Форма входа
Книга онлайн » Проза » Современная проза » Закатные гарики. Вечерний звон (сборник) - Игорь Губерман
Читем онлайн Закатные гарики. Вечерний звон (сборник) - Игорь Губерман
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Если признаться честно, мне давно уже наскучили все эти прения, поскольку для меня еврейская загадка очевидна и прозрачна, как кристалл. А дело просто в том, что древние греки довольно сильно ошибались, подсчитывая в окружающем их мире число стихий. Они их обнаружили всего четыре: воду, огонь, воздух и землю. Пятая осталась незаметна им, поскольку вид имеет слабо отличимый от остального человечества, а свою тайную природу раскрывала очень постепенно. Тем более что материальны, ощутимы и познаваемы только результаты проявления этой пятой стихии, ибо носит она некий умственно-духовный характер, отчего и не была обнаружена греками. Подобно остальным четырем, она различна по размаху и воздействию, но только ведь и ураганный смерч весьма отличен от легкого ветерка на закате, а слабое мерцание тлеющего полена мало походит на родственное ему полыхание раскаленной солнечной плазмы. Но несомненно участие пятой стихии во всей обозримой истории человечества, ибо стихия эта – пособник и ускоритель развития человечества, хочет оно того или не хочет (что вполне естественно для слепой природной стихии). Если мы начнем со времени, когда мудрые греки проморгали это явное явление природы, то достаточно упомянуть рожденную этой стихией Библию. Однако далее последовало христианство, вышедшее из того же источника. А в седьмом веке новой эры, вдоволь наслушавшись в караван-сараях библейских и христианских историй, сорокалетний Магомет ощутил в себе призвание пророка. То единобожие, которое он начал проповедовать, было целиком основано на том, что он услышал от погонщиков верблюдов и запомнил. И недаром все святые – основатели иудаизма (и Христос, поскольку он для Магомета был с иудаизмом неразрывно связан) – свято почитаются в исламе. И забавно тут заметить, что когда Магомет на короткое время усомнился в своем высоком предназначении и малодушно убежал пошляться в одиночестве – передохнуть и оклематься, то ему явился, чтоб его душевно поддержать и одобрить, посланник неба архангел Гавриил – существо, придуманное также евреями. (Если же архангел Гавриил реально существует, я приношу ему свои извинения за слово «придуманный».) Итак, три мировые религии были безусловно порождены этой загадочной стихией. Развитие человечества двигалось довольно медленно, однако же заметим, как его подстегивала всяческая торговля и финансово-экономические сплетения различных народов. Разве при словах этих перед вашими глазами не возникла хрестоматийная фигура вездесущего еврея? Банковское дело (в том числе и изобретенные нами векселя и чековые книжки) так давно и прочно связано с еврейским участием, что глупо даже отвлекаться на детали и подробности. А если все-таки отвлечься на минуту, то легко заметить (там, где это можно заметить, ибо не видны нашему глазу истинные механизмы и пружины истории) крохотные, но невероятно значимые эпизоды на великих, судьбоносных точках времени.
Так, например, двадцатого марта 1492 года королева Испании Изабелла и ее супруг Фердинанд пригласили на обед некоего Христофора Колумба – тот уже два года надоедал им предложением о плавании в Индию кратчайшим путем. Колумб очень обрадовался приглашению, надеясь на высочайшее согласие. Однако же в конце обеда ему было объявлено, что в королевской кассе денег нет. И что вряд ли они вскорости отыщутся для этого сомнительного предприятия. Колумб был так расстроен, что решил покинуть Испанию, поискав счастья в какой-нибудь другой державе. Но один его знакомый попросил его чуть-чуть повременить. Это был некий Луис де Сантангель, влиятельный советник королевского двора, крестившийся еврей, тайно продолжающий вести еврейский образ жизни. Он пригласил к себе троих своих друзей, одним из которых был знаменитый философ и негласный глава еврейской общины Испании – дон Ицхак Абарбанель. И двое остальных евреев тоже обладали деньгами в достатке. Что он говорил им – неизвестно, а доподлинно известно, что на экспедицию Колумба вызвался Луис де Сантангель поставить миллион мараведи – сумму весьма немалую. И друзья поддержали его ставку с тем же размахом. Этим четверым была достаточно видна опасность, уже нависшая над евреями Испании, однако же они ничуть не колебались. Все происходило так стремительно, что уложилось в считанные дни: через неделю после упомянутого отказа королева Изабелла подписала высочайшее согласие на экспедицию. А спустя еще три дня последовал эдикт об изгнании евреев из Испании. Все, что случилось далее, известно всем.
Еще давайте не забудем о врачах – это была тогда свободная профессия, которая, как и торговля, и финансовые операции, была разрешена евреям. Во врачевании (как и в научной чуть попозже медицине) столького достигла эта пятая стихия, что навряд ли здесь нужны подробности. И об аптекарях давайте не забудем, хоть и кочевал повсюду миф об их связи с дьяволом – ведь без его участия никак не замешаешь нужные для исцеления химические вещества и травы.
К добру или во вред эта стихия, рассуждать не мне, ибо на стремительный, невероятный ход развития науки и техники разные люди смотрят очень по-разному. Хотя все до единого со сладострастием пользуются плодами этого развития. Однако же пора припомнить Карла Маркса – а его чудовищное влияние на современную историю никто не опровергнет – и опять подумать о соразмерности вреда и пользы. Тут меня одернет образованный читатель: Маркс чурался своего еврейства и немало едких слов про свой народ сказал и написал. Ну и что? А разве вам не доводилось видеть (если не воочию, то на экранах телевизоров), как борются между собой могучие ветровые потоки и как лесной пожар гасится встречным огнем? Стихия – однородное понятие, но вовсе не дружны друг другу ее бесчисленные виды и проявления.
Нам в Израиле это особенно заметно. И является основой стольких горьких (и взаимных) нареканий, осуждений и попреков, что красиво и корректно именуется здесь разницей культур. Мы все чудовищно различны – сообразно географии тех мест, откуда съехались сюда. «И это – евреи?» – говорим мы друг о друге с разочарованием, равно справедливом с каждой стороны. Поэтому в застольях наших все так понимающе смеются, если кто-то предлагает выпить – «за дружбу народов между евреями».
Тема эта здесь настолько болезненна, что мне пора припомнить, что какой я никакой, но писатель, а поэтому – обязан мыслить образами. К образам, навеянным стихиями, я и перейду. Не правда ли, стоячая вода в чахлом городском пруду не может не осуждать наглый разлив весенних речек? А одомашненное пламя газовой плиты – не раздражает ли его зарево пожара за окном? А как должна негодовать на него свечка! А как сетует спертый комнатный воздух на ворвавшийся в квартиру дикий ветер! А как тоскует, вероятно, крохотный клочок земли, пригодный для посадки сада, но погребенный сдвинувшейся почвой! Родственность не означает даже близости, и мы это прекрасно знаем по семейным отношениям.
Со стороны это обычно незаметно. И отсюда – миф о невероятной, часто явной, только чаще – тайной сплоченности еврейского народа. Тут и спорить глупо, жаль бумаги, разве что – пожать плечами. Впрочем, мы еще вернемся к этому, поскольку смутное ощущение (догадка), что пятая стихия существует, – породила множество мифов, мы до них еще дойдем. Забавно мне, что чувство это было свойственно Борису Пастернаку – так, во всяком случае, мне кажется. Недаром он устами одного героя из романа так увещевал евреев, будто заклинал какое-то природное явление: «Опомнитесь. Довольно. Больше не надо. Не называйтесь, как раньше. Не сбивайтесь в кучу, разойдитесь. Будьте со всеми…»
А теперь пора мне привести один незаурядный факт. В марте семнадцатого года на кухне крохотной квартиры Ленина в Цюрихе сидели двое. А может быть, они сидели по обеим сторонам чемодана, заменявшего семье Ульяновых стол, – тогда они почти соприкасались лбами. Я отвлекусь на риторический вопрос: достаточно ли ясно всем и каждому, что если бы в России не возник, как черт из табакерки, этот лысый и картавый сгусток разрушительной энергии, то не было бы никакого Октябрьского переворота? Ведь почти все его соратники на это не решались – даже когда он приехал. А что сам бы он из Цюриха не выбрался (по куче самых разных обстоятельств и соображений) – столь же очевидно. Так кто же сотворил, осуществил такое судьбоносное перемещение вождя и вдохновителя российского самоубийства?
Тесно к Ленину высоколобой головой подавшись, вкусно выговаривал слова соблазна человек, которого (единственного, как мне кажется) боялся Ленин, уважал и презирал одновременно. Поскольку Ленин знал только одну испепеляющую страсть, а Александр Парвус гениально утолял их несколько. Он был великим игроком, авантюристом и любителем красивой жизни. В юном возрасте (не поручусь, что это не легенда) оказался он в Одессе свидетелем еврейского погрома – с той поры он якобы поклялся, что царизм российский будет свергнут при его участии. А еще Исраэль Гельфанд (его подлинные имя и фамилия) ни от кого не укрывал свою мечту разбогатеть и жить красиво и привольно. И занимался он десятками торговых и финансовых различных дел, и стал миллионером, а еще и в казино непостижимым образом выигрывал чудовищные суммы, и покупал себе дворцы в Европе, и гулял с размахом непостижным. А о женщинах и о шампанском – лишне тут и говорить. Большевикам давал он постоянно то большие, то немыслимые деньги (и не столь брезгливый, сколько осторожный Ленин брал их через третьи руки), и одаривал своих революционных собеседников идеями, которые впоследствии присваивались этими людьми. Идею перманентной (то есть постепенной, но и непрерывной) мировой революции Троцкий только развивал, а не придумал. А идею превращения войны в российскую гражданскую – от Парвуса услышал Ленин еще в самом начале Первой мировой. А еще писал гуляка этот множество статей в развитие марксизма, и в революции пятого года участвовал столь активно и значительно (да просто был одним из ее руководителей в Петербурге), что на Западе в отцах российской революции ходил и числился. Именно это помогло ему в начале Первой мировой войти в немецкий Генеральный штаб с идеей сокрушительной и явно перспективной: запустить в Россию всех смутьянов-поджигателей, благополучно прозябавших в это время в солнечной Швейцарии. Тогда Россия поневоле выйдет из войны, поскольку революция и по рукам и по ногам державу эту свяжет, обессилит и займет гражданской смутой. И Генштаб на это много миллионов выделил. Часть большая осела на счетах Парвуса, но много перепало и потенциальным поджигателям. Только не ехали они пока. Ленин два года назад отказался категорически (нет, не от денег, а от выезда-заброса), но внезапно изменила все Февральская революция, и Парвус вновь приехал в Цюрих, чтобы настоять. Он давно уже положил на Ленина свой проницательный глаз: такой железной одержимости разрушением и такого полного отсутствия гуманных предрассудков он не видел и не знал ни в ком. И Ленину предоставлялся звездный шанс. И тут он соблазнился, как известно. Комментарии я оставляю обществу «Память» и прочим авторам печальных завываний о тлетворности еврейского участия. Хотя, возможно, их сильнее привлечет кошмарная модель историка Дубнова (посмотрите выше, если позабыли): ни разумом, ни глазом не охватное гигантское консервативное ядро всемирного еврейства дьявольски загадочно пульсирует, выбрасывая в беззащитный мир активные свои частицы с длинными носами.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Закатные гарики. Вечерний звон (сборник) - Игорь Губерман бесплатно.
Похожие на Закатные гарики. Вечерний звон (сборник) - Игорь Губерман книги
- Гарики предпоследние. Штрихи к портрету - Игорь Губерман - Современная проза
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Путеводитель по стране сионских мудрецов - Игорь Губерман - Современная проза
- Дерьмо - Ирвин Уэлш - Современная проза
- Один в океане. История побега - Слава Курилов - Современная проза
- Я самый красивый человек в мире - Сирил Массаротто - Современная проза
- Записки старого киевлянина - Владимир Заманский - Современная проза
- Медея и ее дети - Людмила Улицкая - Современная проза
- Амулет Паскаля - Ирен Роздобудько - Современная проза
- Мои странные мысли - Орхан Памук - Современная проза