«Сойдите вниз, товарищ, на пару ступенек в сторону дискомфорта и упрощения жизни, — это теперь ваше…»
Далее, в сезоне 1895–96 знаменитый вратарь Уильям Толстяк Фулк из «Шеффилда Юнайтед» смог первым «выбить» из своих работодателей отпускные — правда, за летние месяцы футболисты получали в полтора раза меньше обычного, но до этого им вообще ни пенса не платили с июня по сентябрь, — а у многих ведь жены, которые хотят на море, а ребята, отыграв сезон, приходят домой 31 мая с тремя шиллингами в кармане… Вы безусловно помните, что голкипер Фулк хрупким и скромным юношей не был, весил полтора центнера, ростом был под 190 сантиметров и в своей штрафной вел себя неделикатно, вплоть до рукоприкладства, — так что в этом плане «выбивать» что-либо у кого-либо ему было сподручно. Средняя заработная плата Толстяка, с учетом летних отпускных, выросла до 3 фунтов в неделю.
И отпускные оказались не единственным ноу-хау «Шеффилда». Игроки именно этой команды впервые в истории футбола стали получать бонусы:
— десять шиллингов каждому за победу в гостях;
— пять шиллингов за ничью в гостях или домашнюю победу;
— за победу в ключевых матчах — до пяти фунтов. Каждому.
Цена победы росла не по дням, а по часам.
При этом средняя заработная плата в Англии равнялась в те годы одному фунту в неделю, а квалифицированный специалист получал до двух с половиной фунтов в неделю. Таким образом, за один матч, отнесенный к разряду ключевых, футболист мог получить двухнедельную зарплату квалифицированного специалиста, скажем — опытного шахтера.
Футбол становился материально привлекательным. То ли еще будет.
В первые годы футбольного профессионализма, когда футболисты еще сомневались в стабильном будущем футбольной экономики, игрокам частенько предоставлялась высокооплачиваемая работа на предприятиях, управляемых руководителями клубов. Эту практику начал Уильям Саделл, а продолжили все, у кого имелись такие опции. Представьте: если бы сегодня в клубе, купленном нефтяными шейхами, футболисты, кроме тренировок и игр, скажем — Неймар и Агуэро — летали бы на два-три дня в неделю в Персидский залив подработать на нефтяных промыслах, что называется, вахтовым методом…
Еще одним соблазном для футболистов стал входной гонорар. То есть новичку стали выплачивать премию за присоединение к клубу. Этим сейчас никого не удивишь, а тогда подобное было в новинку. Как школьнику должен запомниться первый школьный день, первое сентября, так и футболисту — как он вошел в клуб. Переступил порог — ощутил пару сотен фунтов в кармане. Незабываемо.
Самые хитрые футболисты — аристократами они точно не были — стали намеренно часто менять свои клубы, каждый раз торжественно переступая порог, получая входной гонорар, что, конечно же, клубы никак не устраивало.
Зарплаты росли как на дрожжах. В сезоне 1900–1901 чемпионом Англии становится «Ливерпуль» — первым из нынешних грандов. Его игроки получают уже семь фунтов в неделю, а с бонусами и премиальными — все десять.
Тем не менее созданный профсоюз футболистов до последнего момента, а он вот-вот наступит, умудрялся удерживать Футбольную Ассоциацию и руководство Футбольной Лиги от радикальных действий по ограничению роста доходов.
Ограничили
Наконец в середине 1900 года состоялось очередное эпохальное заседание Футбольной Ассоциации, закончившееся принятием закона о первой в истории зарплатной планке:
отныне клубам запрещалось выплачивать игрокам более четырех фунтов в неделю.
На этом же заседании руководство Ассоциации запретило бонусные выплаты. Вместо этого рекомендовалось выплачивать футболистам, отработавшим в клубе пять лет (одну пятилетку), одноразовую поощрительную премию. Своего рода плату за лояльность. Соответственно раз в пять лет. Постановление вступило в силу в сезоне 1901–1902.
Со своей стороны, руководители клубов настаивали на том, чтобы игроки, получавшие более двух с половиной фунтов в неделю, отказались от другой работы и стали профессиональными футболистами. Ну как сегодня — если пенсионер работает, то пенсию его индексировать не надо — куда ему столько денег?
Чего же хотели добиться чиновники английской Футбольной Ассоциации, принимая закон о зарплатной планке? Идея была вполне здравой — выровнять возможности клубов, сделать их более конкурентными, не допустить постоянного доминирования богатых команд над бедными. Собственно, этого начал добиваться еще апостол Макгрегор, предлагая систему равномерного распределения доходов от сборов на стадионах.
Кстати о разнице в доходах: четыре фунта в неделю (максимальная зарплата английского футболиста начала XX века) — это вдвое больше, чем получал в то время опытный ремесленник. Например, водитель трамвая зарабатывал в неделю два фунта и три шиллинга, а джентльмены, вкалывавшие на стройке — два фунта и восемь шиллингов. Запомним: вдвое больше.
А теперь вернемся в наше время и посмотрим — что у нас сегодня с разницей в зарплатах между высокооплачиваемыми футболистами и простым народом (простой народ — это те, кто не играет в футбол за деньги и не связан с управлением государства). Давайте примем среднюю ежемесячную заработную плату нынешнего хорошего ремесленника за сто тысяч рублей. Если конечно он не пилот самолета и не задействован в сырьевом бизнесе — у тех работа вредная и получают они больше. Но сейчас не про них. С окладом в сто тысяч у нас работают хитрые юристы и опытные бухгалтеры, шустрые автомойщики и смелые электрики. В день эти добрые люди получают соответственно где-то три — три с половиной тысячи рублей (не будем забывать про подоходный налог).
В качестве жертвы со стороны профессиональных футболистов возьмем Александра Кокорина и сразу же авансом принесем ему извинения за то, что заглядываем в его карман, но мы здесь именно этим и занимаемся, а он, так уж вышло, у всех на виду. Есть мнение, что Александр получает в год около 250 миллионов рублей. Страшно подумать, но допустим, что это так, тем более что сам Александр в этом нисколько не виноват. Поделив эту нечеловеческую сумму на 365 дней, получаем зарплату — примерно семьсот тысяч рублей в день.
Таким образом, Александр Кокорин зарабатывает в 200 (двести) раз больше, чем обозначенные добрые люди с месячным окладом в 100 тысяч рублей. Или, по-другому: только 200 опытных бухгалтеров (или шустрых автомойщиков) смогут сообща заработать столько же, сколько получает старательный российский форвард.
Забудем теперь о конкретных людях — спасибо, Александр. Сделаем лучше вывод:
если в конце XIX и начале XX века высокооплачиваемые футболисты получали в 2 (два) раза больше квалифицированных ремесленников, то в первые десятилетия XXI века — уже в 200 (двести) раз!
Между нами снега и снега
Разница, так называемый gap, за 120 лет
