Что ей вовсе не страшно. Она была в этом почти уверена.
Но когда трепетные поцелуи Криса опустились ниже, а его холодные пальцы стянули с ее плеча лямку майки, она вся сжалась и крепче вцепилась в него, ощущая ледяной страх, смешанный с твердой решимостью и затмевающим разум желанием.
Пропитанные страстью и нежностью, его поцелуи неторопливо усыпали плечи, шею, ключицы. Влажный, горячий язык скользил по коже, поднимался выше, заставляя Хейли дрожать всем телом и невольно разводить согнутые в коленях ноги, подпуская Криса все ближе и ближе. Она стыдливо краснела, вороша своим порывистым дыханием его волосы, и сжимала его в своих нежных, наивных объятиях все крепче и крепче.
Но в какой-то момент он перестал дарить ей тепло и обжигать кожу поцелуями, отстранился, с легкостью вырываясь из рук Хейли и, упираясь коленями в мягкий матрас, пронзительным, изучающим взглядом уставился в лицо девушки.
Он видел непонимание в ее глазах и явное желание в приоткрытых губах, чувствовал ее тело, наполненное истомой, как свое собственное, а ее ноги, тонкие, изящные, чуть прижатые к его бедрам, вызывали в нем жадную грубую похоть.
Он хотел забыть об осторожности. Хотел внимать только своему вожделению. Хотел ощутить все тепло этого желанного тела.
Но эти родные фиалковые глаза просили о другом.
Просили нежности, тепла, любви.
И он медленно, чуть склонившись над Хейли, потянулся к ее майке. Поднял край и тут же перевел внимательный взгляд на украшенное румянцем лицо.
Она не была против. Она ждала.
Несмотря на жар во всем теле, Хейли ощутила холод, как только Крис стянул с нее майку и бросил ее куда-то на пол.
Но после стало еще холоднее, когда его пальцы осторожно провели по коже, лишь пару минут назад скрытой под одеждой. Хейли тут же захотела прикрыть обнаженную грудь руками, но Крис не позволил.
Он резко, немного грубо обхватил ее запястья, невольно сдавил их и вжал в подушку, видя усилившееся смущение в лице Хейли. Его взгляд был настолько серьезным, настолько настойчивым, что она, не выдержав, отвернулась. И он тут же понял – она больше не попытается закрыть свое тело от его взгляда.
Лишь когда его пальцы снова скользнули по ее телу, она вздрогнула, сжала кулаки и прикрыла лицо руками, так и не сумев избавиться от стыда.
Ее робость вызывала улыбку и какое-то странное, сладостное чувство в груди, отчего Крис еще больше ощущал напряжение во всем теле. Он нежно провел пальцами по изгибам талии, скользнул ниже, ощущая под подушечками неровную пульсацию ее тела из-под грубой ткани шорт.
Его пальцы ловко поддели тугую резинку на талии Хейли, оттянули ее, оголяя бедренные косточки. Хейли испуганно свела ноги, ловя рукой ладонь Криса, и сжала ее дрожащей хваткой. Он переместил туманный взгляд на ее охваченное смущением лицо, но смог увидеть лишь покусанные губы и покрасневшие мочки ушей.
– Хейли, – тихо, почему-то боясь повышать голос выше шепота, произнес Крис и облизнул пересохшие губы, ища подходящие слова, способные развеять сомнения девушки, появляющиеся на каждом новом шагу.
– Сними футболку, – рвано выдохнув, дрожащим голосом попросила она и, отпустив его руку, перестала прятаться.
Крис удивленно-недоверчивым взглядом впился в ее раскрасневшееся лицо, вновь запоминая каждую черту.
Он не видел сомнений в ее глазах. Он видел уверенность и вместе с тем легкий страх.
Услышав шуршание футболки, Хейли убрала руки от лица и увидела в полутьме оголенный торс Криса, местами усеянный новыми синяками, полученными на работе; напряженные широкие плечи, выделяющийся рельеф подкачанных мышц на животе и руках, а на правом запястье – свою черную резинку для волос.
Она, словно во сне, плавно поднялась с кровати, завороженным и мутным взглядом смотря перед собой, и потянулась к Крису. Осторожно, будто боясь чего-то, она опустила ладони на его плечи, чувствуя пальцами жар и напряжение. Не поднимая взгляда, лишь опаляя его кожу своим прерывающимся дыханием, она опустила ладонь ниже, спуская ее вниз по руке и ощущая мышцы, такие же напряженные…
– Еще один синяк, – тихо и как-то грустно проговорила Хейли, невесомо скользнув пальцами по тому месту, где на коже было новое серо-фиолетовое пятно. – И здесь.
Пальцы переместились на грудь, едва касаясь и вызывая дрожь. Крис стискивал зубы, чувствуя нежные, почти призрачные прикосновения Хейли, и, не в силах себя сдерживать, откинул ее разметавшиеся по всей спине и шее волосы на одну сторону и впился крепким поцелуем в плечо, руками скользя по шее, спине, опускаясь ниже.
Хейли невольно прижалась к нему всем телом, уже не стыдясь своей наготы, и схватила его за плечи, топя тяжелые вздохи в его волосах. Она чувствовала его губы на своем плече, ощущала эти прожигающие прикосновения и, словно ей было мало, все ближе и ближе прижималась к напряженной груди Криса, оголенной кожей ощущая его тепло.
– У тебя теперь тоже синяк, – порывисто выдохнул Крис и провел большим пальцем по тому месту, которого только что касался губами, размазывая влажные потеки. Кожа там покрылась алыми крапинками крови, образовывая четкий след бордового цвета.
– Зачем? – едва слышно спросила Хейли, понимая, что оставленный след будет слишком заметен на ее бледной коже.
Но вместо ответа Крис нежно приподнял ее голову, заставив смотреть на себя. Ее блестевшие, затуманенные глаза смотрели из-под опущенных ресниц как-то виновато и по-прежнему храня смятение.
Влажные горячие губы Криса вновь подарили ей глубокий чувственный поцелуй, от которого у Хейли закружилась голова, и она покрепче ухватилась за плечи Криса, прижимаясь еще сильнее.
– Я не могу больше ждать, – выдохнул в ее искусанные губы Крис, когда в легких закончился воздух.
Он ласково скользнул взглядом по ее лицу и так странно, целомудренно после всех этих жарких поцелуев коснулся губами ее щеки, руками опускаясь вниз.
Избавившись от давно не нужной одежды, Крис впервые так остро ощутил полностью обнаженное тело Хейли принадлежащим только ему. Он видел каждый сантиметр этого тела, каждую тень на бледной коже, каждую вздувшуюся венку на шее и запястьях.
– Ты прекрасна.
Его глаза застыли на ее дрожащих, искусанных почти в кровь губах, а рука опустилась по бедру, очерчивая пальцами каждый изгиб, сжимая кожу и оставляя красные следы.
– Мне будет больно? – вдруг спросила Хейли, когда Крис, проведя подушечками слегка подрагивающих пальцев по внутренней стороне бедра, медленно отвел ее согнутую ногу в сторону.
Он долго молчал и смотрел в ее лицо, в родных чертах которого все еще видел страх.
А потом, подаваясь вперед и наклоняясь все ближе, тихо, едва слышно, прошептал:
– Лишь одну секунду.
Хейли
