Среди наших ученых немало религиозных людей. Некоторые из них не афишируют свою религиозность. Я хорошо знал Никиту Ильича Толстого, с которым часто обсуждал вопросы религии и науки. Он был исключительно религиозным, высокопорядочным человеком, который никогда не пошел бы на лженаучные спекуляции.
Согласен со всем, что говорил докладчик, большинство выступавших, и прежде всего Александр Леонидович Яншин, который предостерег от жесткого противопоставления наука-лженаука.
Академик И.М. Макаров: Прежде всего спасибо за очень интересное обсуждение и докладчику, и тем, кто поставил этот вопрос на заседании Президиума РАН. Но, мне кажется, что важно определить, где находятся истоки происходящего. Я почти уверен, что их надо искать в какой-ни-будь вновь созданной академии.
Олег Матвеевич Нефедов правильно сказал, что решения, принятые в свое время Верховным Советом РСФСР и Президентом РСФСР для того, чтобы притормозить процесс образования академий в нашей стране, не выполняются. А эти решения были совершенно однозначными: запретить уцененные академические звания и сделать вновь создаваемые академии обществами, как поступают в других странах. Во многих из них подобные академии обычно носят городскую принадлежность — Вашингтонская академия, Нью-Йоркская академия, и чтобы стать членами этих академий, следует платить определенные денежные взносы. В нашей же стране происходит метаморфоза: многочисленные академии требуют поддержки от государственного бюджета. И если государство не будет контролировать процесс образования новых академий, мы не сможем воспрепятствовать распространению лженаучных исследований и публикаций, а также расточительному расходованию бюджетных средств, которых всегда недостаточно для нужд науки, образования, здравоохранения, обеспечения безопасности страны.
Академик H.A. Платэ: Чем питается лженаука? Во-первых, необразованностью части общества и, во-вторых, феноменальной активностью пропагандистов лженауки. Цель у последних одна: охватить кусок бюджетного пирога — федерального, регионального и проч. Мне приходилось по этому поводу общаться с некоторыми руководителями силовых ведомств. Они объясняют свою позицию следующим образом: понимаю, что это чушь собачья, но вдруг существует вероятность, хотя бы 0,1 %, что будет создано «сверхоружие»? И дают деньги.
Конечно, роль, которую в пропаганде лженауки играют так называемые общественные академии, очень большая. 12 марта 1999 г. премьер-министр довольно резко выступил против этих академий. Ведется работа над документом о придании подобным академиям статуса общественных организаций. Документ может быть принят либо в виде Указа Президента, либо постановлением Правительства.
Между прочим, ситуация с лженаукой во всем мире абсолютно общая. В 1998 г. мне довелось принять участие в сессии Совета европейских академий. На ней специально рассматривался вопрос, как через средства массовой информации вести активную пропаганду науки и разоблачать лженауку. К сожалению, наши коллеги из стран Западной Европы не смогли выработать конкретного механизма, ибо получается так: серьезный ученый не хочет пачкаться и погружаться в малопродуктивные дискуссии, отнимающие много времени, а люди противоположного лагеря, наоборот, безумно активны.
Должен сказать, что в то время, как Российская академия наук вместе с Высшей аттестационной комиссией РФ приводят в порядок процедуру государственной аттестации, не без поддержки правительственных и президентских структур предпринимаются попытки создания параллельных органов аттестации научных кадров. Я располагаю документом об учреждении Международного аттестационного и аккредитационного комитета. Его учредителями являются Всемирный университет, основанный ЮНЕСКО и Министерством общего и профессионального образования РФ, и Общероссийская ассоциация государственных вузов. Этот комитет занимает резко негативную позицию по отношению к ВАКу, но, понимая, что последний «свалить» ему не удастся, требует себе (причем наступательно) права (параллельно с ВАКом) выдавать дипломы бакалавра, магистра, доктора философии и доктора наук. На запланированной на 20 апреля 1999 г. совместной коллегии Министерства образования и Президиума РАН предполагается обсудить положение дел с аттестацией научно-педагогических кадров, а также проблемы аспирантуры.
Самое печальное, что поддержку многочисленным общественным академиям оказывают президентские и правительственные структуры, и особенно часто члены Государственной Думы и Совета Федераций, ибо многие из них уже избраны в десяток академий.
Академик А.Ф. Андреев: Должен сказать, что антинаука существует и внутри нашей академии. Здесь уже упоминался академик А.Т. Фоменко. Я как член редколлегии «Докладов Академии наук» недавно имел дело еще с одним математиком — академиком Михаилом Михайловичем Лаврентьевым. Он провел некие опыты, интерпретация которых не оставила от физики камня на камне, и с большим энтузиазмом пытался опубликовать свои работы на страницах «Докладов Академии наук». На заседании редколлегии журнала я выступил против публикации работ Лаврентьева. Физики и химики меня, конечно, поддержали, но часть членов редколлегии задала мне такой вопрос: «А если завтра выяснится, что он прав, что вы будете делать?».
У нас считается, что возражать против чего-то антинаучного, тем более когда это говорит академик, не надо. Между тем для эффективной борьбы с антинаукой прежде всего необходимо создать атмосферу нетерпимости к ней в наших собственных рядах. Для этого нужно очень немного: Комиссия по борьбе с лженаукой раз в год или чаще должна сообщать о самых выдающихся случаях поддержки антинауки членами РАН. Уверен в эффективности таких действий.
И последнее, на что хочу обратить ваше внимание. Цена одного номера научно-популярного журнала «Природа» настолько возросла, что широкая публика купить его просто не сможет. Всякая халтура широкодоступна, а путь к читателю нашим изданиям может быть начисто отрезан.
Академик A.A. Боярчук: Александр Федорович Андреев прав: мы должны тщательно отслеживать, чтобы лженаука не выступала от имени Российской академии наук. Как представитель Отделения общей физики и астрономии, я наблюдаю такое явление: очень много работ по физике, а по астрономии так вообще колоссальное пытаются опубликовать специалисты в других областях знаний, в том числе академики и члены-корреспонденты. Вот и математик академик М.М. Лаврентьев с сотрудниками «открыл» возможность распространения сигнала быстрее скорости света. Его работы обсуждались на заседании Бюро отделения общей физики и астрономии. Лаврентьев из Сибирского отделения РАН, и я написал письмо председателю этого Отделения с просьбой разобраться, верны ли заключения Лаврентьева. Если он прав, то, чтобы не терять приоритета, надо выдвигать его работы на Нобелевскую премию. Но если он не прав, то нельзя печатать такие вещи от имени Академии наук. Следует очень ответственно относиться к тому, что публикует ученый в области науки, не являющейся его основной специальностью. Мы не должны порочить звание академика и звание Российской академии наук.
Академик Ю.А. Израэль: Остановлюсь на вопросах взаимоотношения с прессой и общественностью. Лженаука — это не только выдумывание несуществующих законов, но и подтасовывание, «проталкивание» данных. У всех в памяти Чернобыль, но я должен сказать: многие публикации, в том числе и научные, были сделаны на основании ложных представлений. Все зависело от спроса. Тут говорили: начальство требует, военные требуют, но еще требует и общественность, и пресса, и часто ложной информации отдавалось предпочтение при публикации.
Но я не собираюсь дискутировать с профессором Е.Б. Бурлаковой, какие дозы радиации опаснее — малые или большие. Но если во время Чернобыльской аварии малые дозы получили миллионы людей, а большие — тысячи, то совершенно очевидно, на чьей стороне будет общественность, а возможно, и пресса. Пресса, конечно, хочет, чтобы было «погорячей». Я много раз пытался выступить в широкой печати по Чернобыльским делам, используя объективные данные, полученные экспериментально, но мои статьи почти не публиковались ни в советское время, ни в наши дни.
Приведу один пример, имеющий отношение и к науке, и к политике. В «Аргументах и фактах» было напечатано, что оказывается, если вы входите в Мавзолей Ленина, то получаете дозу 600 рентген. Ко мне, как к специалисту, многие обратились за разъяснениями. Мы позвонили коменданту Мавзолея, и он разрешил нам с приборами туда войти и измерить уровень радиации. Мы измерили его во многих точках и убедились, что радиационная обстановка в Мавзолее «фоновая», после этого направили опровержение в «Аргументы и факты». Нам вначале сообщили, что публиковать опровержение газета не будет, и только после многократных звонков и убеждений газета напечатала частично наше заключение.
