Она посмотрела на Таркана.
— Мне нравился этот человек, который не был слугой. Вы можете сказать, кем он был на самом деле?
Таркан покачал головой.
— Нет, сэра, не могу. Я ничего о нём не знаю… единственное, что мне известно: он был верен королеве и принцу, — тихо добавил он.
Она кивнула, но снова отвела взгляд, её внимание было сосредоточенно на грубом госте. Там, склонившись к нему, как раз стоял хозяин постоялого двора, наверное, собирался взять с него счёт. Однако гость встал и презрительно бросил на стол золотую монету. Хозяин постоялого двора что-то сказал, а гость презрительно отвесил ему пощёчину. Пощёчина была такой сильной, что хозяин таверны пошатнулся, чуть не врезавшись в другой стол, за которым гости испуганно схватились за свои бокалы с вином.
Мужчина взял свою шляпу с широкими полями и вылетел из постоялого двора. Таркан тоже с изумление наблюдал за спектаклем. Он чуть не вскочил на ноги, чтобы броситься на помощь хозяину постоялого двора. Но в этом не было необходимости, поскольку дверь за мужчиной уже захлопнулась.
Таркан недоверчиво покачал головой.
— Какое неприличное поведение, — высказал он своё негодование прекрасной девушке-барду. — Должен признать, что рад уходу этого господина.
Она задумчиво кивнула и улыбнулась, но у него было такое ощущение, будто она его не видит. «Такое случается довольно редко», — подумал Таркан. «Милые барышни обычно быстрее поддавались его очарованию и сияющему взгляду. Девушка-бард, похоже, сделана из другого теста.»
— Была очень рада познакомиться с вами, баронет, — сообщила она ему с одной из самых соблазнительных улыбок, которыми до сих пор одаривала его. — Но боюсь, сейчас мне пора с вами прощаться.
Она допила своё вино и элегантно встала, в то время как Таркан пытался скрыть своё разочарование за очаровательной улыбкой.
— Позвольте мне, по крайней мере, проводить вас до вашего жилья. Хоть я и слышал, что улицы здесь безопасны, но я всё-таки беспокоюсь за вашу безопасность, — серьёзно заявил он.
Он не понял, что такого забавного было в его словах, но у неё вырвался звонкий смех, прежде чем она почти испуганно успела закрыть рот рукой и с извинением посмотрела на него.
— Извините, баронет, но это невозможно. Тем не менее, спасибо вам за то, что предложили свою сильную руку в мою защиту.
Она сделала перед ним низкий, идеальный реверанс, в последний раз одарила его лучезарной улыбкой, потом поспешила на сцену, где оставила свой футляр с лютней. Подняв его и рапиру, она почти так же быстро сбежала с постоялого двора, как незадолго до неё этот мрачный тип.
Таркан с сожалением смотрел ей вслед. Какими бы очаровательными не были женщины, иногда ему хотелось, чтобы они были менее импульсивными… Таркан посмотрел на свой бокал, вздохнул, выпел ещё глоток и подозвал хозяина постоялого двора… Только что вечер выглядел ещё таким многообещающим, но теперь ситуация в корне изменилась, так что он с таким же успехом мог вернуться и в посольство.
40. Совещание
Кабинет для совещаний был обставлен просто, большой стол для карт, несколько хороших, но не особо удобных стульев вокруг другого, более низкого стола, полка для карт у стены, в круглых, аккуратно помеченных ячейках которой, ждало своего часа около полусотни свёрнутых карт.
Под потолком, в железных корзинах, всё ещё висели стеклянные шары, но они были просто матовым стеклом, свет излучала пяти рожковая масляная люстра с расположенной под ней стеклянной чашей для сажи, масла или искр, чтобы те не падали на карту, лежащую на столе под лампой. Посмотрев на карту, можно было увидеть порт в мельчайших деталях. Круг был нарисован там, где сегодня утром ещё стояла таверна «Кривая Мачта».
Штаб-полковник Орикес, адмирал Джилмар и полковник Меча Быков, с которым Сантер не был знаком, подняли головы, когда Сантер открыл дверь и зашёл вместе с маэстрой. Орикес мельком взглянул на него, Джилмар позволил себя лёгкую улыбку, которая подчеркнула морщинки вокруг глаз, полковник Меча проигнорировал Сантера, как будто огромного штаб-лейтенанта вовсе здесь не было. «Учитывая его высоту, это было впечатляющее достижение», — с улыбкой подумал Сантер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ваша новая мантия вам идёт, маэтсра, — с улыбкой заметил штаб-полковник Орикес. — Так что, похоже, ожидание того стоило.
— Пунктуальность была бы более уместной, — произнёс полковник Меча Быков из Пятого легиона, если Сантер не ошибался. Неодобрительный взгляд мужчины уже сам по себе был чуть ли не оскорблением. Этот человек был кем угодно, только не другом маэстры.
— Простите меня, полковник Кельтер, — невозмутимо промолвила маэстра, хоть её щёки слегка покраснели. — Мне нужно было немного оправиться.
— А вы не забыли, Кельтер, что маэстра находилась в самом эпицентре случившегося? — слишком уж дружелюбно спросил адмирал Джилмар.
На седовласом худощавом мужчине были доспехи Морских Змей, но Сантер знал, что этот человек был не просто адмиралом. Дружелюбное лицо с глубокими морщинками, появляющимися вокруг глаз любого моряка, если он достаточно долго выходил в море, скрывали тот факт, что имперские шпионы докладывали о происходящем в имперском городе именно Джилмару, в то время как Орикес получал отчёты от шпионов, работающих за пределами города. Тот факт, что об этом знали лишь немногие, некоторые даже думали, что в имперском городе вообще нет шпионов, лишь показывал, насколько они были хороши. Сантер, который благодаря Февре всегда был хорошо осведомлён о всевозможных слухах, не был уверен, кто самым опасный человек в комнате, штаб-полковник Орикес или адмирал. Но в любом случае это был не Келтер.
Немного позабавившись, Сантер отошёл в угол комнаты. Штаб-полковник, с его мягкой манерой поведения, скрывал под мягкостью стальной стержень, а адмирал, о котором говорили, что он ещё никогда не поднимал голоса, был мужчиной, ради которого его Морские Змеи пройдут сквозь огонь и воду. Маэстра тоже была в основном дружелюбна и говорила тихо, иногда даже мягко. «Настоящей силе не нужно поднимать голос», — подумал Сантер, глядя на полковника Меча, который всё ещё игнорировал его.
Сантер знал немало таких, как Кельтер. Они заботились о своих преимуществах, а иногда даже хитрили. Должно быть, у него были свои качества, иначе он бы не достиг такого ранга… но Сантеру он не нравился.
— Нет, я не забыл, адмирал, — продолжил Кельтер, не сводя глаза с маэстры. — Без вас, этого, вероятно, не случилось бы!
— Мы здесь, чтобы услышать отчёт маэстры, Кельтер, — теперь предупредил и Орикес. — А не для того, чтобы торопиться с выводами. Что с вами не так, Кельтер?
— Просто я не доверяю никакой магии или тому, кто её использует. И то, что произошло сегодня в порту, только подтверждает моё мнение! — ответил мужчина. Но потом сделав глубокий вдох, слегка поклонился маэстре. — Тем не менее, я хочу извиниться за свои резкие слова, маэстра. Так много нужно всего сделать, а я нетерпеливый человек.
— Мы все это знаем, — улыбнулся Орикес. — Так что давайте начнём. — Он посмотрел на маэстру. — Итак, что случилось?
Дезина спокойно доложила о событиях дня, начиная от морского пехотинца, сестра которого пропала без вести, до момента, когда прыгнула в люк с сапогом за поясом.
Затем, что удивило даже Сантера, она положила кусок чертежа на стол для карт и объяснила, где его нашла. Бумага была неровной и от неё сохранилась всего около третей части.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Бумага очень старая, сэры, — объяснила Дезина. — Ручной выделки, и учитывая её старость, было бы очень странно, если бы она не дотировалась временем Старой империи. Это похоже на чертёж горизонтальной проекции одного из зданий. В этом месте была нарисована волчья голова… теперь её нет, вода уничтожила большую часть чертежа. Это, должно быть, большое здание. Сначала я подумала, что это, возможно, горизонтальная проекция цитадели, потому что на чертеже начерчены мощные стены, но это не она, чертёж отличается.
