них информацию о местных достопримечательностях и уже сам диктовал Жрецу, куда мы поплывем дальше.
Поначалу тот плевался и занудствовал, но в конечном итоге смирился и просто исполнял мои просьбы почти без возражений.
Так мы посетили несколько весьма примечательных мест. Вроде большого притока Реки перегороженного десятком плотин и превращенного в целый каскад проточных прудов, из которых выходили каналы питающие водой довольно обширные пространства засаженных земель.
Уж не знаю, как там обстояли дела с пирамидами, — не видел. Но вот это сооружение, действительно поражало грандиозностью размаха и объемом проделанных работ! Зарисовал и записал дофига интересного! В том числе и множество разных механизмов и приспособлений для регулировки уровня воды. Вроде бы ничего сложного, принципы понятны и известны мне и так. Но вот исполнение… Сотни лет опыта просто так не отбросишь!
Потом пришлось пришвартовать «Морского Гуся» у малоприметного поселка и отправиться в пешее путешествие дня на два. И пусть все два дня пришлось слушать нытье и зубовных скрежет Фаршаада. Зато я впервые в жизни увидел как добывают и перерабатывают мой родной, и столь нежно любимый гипс!
А знали бы вы, каким наслаждением было сыпать в воду, пусть грязноватый, с большим обилием песка, но все-таки гипс, (они его тут не только не просеивали, но еще и специально подсыпали мелкий песочек для большего заполнения объема[12]), выдерживать правильные пропорции, сливать излишки, замешивать, разливать по формам… Клянусь, по моим щекам в этот момент текли слезы!
Единственное, как я выяснил, на изготовления форм для керамики, они тут гипс не использовали. Зато вовсю фигачили разную плитку по типу изразцов, а также использовали при строительстве как основу для штукатурки, и для изготовления некоторых декоративных деталей.
Заехали мы посмотреть и как льют бронзу… В принципе, ничего принципиально нового, я там не обнаружил. А вот в стекольные мастерские, мы так и не попали. Пришлось бы сворачивать в еще один приток, и подниматься по нему дней пять, а потом еще и пару-тройку дней идти пешком. Я, в принципе, был не против такой прогулки. Но Фаршаад уперся рогом, и ни в какую не согласился настолько отклониться от заданного маршрута.
С «бумагой» кстати, тоже вышел облом. Не бумага это была, а скорее папирус, если я правильно помню школьные уроки. Стебли тростника расщепляли по длине, складывали в два-три перпендикулярных слоя, пропитывали особым клеем и придавливали прессом. После высыхания, на получившиеся листы, наносили что-то вроде грунтовки, из того же клея, в который добавляли… (барабанная дробь) каолин.
В конечном итоге, получались листы скорее напоминающие толстый картон чем бумагу. Для письма этот материал почти не использовали. Предпочитая свой шнурковый вариант письменности. Зато для большей прочности, подчас армировали тонкими прутиками какого-то местного кустарника.
Материал получался действительно очень прочным, легким, не боящимся сырости. И как я увидел чуть позднее, средних размеров домик, из таких экранов собирали дней за пять-шесть. Причем, большую часть времени вязали каркас из столбов и перекладин, настилали полы, да возводили крышу.
Для местных условий, домики получались просто великолепными. Хорошо вентилируемые, и достаточно дешевые, так как требовали намного меньше дерева или камня. А если учитывать… (барабанная дробь, приз в студию), что собранные экраны еще и частенько расписывали, то и красивыми! А то что такие стены не жили дольше одного сезона? Так и стоили они дешево, и менялись регулярно давая постоянный заработок целой отрасли народного хозяйства.
Надо ли говорить, что пройти мимо живописного цеха я не смог! А выковырять меня оттуда было труднее чем моллюска из его раковины. Живьем я не давался!
А какие краски умели делать эти ребята! Натуральные чистые цвета, которые простоят не выцветая сотни а то и тысячи лет. Как мелко они умели дробить различные минералы, как тщательно смешивать и растирать…
Все-таки, что ни говори, но когда дело поставлено на коммерческую основу, а не тащится на чистом энтузиазме, работа спорится куда быстрее и развивается семимильными шагами.
…Правда, чтобы со мной начали делиться секретами производства, да и вообще пустили в цех, для начала пришлось надавить авторитетом Храма и попугать мастеров бровями и бородой Фаршаада.
В итоге, я записал кучу рецептов, и набрал множество образцов минералов используемых для изготовления красок.
А в благодарность за это, научил местных ребят фигачить рисунок по трафаретам, фактически заложив основы обойной промышленности.
Сам набросал несколько узоров, прорезал трафарет в листе «папируса», (правда сказал что лучше бы это был пергамент и перенес на основной лист.
А еще, вспомнив кое-какие основы, что преподавали в технаре, предложил попробовать накатывать текстуру с помощью валика, по сырой «штукатурке», что тоже было принято с большим интересом и пониманием.
К концу «экскурсии» в живописном цеху вообще стали оноситься ко мне с немалым уважением. Особенно когда я взявшись за кисти попытался вспомнить былые уроки живописи.
…Скажу честно, в моем технаре, я бы за такие художества получил бы от преподов по шее. Ну а что вы хотите, сколько лет не практиковался толком! Но тут, в общем-то, мои судорожные попытки, были приняты достаточно благосклонно. Особенно в конце, когда я расписавшись, сумел выполнить довольно неплохой портрет одного из подмастерьев, (только его удалось заставить позировать достаточно долго). И «сваял» пейзажик с глубокой перспективой. Тут так не умели! И потому долго цокали языками, разглядывая уходящую вдаль реку, по которой плыли кораблики, а также домики и рощицы по берегам. После чего однозначно приняли меня за своего.
Так что, спустя четыре дня я уползал из этих цехов с большой тоской в душе и сумками, набитыми многочисленными баночками с красками. Душа одновременно и пела и скулила.
— Эта… Шаман Дебил. — Подошел ко мне Ясьяяк как-то вечером, спустя пару дней. — Если ветер не переменится, то завтра к полудню, придем к Драконьим Зубам.
Ну вот праздник и кончился. — Подумал я.
Глава 18
— Нам надо пристать вон туда вот, невинно глядя на меня из под своих мохнатых бровей, заявил Фаршаад. — А потом мы пойдем в поселок в тех вон горах. …Не мог бы ты послать со мной парочку
