— Заткнись! — Я резко повернулся в его сторону, при этом сжимая в одной руке свою случайную находку, — Это ты у меня сейчас нарвёшься! Кстати, очень вовремя ты появился, братец! Я как раз тебя вспоминал. Думал, может, этот симпатичный ножичек поможет мне решить все наши проблемы? Он же такой острый…
— Положи нож, Андрей. Ты же не японский самурай, который решился вспороть себе живот. Давай спокойно поговорим, пожалуйста…
— Боишься? — Я смеялся прямо его в лицо, — Ах, боишься, значит! И правильно делаешь! Ибо я решил убить тебя, подлый предатель!
Быстрым движением я бросился на брата и схватив его, приложил ему к горлу нож, а потом, поняв, что тот уже в моих руках, засмеялся и добавил:
— Всё, теперь ты получишь своё, мерзавец. Теперь я вспомнил, как тогда, в машине, перед той проклятой аварией ты хотел меня убить! И ты сам мне в этом признался! Ты подстроил эту аварию, я знаю!
— Прекрати, Андрей, ты совсем сошёл с ума! Пора тебе, наконец-то, посмотреть правде в глаза и вспомнить ВСЁ о событиях той ночи, и вообще обо всём, что ты натворил. Пойдём к зеркалу, Андрей!
— Зачем? Надеешься отвлечь меня? Внушить мне, что я сумасшедший? Нет уж, теперь я на ваши уловки не поддамся! Ладно, выполню я твою последнюю просьбу…
И я, по-прежнему удерживая нож на шее брата, направился вместе с ним в гостиную, где висело огромное зеркало. Подойдя к нему, я сказал.
— Ну, что, вот тебе зеркало! Хочешь напоследок посмотреть на своё отражение, что ли?
— Это ты смотри на своё отражение, — спокойно ответил мне Руслан, — смотри и вспоминай… Вспоминай, как всё началось!
Я хотел что-то ответить ему на это, но тут я перевёл взгляд на зеркало и… Не может быть! Я схожу с ума, у меня галлюцинации, ибо в зеркале я увидел ТОЛЬКО САМОГО СЕБЯ, с ножом, который я держал у СОБСТВЕННОГО горла!
— Почему я не вижу тебя, Руслан? Что это значит? Где ты? Почему в зеркале я один…
— Ты и есть один! — Руслан усмехнулся, но в зеркале я увидел точно такую же усмешку на своём лице, — Меня никто не видит, кроме тебя! Ты сам меня придумал, Андрей, и только ты и видишь меня. А на самом деле у тебя нет никакого брата. Ты сам всё придумал, сам…
— Придумал? Тебя? Но… Как же твои картины? Как же наши встречи в парке? Твоя квартира? Я не понимаю…
— Картины? Какие картины? Которые ты САМ рисовал, Андрей? Ведь это ты их рисовал! Ты художник! Вспоминай, Андрей! Вспоминай всё! Всё, что ты так хотел стереть из своей памяти! Вспомни свою детскую мечту, как ты хотел стать великим художником, как твоя учительница тебя похвалила на уроки рисования… Вспомнил? А потом помнишь, что было? Помнишь, как твой отец отправил тебя учиться в другую школу, где тебе абсолютно все твердили, что у тебя нет никакого таланта и великим художником ты точно никогда не станешь? А ведь они говорили это не просто так, это твой отец, Вениамин Шереметьев, попросил их любым способом выбить из твоей головы дурь насчёт этой мазни! Он же всегда был против твоего хобби и запрещал тебе даже думать о карьере художника! Ему это было ни к чему, он хотел наследника своего бизнеса, преемника! А затем ты начал тайно от всех посещать художника, с которым случайно познакомился на Арбате. Он давал тебе уроки… Помнишь его? И как ты ему представился, Андрей? Правильно, ты сказал ему, что ты Руслан. Ведь именно так хотела назвать тебя твоя приёмная мать! И тебе всегда нравилось это имя. А какая была фамилия у того старичка-художника, помнишь? Угадал! Макеев. Так ты и начал подписывать свои картины вымышленным именем, псевдонимом, как ещё это называется у творческих личностей!
— Нет… — Я растерянно помотал головой, не в силах больше слушать брата, — Нет! Этого не может быть… — Мои руки ослабли, и нож быстро выскользнул из моих дрожащих пальцев. — Ты врёшь, ты…
— Это правда, Андрей. Правда, которую ты так долго прятал от самого себя. Ты был одинок. У тебя не было настоящих друзей, ты чувствовал себя полным неудачником. И тогда ты придумал меня. Человека, который внешне был бы таким, как ты (своей внешностью ты, надо сказать, всегда был доволен), но при этом был бы сильным, решительным, умеющим бороться за свои мечты. Именно таким ты хотел стать! Но не мог, так как боялся! Да-да, ты трус, Андрей, и все свои хорошие качества ты просто перенёс на свою придуманную личность, оставив в самом себе только собственные пороки и недостатки. А знаешь почему? Тебе было так удобнее! Проще! А потом ты узнал правду. Про Дину и своё рождение. А также погибли Шереметьевы… И вот тогда ты и стал постепенно разделяться на две личности. Ты возненавидел самого себя, считая, что ты виноват в смерти родителей, ты был самому себе противен. И тогда появился я, твоё альтер эго, на которое ты перенёс всё самое лучшее, что было в тебе! Ты думал, что спишь, но на самом деле ты ходил в парк, где писал свои картины! Потом ты снял квартиру, у тебя появились друзья, и даже любовница (да-да, та самая Ная, которую ты всегда так ненавидел), и все они думали, что ты Руслан Макеев!
Он замолчал. Я тоже молчал. Закрыл глаза и вдруг… Нет, это было не со мной. Это просто моя фантазия, или бред, который мне только что наговорил Руслан, так на меня подействовал. Я рисовал. А рядом со мной сидела Ная! И я говорил ей, что она прекрасна. А потом она целовала меня в губы, и я отвечал на её поцелуи, испытывая при этом сильное желание. После чего… Нет, этого не может быть. Я схожу с ума! Это точно! Я сумасшедший, мои враги добились своего, и теперь им ничто не помешает навсегда отправить меня в психушку.
— А потом появилась Алиса, — продолжал Руслан всё тем же спокойным, слегка поучительным тоном, который сейчас меня почему-то пугал — прежде он никогда не разговаривал со мной ТАК, — которую ты так хотел полюбить. И ты почти полюбил её, но тебе мешало твоё прошлое. Тебе была противная собственная личность, так как ты считал, что был любовником собственной матери. И за это ты себя ненавидел больше всего. Чтобы полюбить свою жену, тебе опять нужен был я, Руслан…
Брат резко умолк. Я огляделся по сторонам и понял — я больше его не вижу. Я стою один в гостиной, на полу валяется тот самый нож, которым я угрожал Руслану, а голос брата по-прежнему звучит в моей голове.
— Узнав о предательстве Вадима, ты окончательно решил — тебе, как Андрею Шереметьеву, не справится со всем, что на тебя навалилось. Андрей был слишком слаб. И доверчив. А вот Руслан уже давно понимал, что из себя представляет Вадим! Но вернёмся к тому вечеру. К той ночи, когда ты САМ РЕШИЛ УБИТЬ ненавистную тебе личность Андрея и навсегда стать Русланом. Только так ты мог победить своих врагов и своё прошлое. И только так ты мог, наконец, полюбить свою жену.
— Значит, — прошептал я, оглядываясь по сторонам, — тебя нет? И всё, что делал ты, на самом деле делал я сам?
— Ну, наконец-то! Дошло до тебя! Слава Богу! Да, дорогой, именно так! Ты у нас талантливый художник, и ты всё это время был со своей женой, Алисой. И аварию ты сам себе устроил! Тебе казалось, что только убив личность Андрея, то сможешь быть счастлив.
— А ведь я и был счастлив, — неожиданно вырвалось у меня, и тут же перед моими глазами, словно кадры из фильма, поплыли моменты, которых я почему-то прежде не помнил. Или не желал помнить? Вот мы с Алисой на выставке, смотрим картины. Потом — в квартире Руслана, где я пишу её портрет… И нам очень хорошо вместе. Я прижимаю её к себе. Целую в губы. И при этом меня переполняет страсть. Желание. Любовь. Это моя женщина, та самая женщина, которую я столько времени ждал и которая теперь станет моей музой. А также — самым дорогим для меня человеком. Я счастлив.
— А теперь нам пора прощаться, Андрей, — я вновь услышал голос Руслана, — это была наша последняя встреча, теперь ты должен научиться жить без меня. Хватит прятаться за чужие имена и собственные фантазии. Ты ещё можешь быть счастлив, будучи самим собой. С Алисой. И ты станешь знаменитым художником, как мечтал когда-то… Поверь, мечты сбываются, Андрей.
И тут он исчез. Я больше не слышал его голоса. Я подошёл к зеркалу и снова посмотрел на своё отражение. И тут я понял, что в зеркале я больше не видел прежнего Андрея, нет. Я видел того, кого считал Русланом, своим братом, которого, как оказывается, никогда не существовало. Этот человек, которым я так восхищался и на которого так стремился быть похожим, на самом деле был я сам. Не зная, как реагировать на своё открытие, я хотел что-то сказать своему отражению (которое мне очень хотелось назвать Русланом), как вдруг…
— Андрей! Дорогой!
Я обернулся. Передо мной стояла Алиса и смотрела на меня своими прекрасными изумрудными глазами, в которых я заметил слёзы. Но при этом она улыбалась. Со стороны это было даже странно. Также как бывает странно, когда на улице одновременно идёт дождь и светит солнце…
— Ничего не говори, — прошептала она, беря меня за руку, — всё будет хорошо любимый, поверь. А я всегда буду рядом с тобой.
Алиса, лето 2010.
