шепнула на ухо Яна, — сейчас пройдёт.
Этот вечер Андрей запомнил плохо. Его наполняла эйфория, неизведанная раньше. Он что-то ел, пил. Звучала музыка. Но ни одного слова не прозвучало вслух. Вместо этого в эфире творилось невиданное действо. Эмоции, похожие на облака. Молнии мыслей, переплетаются в рыболовную сеть для озарений. Порхают бабочки смыслов, между цветов размышлений. И все говорят со всеми одновременно.
Невозможно передать словами происходящее в эфире. Слепой не поймёт зрячего, а «глухой» психота. Отвыкший от нормального общения с психотами, Андрей плавал среди волн эфира комком первичной протоплазмы. Шевелил псевдоподиями, касался существ парящих рядом. И был счастлив, как рыба брошенная обратно в море.
Когда всё закончилось, кто-то отвёл его в один из домиков. Раздел и уложил в постель. Заснул Андрей абсолютно счастливый.
Ещё стояли сумерки, когда Андрея разбудила жажда. Он спустился на первый этаж и нашёл кухню. Выпил воды и решил, что спать больше не хочет. Сварил кофе, налил в маленькую чашку, и долго пил крохотными глотками. Нашёл на столе пачку сигарет и закурил.
— Доброго утра.
На пороге стоял Иван, щурящийся на лампочку.
— Форточку только открывай, когда дымишь. А то Яна ругается.
— Хорошо.
— Есть ещё кофе? Налей мне тоже.
Захаров сел по другую сторону стола. Отхлебнул из чашки.
— Как вкусно ты варишь. А я как ни возьмусь, такая бурда выходит.
— Как у тебя получилось?
— Что?
— Вот это всё. Тайная база, психоты… Ну, сам знаешь.
— Тебе кратко или с подробностями?
— Как хочешь.
— Я сбежал от надзора через день, как вышел. Взял, что было под рукой и рванул куда глаза глядят. Пока блокатор выветривался, прятался, следы путал. Отсиделся в деревне у одной знакомой. А потом начал искать таких же. Выдёргивал из-под надзора, находил бродяг. Даже парочку новичков забрал, пока их «чёрные» не вычислили.
— А база?
— Как тебе сказать… Есть у меня дальний родственник, там, — Иван показал пальцем в потолок, — помог устроить и прикрыл от «чёрных». Их ведь тоже не слишком жалуют другие конторы. Они парии, как и мы. Так что мы получили это место в обмен на несколько услуг.
Андрей понимающе усмехнулся.
— Нет, не думай, ничего такого, — Иван выставил открытую ладонь, — только подлатали психику паре человек. У больших начальников тоже бывают родственники, а в психушках держать не хочется. Нам предложили, мы попробовали. Оказалось, пси-массой даже шизофрению купировать можно. Хоть сейчас клинику организовывай.
— Понятно.
— А ты? Расскажешь о своих приключениях?
— Ну… Как меня отпустили…
— Лучше покажи.
— Что?
— Зачем рассказывать, если можешь мне дать воспоминания. Откроешь мне память?
От неожиданного предложения Андрей смутился. Пустить? Чужого? Внутрь себя?
— Не доверяешь?
— Тебе не понравится то, что ты увидишь.
— Ой, я тебя умоляю! Не вставай в позу самого великого грешника. Ты даже не представляешь, какие скелеты прячут наши психоты, даже самые безобидные. Ставлю бутылку коньяка, если сумеешь меня удивить.
— Вань, действительно, у меня…
— У всех, Трава. У нас, у всех, есть неприглядные вещи, которые делали мы. И которые делали с нами. Но ты был вчера здесь, общался, ощущал общность. Понравилось? А главное правило для такого чуда — доверие. Мы должны доверять друг другу.
— Да чёрт с тобой!
Рассерженный, Андрей швырнул в Захарова мост пси-массы. И одновременно, на другом конце, открыл книгу памяти. Страницы от выхода из ЛИМБа до встречи с «Теттой». Ничего не скрывая, даже отношений с Алисой. Смотри!
Глаза Ивана закатились, выступили желваки на скулах, кожа побледнела. Из уголка рта потянулась ниточка слюны. Андрея передёрнуло и он отвернулся. Закурил, выпуская дым через ноздри. Уже раскаиваясь, что поддался порыву.
— Круто.
Иван закашлялся. Шатаясь, встал, налил воды в кружку и долго пил, громко глотая.
— Всякого ожидал, но не такого.
— Угу, — Андрей кисло поморщился.
— Нет, серьёзно. Ты реально крут. Тебе надо медаль дать. Сколько там было людей? Триста? Четыреста?
— Я не считал.
— Невообразимо. И ты ещё скрываешь!
— А ничего, что я там кучу наших положил?
— Наших? Эти мясники не имеют к нам отношения. Они не только не психоты, но и не люди.
Захаров подошёл и протянул руку.
— Я тобой горжусь. Ты настоящий герой.
С натянутой улыбкой Андрей пожал ладонь.
— Да ладно.
— Надеюсь, ты расскажешь эту историю остальным.
— А ты не будешь?
— Зачем? Это твоё прошлое. Только ты им распоряжаешься.
Дверь в кухню распахнулась.
— Вы чего в такую рань? — Яна, сонная и растрёпанная, шлёпая босыми ногами, прошла к плите, — Ну вот, разбудили, а кофе не оставили.
— Прости, мы вроде негромко.
— Угу. А фонили на весь дом. Соседей, наверное, тоже подняли.
Андрей, радуясь, что можно уйти от разговора, взял турку.
— Я тебе сейчас сварю. С корицей?
Девушка чмокнула его в щеку.
— Учись, Иван. Вот так надо ухаживать за дамами.
— А я, я сейчас завтрак приготовлю. Вы пальчики оближете.
— Сильная заявка, — Яна с напускной серьёзностью покачала головой, — будет сложно выбрать.
— Ничего подобного! Какой-то презренный завтрак и божественный кофе!
Сердце Андрея вдруг отпустили стальные тиски, державшие со времён Падения. Ему стало легко-легко, как будто он полон воздушных перьев и мыльных пузырей. Бесценным даром было вот так дурачиться с Иваном и Яной. Ни с чем не сравнимая свобода бурлила в горле, ударяла, как газировка, в нос.
После завтрака Яна потащила Андрея в гости к другим психотам. Новые лица, дружеские пожатия, кто-то поил их чаем, кто-то угощал булочками. Как моллюск, Андрей приоткрывал створки раковины, с удивлением впитывая чужие эмоции. Но не решаясь отвечать тем же. С сожалением, он обнаружил, что разучился общаться в эфире. И теперь, как спортсмен после травмы, с опаской «подходил к снаряду».
Не отходя ни на минуту, рядом была «Тетта». Поддерживала, ангелом-хранителем сглаживала неуклюжие движения в эфире, улыбалась только ему. Отчего Андрей краснел и смущался.
Вечером, когда стемнело, Яна позвала его на балкон — смотреть на звёзды. Вид был и правда удивительный: вдали от городской засветки, сияющей дорогой плыл Млечный путь. Торжественно и величественно.
Они молча смотрели в небо. Андрей расслабился, отпустил контроль за барьером. И вдруг почувствовал «Тетту», как никого до этого. Девушка стояла рядом, полностью обнажённая в эфире. До самой глубины мыслей и чувств. Не скрывая, что любит одного глупого психота. С первого мгновения, как увидела годы назад. И сейчас, когда он нашёлся, боится, что сердце не выдержит от радости. Андрей почувствовал, как краснеет, а в груди тяжело бухнуло молотом.
— Идём спать, — Яна коснулась его руки, — завтра надо обойти всех, кого не успели. А то будут обижаться, что забыли про
