Лукас вышел из храма и всей грудью, насколько мог глубоко вдохнул морозный воздух. День клонился к вечеру, маленькое тусклое солнце висело над самыми крышами. То, что ещё недавно казалось Лукасу промозглостью, теперь обернулось блаженной свежестью, и он решил прогуляться до гостиницы пешком. Сюда он приехал в наёмной карете — конь слишком устал с дороги, да и сам Лукас, признаться, тоже вымотался изрядно. Гнал как сумасшедший… думая, не поздно ли. Если бы он опоздал, было бы так обидно! Просто до смерти. Столько усилий оказалось бы потрачено зря. Столько усилий — а ещё жизнь глупой, но милой и ни в чём не повинной девушки по имени Гвеннет из Стойнби.
Мальчишки, привлекшего его внимание в храме, разумеется, снаружи не оказалось. Лукас свернул в ближайший переулок и пошёл по мощёной мелким камнем улице по направлению к Новой Таймене — кварталу, где располагались особняки дворян. Парень был хорошо одет, стало быть, либо там живёт, либо в королевском замке — но дорога туда так и так одна. Не то чтобы Лукас в самом деле надеялся его догнать, но ему было любопытно. К тому же он сомневался, что Дерек пришлёт за ним сегодня.
Первопрестольный храм располагался по соседству с рыночной площадью, и окрестные улочки были запружены лавками, большинство из которых ещё не успели закрыться. Лукас шагал, оглядываясь и стараясь не пропустить ни одной. Пройдя два квартала, остановился напротив оружейной мастерской. До блеска начищенная вывеска в виде двух скрещенных мечей ярко полыхала в закатном свете. Лукас помедлил мгновение, потом вошёл внутрь.
И ничуть не удивился, увидев давешнего паренька, рассеянно разглядывавшего увешанный кинжалами ковёр на стене. Будь Лукасу восемнадцать лет, он бы тоже решил совместить приятное с полезным и схорониться от нежелательного собеседника в оружейной лавке, где хоть есть чем себя занять.
Хозяин мастерской, уже, видимо, не ждавший сегодня посетителей, приветствовал гостя. Лукас небрежно кивнул, ловя ошарашенный взгляд обернувшегося парня. Потом прошёлся вдоль столов, разглядывая клинки, тронул один из них, походя проверил балансировку, положил на место — и развернулся, оказавшись прямо напротив молодого человека. Тот, надо отдать ему должное, больше не пытался сбежать — только глядел на Лукаса так, словно встретил самого Ледоруба. «Как забавно… а хорошо, что я всё-таки его догнал», — подумал Лукас.
— Ну, мессер, что же вы меня не дождались?
— Вы что, следили за мной? — резко спросил парень в ответ, а потом быстро облизнул губы, и дерзость в его тоне как-то не вязалась с этим жестом.
— Многовато вам чести, — пожал плечами Лукас. — Я просто шёл домой и решил заглянуть в оружейную. Мне нужен кинжал. Хозяин, что посоветуете?
— Вот, не угодно ли благородному мессеру взглянуть…
Лукас перевёл внимание на торговца и его товар, отмечая краем глаза, что парень не спускает с него глаз. Лукас слушал угодливую болтовню оружейника, перебирая предлагаемое им оружие. Снаружи быстро темнело, не помешало бы зажечь свечи, а впрочем, полумрак сейчас только кстати. Лукасу не хотелось, чтобы его разглядывали слишком пристально.
— Вот эти два неплохи, — сказал он, обращаясь к парню, и тот вздрогнул от неожиданности. — Что думаете? Какой мне выбрать?
— Я не знаю… для чего он вам, — собравшись, довольно ровно сказал тот. Лукас про себя восхитился его самоконтролем.
— В подарок, конечно. Вы ещё молоды, и не знаете, что кинжалы всегда покупают только в подарок. Вот у этого, глядите, — отличная сталь. Хозяин, дай света, не видно же ни беса.
Оружейник кинулся выполнять приказ, и Лукас, воспользовавшись тем, что они остались наедине, негромко сказал:
— Ну, так что думаете?
— Что вам от меня нужно? — наконец спросил тот.
— О, вот и к делу. Мне нужно кое-что у вас узнать, мессер. А именно — чем я заслужил взгляды, которые вы кидали на меня в храме. И которые, к слову, продолжаете кидать теперь. Вы считаете меня виновным в смерти ваших близких родственников?
Парень молча смотрел на него. Закусил губу, потом решился:
— Вы ведь Лукас из Джейдри, так?
— Я польщён, — искренне восхитился Лукас. — Вот уж не думал, что моя популярность в столице столь велика, что меня узнают в лицо.
— Я помню вас… хорошо помню после Балендора. Вы тогда выиграли турнир.
— Турнир? — Лукас задумался. — Да, кажется, было что-то такое прошлой осенью. Вроде бы. Я редко участвую в турнирах. Что, я вышиб вас из седла?
— Нет… Я не принимал участия…
— Это правильно. Зачем сильному и здоровому молодому человеку эти глупости, когда есть настоящая война?
— Вы тогда вышибли из седла не меня.
Лукас обратил на него безмятежный взгляд.
— А кого?
— Я думаю, вы помните, сэйр Лукас.
Подоспел хозяин лавки с канделябром. Отливающая синевой сталь замерцала в свете свечей.
— Как ваше имя, молодой человек?
— Петер из Локрида, к вашим услугам, мессер.
— Вы близко знаете Марвина?
Лукас снова разглядывал кинжал. Вещь в самом деле оказалась неожиданно недурна, её было приятно держать в руках — и, несомненно, будет более чем приятно пустить в ход. Лукас не особенно любил убивать, и уж подавно — исподтишка, но порой это приходилось делать, и тогда его не терзали ни брезгливость, ни, тем более, угрызения совести.
— Не думаю. Его никто не знает близко.
— Это верно, — почти с удовольствием кивнул Лукас. — Но он говорил вам обо мне?
— Не совсем… Я был тогда в Балендоре и видел вас. Видел… что вы сделали.
— Я сделал?! Помилуйте, это он меня едва на тот свет не отправил.
Петер промолчал. Лукас подумал, что парень то ли слишком умён, то ли слишком острожен — хотя при том достаточно беспечен и глуп, чтобы таращиться на него, случайно встретив.
— Он сказал, что вы убили его невесту, — пробормотал Петер.
— Это Марвин так сказал? Именно так? — вопрос прозвучал резче, чем Лукас рассчитывал, и это его неприятно поразило.
— Н-нет, — парень вдруг растерялся. — Но… я так понял. Я не понимаю, как вы могли так поступить! — выпалил он; о нет, мысленно простонал Лукас, вот сейчас и начнутся нотации о чести и совести, не зря мальчишка так оживился — небось в своей струе себя почувствовал. — Как можно было довести до гибели невинную девушку ради… ради…
— Ради чего, сэйр Петер? — вполголоса спросил Лукас.
Тот осёкся. Похоже, Марвин в самом деле не слишком с ним откровенничает… хотя определённо больше, чем надо. Или — Лукасу хотелось в это верить — больше, чем сам хотел бы. Вот последнее было понятно и даже простительно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
