Купив на последние сбережения ящик водки, Тёма поступил по-княжески. И от ребят со старших курсов получил прозвище — Князь.
Он вдруг понял, что, как и отец, умеет пить. Курил ещё как паровоз. А попутно пристрастился к картам, азартным играм и ощутил радость встреч с доступными женщинами.
По стране плотным катком прошлись «лихие девяностые». Время беспредела, разбоя и новых возможностей для тех, кто не боялся запачкать руки.
Князь не боялся. Отчисленный с первого курса, он пошёл в криминал вместе с братками с курса. И даже стоя на очередных похоронах вчерашних товарищей после первой перестрелки, молодой студень понял, что другой жизни не будет.
Вместе с оружием и проституцией в страну хлынул поток белого порошка. Средняя сестра подалась в эскорт и первое время блистала перед ним новыми нарядами, но вскоре подсела на иглу и сгорела за месяцы.
Возлагая цветы на очередную могилу, Князь понял, что жизнь в городе мало отличается от общаги. Ты всё так же рвёшь жилы за кусок. Разве что вместо книжек и пар по профилю в руках бита или цепь. А вместо строительных определений — понятия.
Но жизнь учит и другой не будет. И Князь учился у неё, как мог. Сначала стрелять, потом разговаривать. А потом стрелять, и только после разговаривать.
Первый срок Князев получил за разбой. Дали четыре года. Вышел через два. В стране словно ничего и не изменилось, разве что грабили уже награбленное. Делили ранее поделённое. Средний брат создал своё ОПГ на базе качалки, куда подтягивал быков для решения различных вопросов. Подтянул и брата-стрелка. Дела пошли в гору. Городская жизнь показала Князю роскошь новых ресторанов и открыла доступ к закрытым дискотекам, клубам и кабинетам уполномоченных лиц. И если ночью они с братом кутили в лучших заведениях города, то днём без всяких сомнений отжимали квартиры у опустившихся людей. Или опускали тех, кто ещё не упал, но уже качался.
В ход шли алкоголь, обман, а затем и наркотики. Документы под подпись. А дальше дорога известна — лес, лопата. Зимой — тело под теплотрассу.
Однажды, брат не поделился. Пожадничал. Вскоре Князь читал о нём в жёлтой прессе. Проломленный череп, кома, смерть.
Князь затаился на время, а затем начал мстить. Перестрелка. Ранение. Суд. Второй срок. Дали пять. Вышел через два за «примерное поведение».
Когда Князь в очередной раз посетил город, страна погрязла в коммерции. Деноминация не отбила желания бывшим челнокам. Но если ранее они посещали Турцию за товаром, то на этот раз сместили акцент в Китай.
Получив загранпаспорт, Князь впервые посетил заграницу. И понял, что жизнь может быть многогранной. Китайцы не стреляли друг в друга на улицах, и с ними невозможно было «пояснить за базар». Они лапотали что-то своё, улыбались и трудились как пчёлы в сезон. А он налаживал поставки через переводчиков или изъяснялся на пальцах, ощущая себя неучем в чуждом ему мире.
Вопросы решала цена на товар. Оптом так — цены ниже ворованных. С пробуксовкой, товар пошёл на его точки в России. А на местах уже стояли с протянутой рукой.
Тогда-то Князь и повстречал персонажа по имени Бита. Продавая сало на точке в розницу, что привозил из деревень, он не желал делиться. И на все попытки обложить его данью, просто махал битой. Доставалось то официальным, то не официальным лицам. Биту били, ломали рёбра. Но отлежавшись и срастив рёбра, он вскоре вновь появлялся на точке, и вновь не желал платить.
Тут Князь и понял, что парень серьёзный. Со шрамом на черепе, следами от собачьих укусов на руках и прожжённой кожей от сигарет на ногах, так ещё и представительный. Его пытали, его били, его убивали. Но он упрямо твердил «нет, платить не буду».
Князь оценил его стремление к успеху и взял под крыло. Так на его точках и появился Бита. Он же — Сергей Евгеньевич Битин. Человек упрямый, порой настойчивый, но преданный как пёс.
За эту преданность Князь и взял его с собой впервые на полноценный заслуженный отдых. Турция, Анталия. Страна, что ещё вчера гнала ширпотреб, постепенно переходила на шубы и торговлю золотыми украшениями. А возле побережий как грибы после дождя вырастали гостиницы. Уже не робкие хостелы и трёхзвёздочные, но гранд-отели с полноценным трёхразовым питанием или системой «всё включено».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Нырнув в роскошь едва начавшейся туриндустрии в сегмент «для богатых», оба очумели от новых возможностей. А ещё больше был «разлёт клиента», как ловко отметил этот факт Бита.
Здесь были как вчерашние лохи, что вкладывали в МММ, так и организаторы первых пирамид. Но ещё больше отдыхало директоров заводов и предприятий, что совсем недавно сидели или воспринимались диссидентами, а затем вдруг приватизировали всё, что осталось от Советского Союза, ловко встав в нужное место в нужное время.
Хватало и вчерашних коммунистов. С той же ответственностью, что ранее выступали на заседаниях партии, теперь они представляли волю демократического народа. И не редко ходили в церкви ставить свечки, их же часто и строили. А чтобы точно молитвы дошли, об особой связи с богом свидетельствовали огромные золотые кресты. Как на глаз, так многие сняты с церковных макушек. И если снимали крест уже с подобного индивидуума возле пляжа или бассейна, то под ним находился ещё один — наколотый. Чтобы точно поверили.
Отмечал Князь и наколки на пальцах, которые прятали под огромными золотыми перстнями. А чтобы точно было видно, что человек серьёзный — многие носили малиновые пиджаки, порой прямо на шорты. До привития вкуса новым русским пройдёт ещё немало времени. И многие дожить просто не успеют.
Но Князь жил. И Бита рядом с ним существовал. Они клеили легко доступных девушек. А когда первая же из них сказала Князю нет — он понял, что это будет его жена. И с этой поездки они привезут то, что сформируется в Киру. Саму маму позже приберёт рак. И сколько бы денег не вкладывал её в лечение Князь, лекарства от него в то время не существовало.
Но ещё до встречи с будущей женой Князь наткнулся на не менее любопытного экземпляра в местном баре, пока Бита в отключке в номере валялся.
Здесь пили до зелёных чертей сибирские нефтяники, уральские промышленники, уносили на руках газовиков из Тюмени, повсюду шатались и орали караоке торговцы лесом, что всегда имели свой кусок, продавая кусочек Родины. Но ещё встречались и предприниматели новой волны. Те, которые формировали бизнес из идей, до которых дойдут только завтра.
Если одни из них сокрушались, что спускали миллионы на первые мешки для мусора в то время, когда народ был ещё не готов расставаться с мусорным ведром у контейнера, или сожалели о времени, потраченные на закупку вагонами первых клавиатур, которые раньше по старой привычке разносили на куски любители печатных машинок, то встречались и самородки.
Вроде того, что одним из первых додумался ставить на месте старых рынков первые торговые центры «с бутиками». Он же не постеснялся скупать огромные участки земли за пределами города, так как прекрасно знал, что чем больше автомобилей появляется в стране, тем больше будет возможностей у людей уехать за покупками в огромные супермаркеты с гигантскими парковочными площадками и тележками на территории, которые нельзя будет спереть просто так. Ведь за всем начинают следить камеры.
И чем больше Князь слушал странного мужика за барной стойкой, тем больше понимал, как же он далёк от истины с «ты меня уважаешь?» и разборками за ларьки.
Пока Князев завозил таджиков на стройку гаражей под угнанные автомобили, парень за стойкой делился с товарищем своим виденьем относительно того, каким будет будущее и предлагал открывать автомастерские полного цикла, ведь запчасти дешёвые и хлынули на рынок, окончательно подкосив отечественный автопром. Ещё не скоро запретят и «распилы» с «конструкторами».
Князев хмыкал, смотрел на мужика в тельняшке с татухой морпеха на плече и не мог понять, где у того пейджер, малиновый пиджак и золотые зубы? Урод какой-то в лохмотьях! Значит и сам — лох, трепло и терпила. А рядом с ним сидит такой же шляпник. Улыбается, попивая Джек Дениелс и кивает болванчиком.
