив ее с разных сторон? Оцепление направлено все больше внутрь кольца, чтобы из деревни никто не бежал. Метрах в двухстах от опушки леса расположились двое с пулеметом. На расстоянии метров в двести от них засели еще двое. Посмотрел в другую сторону – там еще. Что все это значит?
Снова перевел взгляд на технику возле деревни. Отсюда до них метров семьсот. Я достал дальномер, замерил дистанцию. Да, так и есть. Пятьсот девяносто до «Водников», двести двадцать до пулемета на пашне.
– Что же там происходит? – прошептал я.
– На зачистку похоже, – ответил Васька.
Похоже, не спорю. Однако зачистки в Чечне проводились из расчета на возможное вооруженное сопротивление, вокруг зачищаемого села размещались основные силы, армейцы все больше, внутрь же шли «вованы» и ОМОН. А здесь основные внутри, в деревне. И самое главное – при зачистках всегда пытались всех разогнать по домам, чтобы не путались под ногами и вечных крикливых демонстраций не устраивали, а тут, наоборот, всех в кучу собирают, чего в Чечне даже самый слабоумный командир делать бы не стал.
Значит, сопротивления не опасаются. А что тогда им занадобилось? Грабеж? Тогда слишком много народу. Везде между деревьями мелькал разношерстный камуфляж и еще не выцветшие «афганки». И опять же зачем тогда всех собирать в кучу?
– Похоже, что собирают всех за тем большим сараем, – сказал Васька, наблюдая в бинокль.
– Ага. Так все и выглядит, – подтвердил я.
Действительно, со всех сторон по направлению к большому сараю или амбару гнали всех деревенских жителей. Гнали неласково, подгоняя прикладами и деревянными палками, независимо от пола и возраста.
– Ты знаешь… – снова заговорил я. – У меня плохие предчувствия.
– У меня тоже. Неспроста это все.
Длинный сарай не давал рассмотреть, что там происходит, но было понятно, что жителей сгоняют в толпу, которую окружили несколько десятков бандитов в военной и полувоенной форме, вооруженных автоматами и карабинами СКС, причем некоторые откинули штыки. Прямо каратели. Возле цепи стояла кучка людей в полноценном военном камуфляже, тоже вооруженных, которые разговаривали с двумя «эсэсовцами» в черной форме. Разговаривали оживленно, не без подобострастия, не обращая внимания на сгоняемую у них за спиной толпу.
– Вась… иди за «бардаком», и подгоняйте его к опушке, – сказал я.
– Это зачем?
Я пристроил обмотанную винтовку на лежащем бревне, примерился, как ее наводить на пулеметчиков. Перевел дух, унял заколотившееся было сердце, затем сказал:
– А затем, что мне плевать на контейнер с вирусом и его доставку. Если здесь сейчас произойдет то, что должно произойти, то я себе по гроб жизни этого не прощу. Бегом!
– Есть! – неожиданно даже для себя ответил Кэмел и на четвереньках рванул в глубь леса.
Я приложился к винтовке. Навел на пулеметчика. Прямой выстрел, не промахнусь. Те, кто в оцеплении справа, от меня тоже не слишком далеко, дотянусь и до них. И до тех, кто слева, тоже дотянусь. Наш главный противник – БМП со своей неслабой пушкой. Для КПВТ вполне уязвим, но сам БРДМ для такой пушки уязвим еще больше.
Все остальное, чем располагает противник, фронтальной проекции нашего «бардака» не страшно, главное – обзорные люки прикрыть. Ни с «маталыги» пулемет его не прошибет, ни с «Водников». Для РПГ-7, которые могут быть у бандитов и которых я не вижу, расстояние великовато, не попадут. Хотя… один «Водник» вместо двух пулеметов несет еще и автоматический гранатомет. А вот эти могут накрыть.
А вообще нам даже не победа требуется, а спугнуть всю эту публику из деревни. Если они задумали то, что в свое время немцы именовали «массовой экзекуцией» или «акцией устрашения», то такое делается в тишине, покое и безопасности.
Главное – не дать БМП открыть огонь первой. Она стоит хорошо, бортом к нам. Расстояние такое, что для КПВТ это даже не прямой выстрел, это выстрел в упор.
– Сергеич, компоновку БМП-1 помнишь? – спросил я по радио.
– Помню. Что нужно, боеукладку нащупать? – послышалось в наушнике.
– Вроде того. Надо из игры сразу вывести. Гарантированно.
– Помню. В башне у них боеукладка. Не промахнусь, дистанция небольшая.
Плохо, что нам тоже до них из РПГ не дотянуться. Жаль. Тогда с «копейкой» возни было бы меньше. А из того, что там есть, только она нам противник.
Из деревни донеслось несколько выстрелов, словно сухие палки сломали. Криков слышно не было, расстояние скрадывало, но началась какая-то суета, похоже, что часть людей загоняли в сарай. Пулеметчики из оцепления давно уже повернулись к лесу спиной, им самим охота было посмотреть, что делается в деревне. Впрочем, у них и пулемет на деревню был направлен, это же не оборона, а оцепление.
За спиной послышался звук мотора, затрещали сучья под тяжелой машиной. Я обернулся. Васька вел за собой «бардак» к опушке, сам же он тащил ПКМ Сергеича. Правильно, надо было самому догадаться, но не догадался.
Шмель подогнал на малых оборотах броневик за куст, а Васька с пулеметом рухнул рядом со мной на землю. Я посмотрел, как Шмель расположил машину. А расположил он ее с умом, за ней метров на пятьдесят ни одного дерева по прямой. Случись отходить, можно сначала задом в подлесок сдать, а уже потом развернуться.
– Начинаем по моему второму выстрелу, – сказал я в рацию. – Кэмел, давишь из пулемета тех, кто правее в оцеплении. Сергеич, огонь по БМП, а потом переносишь на «маталыгу». Большой, из РПК по пулеметчикам, шевельнуться не давай. А дальше по обстановке, ждите команд.
А что тут еще скомандуешь? Мы в эту драку влезаем с ходу, без всякого плана, проигрывая противнику по всем статьям. Это даже авантюрой не назовешь, форменное самоубийство. И именно на это вся наша надежда, потому что такого здесь никто не ожидает. Фактор неожиданности на нашей стороне даже не на сто процентов, а на сто тысяч.
Я разместил силуэт бандита за пулеметом в прицеле и плавно потянул спуск. СВД лягнулась, подскочила, пуля ударила его в середину спины и повалила лицом вперед на пулемет. Мой выстрел за шумом и стрельбой из села остался для его напарника незамеченным, и на него я тоже истратил всего одну пулю. Чуть больше двух сотен метров, не расстояние, промахнуться невозможно.
И одновременно с моим вторым выстрелом справа от меня заработал ПКМ, а почти над головой забился отбойным молотком тяжелый КПВТ. Я сразу перекинул прицел на двоих из оцепления, располагавшихся слева. Они успели понять, что дело неладно, и упали на пашню лицом в нашу сторону, опустив пулемет на сошки. До них мне тоже ненамного больше трехсот, не промахнусь.
Однако задергался, и первый выстрел выбил облачко пыли из пашни прямо у локтя пулеметчика. Тот успел открыть огонь, но взял слишком высоко. Где-то над моей головой хлестнуло пулями по древесному стволу, вокруг них тоже забегала стайка пылевых фонтанчиков. И тут я выстрелил снова. И попал в лицо, как мне показалось. По крайней мере, голова пулеметчика странно дернулась, и он ткнулся лицом в землю. А его напарник вдруг вскочил на ноги и резво побежал к деревне, чего я никак не ожидал. Но все равно вогнал ему в спину две пули подряд.
Затем я перевел прицел на деревню. БМП была неподвижна и слегка дымила. Сергеич сумел все же ее сразу заткнуть, а теперь расстреливал короткими очередями плоскую камуфлированную «маталыгу», довольно метко огрызавшуюся из ПКТ. Я слышал, как пули хлестнули по лобовой броне нашего броневика. Но продолжалось это недолго. MT-ЛБ бронирован слабо, он даже пулю из моей СВД уже с двухсот метров не держит, а мощь патрона калибра четырнадцать с половиной миллиметров для нее запредельна. И стояла она к нам боком, легко в проекции взять в прицел как стрелка, так и водителя.
Прошло не больше десяти секунд, и пулемет с «маталыги» тоже замолчал. А Сергеич перешел на башенный ПКТ, открыв огонь по пехоте и грузовикам. Я же начал выискивать в прицел черные мундиры. И выискал все же одного, привставшего на колено и активно жестикулировавшего, отдавая команды. Выстрелил в него, попал в бронежилет, он дернулся и согнулся пополам, я снова выстрелил и уже второй пулей свалил окончательно. Лежащих рядом с ним накрыло пулеметной очередью, взметнувшей густую пыль.
Васька тоже перенес огонь пулемета на деревню. Оттуда тоже начали вовсю отвечать огнем, пока неточно, но следовало ожидать того, что нас вскоре нащупают. Я дострелял магазин в противника, кажется убив еще одного. Стрелок я неплохой, но не снайпер, эта дистанция стрельбы для меня почти предельная, недостаточно практики. Леху бы сюда, черт возьми.
Неожиданно всерьез рванула БМП, не хуже танка. А что удивительного, впрочем? Это же не «двойка» с ее тридцатимиллиметровой пушкой, в «копейке» калибр серьезный. Каждый снаряд мощью как у «тридцатьчетверки», и у тех тоже при взрыве боекомплекта башни отлетали. Вот и у БМП башню взрывом сорвало и на кабину одного из КамАЗов бросило, проломив крышу того чуть не до самого мотора. А сам низкий широкий корпус старой боевой машины пехоты зачадил черным дымом и вдруг дохнул жирным красным пламенем из всех щелей. От взрыва досталось залегшим неподалеку.
