без зазубрин наверху. В остальном такой же.
Аргус
Полуфазан-полупавлин, именуемый аргусом, необыкновенно живописно объясняется в любви. Многие в «хохлаткиной родне» токуют красочно: достаточно вспомнить павлиний хвост. Но аргус, пожалуй, всех превзошел.
У него очень длинные перья на крыльях, второстепенные (всего-то, казалось бы!) маховые. Они сплошь усыпаны множеством глазчатых пятен, которые так удачно оттенены, что кажутся выпуклыми. За них и имя получил аргус в честь стоокого великана из греческих легенд.
Два средних пера в хвосте тоже длинны невероятно — полтора метра. Сама птица в два раза короче. С таким хвостом, а главное, с такими крыльями летать нелегко. Не столько для полета, сколько для других дел употребляет их аргус.
На поляне в лесу расчистит землю от листьев и веток, три шага туда, три сюда. Отлучается, только чтобы попить и поесть да ночью поспать на дереве, и опять спешит на «танцплощадку». Зовет самок протяжным, жалобным «квиа-у», раз 10–12 все медленнее и тише его повторяет. Самка отвечает: «Хау-ово-хау-ово». Прибежит. Присядет на площадке. Он согбенно, вытянув голую синюю шею, кося глазом, боком-боком, выжидательно, будто даже недоверчиво, приглядываясь, ходит вокруг. Бесподобный хвост шлейфом волочится в пыли. Ритмично, в размеренном темпе сильно шлепает лапами по земле. Шагнет — шлепнет. Шлепнув, шагнет. Слышатся звучные удары.
В начале брачного танца вид у аргуса какой-то нелепый: на сгорбленного грифа или на карикатурного монаха похож. Выхаживает вокруг самки, ритмично и громко шлепая лапами. Но вдруг преклоняет перед ней колени и перевоплощается неузнаваемо! Окружает себя широким колесом из стооких перьев, а из этого шикарного обрамления синим кобальтом смотрит его лысая голова.
Вид у него нелепый, какой-то шаржированный: на сгорбленного грифа похож или на иезуита, на карикатурного монаха в тонзуре (черный хохолок-пушок на лысой голове). Это только начало. Прелюдия. Главное представление впереди.
Вот оно: резко повернулся к самке и колени преклонил, ноги полусогнуты, грудь у земли. Крылья двумя «круглыми ширмами» раскинул: широким колесом из многооких перьев окружил себя и с боков, и спереди, и сзади. Как из рамки, очень большой и очень шикарной, синим кобальтом смотрит голова, слишком мизерная в грандиозном обрамлении. И над этим великолепием, как стяги, колышутся на ветру два хвостовых пера!
Замер аргус. Вдруг прыжок на месте! Перьями потрясает так, что звенящий слышится шелест.
Самка равнодушно смотрит на картинную пантомиму. Скоро от галантности ее кавалера ничего не останется. Одна почти месяц, не вставая попить и поесть, просидит на гнезде. Двух потомков, как обсохнут, поведет за собой в густые кусты, где много муравьиных яиц и червей. Они побегут за ней, прячась, как под зонтом, под длинным ее хвостом!
Когда аргус спит, длинные перья хвоста, как бдительные антенны радара, оберегают его покой. На Калимантане, Суматре и в Малайе живут аргусы. Так вот, калимантанские даяки рассказывают: на ночь аргус устраивается всегда хвостом к стволу. Дикая кошка, леопард или удав добраться до спящего аргуса могут только по ветке. Но в пути наткнутся на два длинных пера и, конечно, разбудят аргуса. Он недолго думая улетит, браня громким криком разбойников, которые и по ночам не дают покоя мирным птицам.
Хвост аргуса втрое длиннее, чем у павлина! Тут необходимо, впрочем, уточнение. То, что павлин, токуя, распускает шикарным веером над собой, что обычно его хвостом называют, не настоящий хвост, не рулевые, а верхние кроющие перья. Их птицеводы именуют «шлейфом». Этот «шлейф» — 140–160 сантиметров. Так что самое длинное перо павлина на 17 сантиметров длиннее, чем у аргуса. Но и это не рекорд: у фазана Рейнарта хвост 173 сантиметра! Длиннейшие перья в мире диких птиц. Лишь у домашнего декоративного японского петуха-феникса хвост больше пяти метров.
Рейнартия — обладательница самых широких перьев: с человеческую ладонь — 13 сантиметров! Они и длины немалой — с человеческий рост.
Глазчатый аргус, жемчужный аргус, фазан Рейнарта, просто рейнартия — по-разному называют эту длиннохвостую птицу. Рейнартии живут в глухих лесах Малакки и Вьетнама.
Подобно аргусу, петух-рейнартия очищает от листьев площадки для «танцев». В Малакке, где оба встречаются, они иногда по очереди токуют на одной площадке. Курица-рейнартия птенцов водит за собой тоже под хвостом.
Аргусы гнездятся на земле, рейнартии — часто на пнях, на обломках стволов, в общем где-нибудь повыше, на метр от земли.
Разные «танцы» у петухов: рейнартия больше позирует, взъерошив белым «шаром» хохол на голове. Замирает перед самкой с раскинутыми крыльями, на павлиний манер подняв над собой хвост. Перья в хвосте — с человеческий (выше среднего!) рост, и каждое шириной с ладонь — 13 сантиметров. Откуда силы берутся в невеликой в общем-то петушиной гузке, чтобы столь грандиозный веер расправить и вверх поднять?
Павлин
Павлин (кто его не знает?) избрал своей резиденцией зеленые холмы Индии и Шри-Ланки. Немногодетными семействами, просто компаниями вылетают из леса венценосные жар-птицы на возделанные поля земледельцев. Пуганут их отсюда, удирают резво в кусты. Полетят, только когда погоня вот-вот настигнет.
Пугают их лишь мусульмане, христиане и язычники. Всем, кто исповедует индуизм, обижать павлинов запрещено. Вблизи поселений, где их охраняют религиозные обычаи, безбоязненно кормятся павлины на рисовых полях. В жаркие часы дремлют, купаются в пыли у лесных дорог. Спят на деревьях, выбранных не на одну ночь, порой прямо в деревнях.
Павлин посвящен богу Кришне. Не только за красоту, за немалые услуги также.
Мяукающий крик павлина «мии-ау» в Индии «переводят» как «минх-ао», что значит «дождь идет» или, точнее: «Дождь, иди!» Действительно, перед грозой и
