- Ты помог мне кое-что вспомнить, призрак, - сказал он, скрестив руки на груди. - То, что я сделал, уже сделано, и этого не изменить. И, возможно, я сам однажды предстану перед вами. Но не сейчас. Не сегодня.
- Ты глупец! - рявкнул скелет, махнув в воздухе рукой. - Ты обрек нас на ужасные вечные муки и думаешь, что твои слова волнуют нас? Могулос прав во всем, и ты скоро познаешь его правоту. А сейчас я наслажусь твоей смертью, выпью саму твою сущность, а иссушенную душу отнесу на праведный суд!
- Кажется, ты и при жизни не блистал умом, потомок, - насмешливо сказал Ворон. - Но смерть забрала и последние его остатки.
Лич яростно зарычал, и его скелет вспыхнул призрачным пламенем. Подняв над головой меч, он стал наступать на шамана, который спокойно стоял, скрестив руки на груди.
- Слепая ярость и жажда убийства никогда не бывают хорошими союзниками, Гартумнакс, - сказал Ворон и опустил один из рычагов. - Знай ты это раньше, умер бы более приятной смертью.
Раздался мелодичный звук, линии на стенах и полу засветились голубым огнем, а вокруг освещенного участка, в котором находился Ворон, возник тонкий почти прозрачный силовой щит.
Лич размахнулся мечом и ударил по хрупкой на вид завесе. Клинок погрузился в нее, и тотчас был вытолкнут обратно, заставив его владельца на миг потерять равновесие.
- Трус! - закричал Гартумнакс. - Выходи и сражайся, как подобает мужчине! И ты еще смеешь считать себя моим предком?
- Прости, друг, - сказал Ворон и помахал в воздухе обрубком правой руки. - Ты отрубил мне то, чем бы я мог сражаться. Глупость и храбрость - разные вещи.
Лич снова зарычал и стал беспорядочно бить мечом по силовому полю, не достигнув, впрочем, никаких положительных результатов. Наконец он понял, что так защиту ему не пробить, и внезапно гулко захохотав, раскинул руки в стороны. Со всего зала поползли струи-змейки, окутывая костлявую фигуру клубящимися тенями. Мертвец поднял правую руку и из его ладони в защитную оболочку ударил плотный зеленый луч. Сначала никакого видимого эффекта не наблюдалось, но лич не отпускал сжатую его волей энергию, и вскоре вокруг места поражения щит стал темнеть, сразу теряя свою прозрачность.
- Да! ДА! ТВОЙ ЖАЛКИЙ КОКОН ТЕБЯ НЕ СПАСЕТ, ШАМАН! - закричал мертвец. - СКОРО Я ПОПРОБУЮ ТВОЮ ЖИЗНЬ НА ВКУС!
- Осади назад, мертвяк, - спокойно сказал Ворон. - Пора возвращаться в могилу!
С этими словами шаман опустил еще один рычаг. Светящиеся линии на стенах пришли в движение, все ускоряясь, сливаясь в один вращающийся рисунок. Скопившийся вокруг лича сгусток тьмы разорвало, развеяло по залу, словно туман. Лич согнулся, будто под напором сильнейшего ветра. Рваный плащ яростно дергался, как порванный парус, мертвенное сияние угасло, обнажив покрытый нарастающим мясом скелет Призрачного Лорда. Он огромным усилием выпрямился, силясь удержать равновесие под напором невидимой силы, и вытянул руку к щиту, закрывавшему шамана.
- Что... ты... творишь? - проскрипел лич, медленно переставляя ноги и подходя ближе к завесе.
- Отправляю тебя домой, Гартумнакс. Только без награбленного, - ответил Ворон, опуская очередной рычаг.
Раздался еще один сигнал, и в тот же миг Призрачный Лорд закричал жутким, потусторонним голосом. Его костяк смяло, сплющило, в воздухе раздался омерзительный скрип и скрежет ломающихся костей. За несколько мгновений Гартумнакс превратился в бесформенную груду праха, облако белесой пыли, подхваченное невидимым ураганом и образовавшее кружащуюся завесу вокруг сферического щита Ворона. Постепенно буря утихла, серая пыль осела на пол, покрыв его толстым слоем, а в воздухе, прямо напротив шамана образовался пульсирующий, словно сердце, зеленый шар.
Ворон положил руку на последний рычаг. Стоит ему опустить его, как вся эта чудовищно сжатая в одной пульсирующей точке энергия исчезнет, уйдет в поглощающие механизмы, не принеся никому вреда. Крохотным огоньком мигало что-то на панели, и шаман знал, что это означает исполнение желания Дея, это означает, что остаточной волны от процесса уже хватает, чтобы питать главный храм. Теперь осталась самая малость. Уничтожить сущность лича, чуждое миру живых порождение смерти. Развеять этот бьющийся некротический комок. Почему же он медлит?
Ворон снял руку с рычага и неторопливо подошел к пленке щита. Протянув вперед здоровую руку, шаман коснулся еле заметной в воздухе границы и не встретил сопротивления. Сделав еще шаг, мужчина оказался вне защищенного круга и приблизился к сфере. Она все так же пульсировала, зависнув в воздухе на уровне груди Ворона. Шаман всматривался в ее глубину, а затем внезапно резким движением протянул руку, и погрузил пальцы в бледное сияние.
***
- Тогда не будем терять ни минуты! - мужчина встал с кровати и протянул девушке руку.
Она тут же ухватилась за нее, и поднялась, с нежностью заглядывая ему в глаза. Шаман улыбнулся, провел рукой по ее рыжим волосам и ласково потянул ее за собой. Подойдя к двери, он отодвинул засов, постоял немного, прислушиваясь, а затем аккуратно потянул дверь на себя. Смазанные им петли и сейчас не подвели и провернулись абсолютно бесшумно, выпуская двоих беглецов в каменный коридор. Снова прислушавшись, мужчина осторожно двинулся к той самой бойнице, через которую не так давно сюда влез. Подойдя к ней, он приподнял легкое женское тело, позволив девушке ухватиться за край отдушины и, благополучно перенеся себя через стену, скатиться в мягкий снег.
Убедившись, что возлюбленная уже на другой стороне, мужчина подтянулся на руках и в следующее мгновение уже стоял рядом с ней, вглядываясь в ночь.
- Нам туда, - указал он направление и, взяв девушку за руку, стал быстро спускаться вниз по склону.
Снег падал крупными белыми хлопьями, застревая в волосах и одежде обоих беглецов. Позади них все так же мрачно высился монастырь Огня, равнодушный к насекомым, именуемым людьми. Спустившись к подножию горы, шаман отыскал нужную тропку, петлявшую среди каменных нагромождений и сейчас обильно занесенную снегом.
- А они не найдут нас по следам? - спросила девушка, прижимаясь к шаману.
- Нет, милая, сегодня замечательный снегопад. Он все заровняет к утру, - мужчина осторожно пробирался вперед, не выпуская ее руки.
Вскоре спуск стал круче, и мужчине пришлось прилагать больше усилий, чтобы не сорваться и не покатиться вниз по склону. Ветер усилился, швыряя горсти колючего снега в лица беглецам.
- Я могу растопить этот снег, - предложила жрица, стараясь ступать в следы, оставленные шаманом.
- Не надо, - отозвался тот, прощупывая ногой дорогу. - Они могут почувствовать, как ты взываешь к стихии. Лучше не рисковать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
