Глава 22
Слова Спенсера подействовали на Аддисон, как удар под дых. Она тряхнула головой. Что бы он ни говорил, ей был ясно, что он задумал. По-своему, Спенсер пытался ее защитить. Но это же какой-то бред! Неужели он всерьез считал, что она будет спокойно смотреть, как его забирают и увозят, чтобы в конце концов убить? Или избавиться от него, как изволил выразиться дедушка. Мало того, ни за что на свете она не даст этим жестоким людям отобрать у нее Джереми.
В ушах звенело. Дышать стало трудно. Не замечая текущих по щекам слез, Аддисон побежала на улицу. Спенсер так быстро шел к фургону, что ей едва удалось его перехватить.
- Не делай этого, Спенсер. Скажи им правду. Скажи, что помогал мне, что я во всем виновата. Скажи, что я одна из вас!
Спенсер стряхнул с себя ее руку как раз в тот момент, когда один из охранников открыл заднюю дверь и подтолкнул его к фургону. С непонятным выражением лица Спенсер взглянул на представителя «Гнева», и Аддисон заметила, что в любимых глазах больше не бушуют знакомые вихри.
- Не могли бы вы избавить меня от этой женщины?
- Мэм, - начал охранник угрожающим тоном, - с этой минуты мистер Льюис не в вашем распоряжении.
Сильные руки схватили Аддисон за плечи и оттащили назад. Изо всех сил она пыталась вырваться, как вдруг встретилась взглядом с Тарой, которая уже сидела в фургоне в наручниках. Отпустив Аддисон, член «Гнева» встал между ней и машиной.
- Тара! – крикнула Аддисон, заглядывая в фургон. – Расскажи им обо мне! Расскажи правду! Пусть меня тоже заберут!
Тара откашлялась:
- Понятия не имею, о чем речь. Она вполне себе нормальная, разве что бесконечно ноет и ноет.
Какого черта они молчат? Неужели никто ей не поможет и не скажет «Гневу» правду?
- Тара, пожалуйста… - попросила Аддисон еще раз.
Выпрямившись, Тара заглянула ей в глаза:
- Я очень надеюсь, мисс Уэйд, что никого из нас вы не забудете, когда однажды займете место своего дедушки в Совете.
Аддисон вздрогнула. Неужели они так поступают, потому что надеются на ее помощь в будущем? Лучше умереть, чем вступить в ряды тех, кем управляли Грейс-Энн и ее дед. Встряхнувшись, Аддисон отвернулась. Может быть, урезонивать Спенсера уже поздно, но она ни за что не позволит снова отнять у нее племянника.
Ко второму фургону подошел Роман, который все еще держал на руках Джереми. Над головой грянул гром, и хлынул ливень. Аддисон рассеянно подумала, что это прекрасный конец для ужасного дня. Только для нее еще ничего не кончено. Не может быть, чтобы она ничего не могла сделать. Не может, и точка.
Подбежав к Роману, она схватила его за руку. Он взглянул на нее пустым взглядом, как будто никогда в жизни не видел.
- Прошу тебя, Роман, не забирай Джереми.
Роман повернулся к людям, которые собрались у нее за спиной:
- Председатель Уэйд, я глубоко убежден, что у вашей внучки начинается истерика.
- Пожалуйста, Роман. Он ведь всего лишь маленький мальчик! Мы не знаем наверняка, может ли он то, о чем говорила Грейс-Энн. Она могла солгать!
- Джереми Уэйд пройдет все тесты, как любой, кто оказывается в стенах изоляторов. Вы в любой момент можете подать в комитет апелляцию на повторное рассмотрение его дела. Уверен, благодаря сложившимся у вас отношениям с членами правления, ваш запрос примут во внимание.
Ничего больше не говоря, Роман залез в фургон. На его плече спокойно посапывал Джереми. Оливер схватил Аддисон за руку как раз в тот момент, когда с ревом, почти одновременно, завелись двигатели. Кровь в венах застыла. Все, чем Аддисон так дорожила в последнее время, вырвали прямо из ее рук, чтобы больше никогда не вернуть. Чтобы уничтожить. Сглотнув подступивший к горлу ком, она усилием воли заставила себя перестать плакать. За нее поплачет дождь.
Когда заговорил дед, она расслышала в его голосе издевку:
- Полагаю, все, что здесь сегодня произошло, - сплошное недоразумение, вызванное волнением о судьбе ребенка твоей покойной сестры и твоей собственной усталостью.
- Он твой внук. – Неужели это ничего не значит?
- Мы все равны перед законом, который сами же помогаем поддерживать. Если Джереми «аномальный», то его место там, где он никому не сможет причинить вреда. Более того, он слишком опасен, чтобы находиться рядом с тобой.
Аддисон прикусила язык, чтобы не сказать лишнего. Она уже приняла решение. Пусть дедушка с «Гневом» выиграли битву, но война еще не закончилась. Так или иначе, она вернет дорогих сердцу людей. Победит, чего бы то ни стоило.
Изогнув бровь, Аддисон надела привычную маску надменности и смерила деда таким же безразличным взглядом, каким он обычно смотрел на нее:
- Что ждет Грейс-Энн? Она практически созналась в убийстве Джинн и мамы с папой. Нельзя оставлять это безнаказанным. Лично для тебя это просто-напросто унизительно.
- С Грейс-Энн я разберусь сам.
Аддисон молча кивнула, словно они говорили о погашении счетов, а не о запланированном убийстве. Потому что совершенно не была против. Если кто и заслуживал таких последствий, то уж точно Грейс-Энн Чартерс. В некотором смысле Аддисон даже нравилось, что не придется заниматься этим самой.
По пути домой в машине Оливера царила тишина. Он нанял нового водителя, и Аддисон на мгновение задумалась, убили Грегори или просто уволили. И вообще, как дедушке удастся понять, кто их предал, а кто нет? В полумраке салона она вздрогнула. Все это не важно. Как только она поймет, что делать дальше, уйдет и никогда не вернется.
Уже дома Аддисон снова и снова ходила по своей спальне из угла в угол, пытаясь придумать вменяемый план, который можно было бы осуществить максимально быстро. В конце концов, она всегда была целеустремленным человеком, а значит, наверняка сумеет что-нибудь придумать.
Когда не на шутку разыгралась головная боль, Аддисон легла и положила на глаза холодный компресс. Из-за невероятной эмоциональной усталости навалился сон, но, когда она проснулась, за окном все еще было темно. Вскочив, Аддисон нашла свитер и достала из кармана бумажку с числами, которые написал Роман.
А вдруг уже поздно пользоваться этой подсказкой? Все-таки Спенсера забрали не на праздник. Аддисон вздохнула. Так или иначе, она понятия не имела, что означают странные числа.
Несколько минут она смотрела на бумажку, но ничего не изменилось. Там по-прежнему было написано «18, 22, 64 и 50». Маловато цифр для телефонного номера. Как ни переставляла их местами Аддисон, не видела ни какого-то кода, ни зашифрованных в цифрах слов. Да и зачем Роману что-то зашифровывать, если он вполне мог написать то, что хотел, обычными буквами?
