«Они достаточно близко, чтобы я мог добраться до них и достаточно далеко от Танго-Один, чтобы тот мог хоть как-то поддержать их.»
Предвкушение жгло его разум, еще более горячее от того, что он никогда не смел надеяться, что Харрингтон подарит ему подобную возможность, но он заставил себя успокоиться и подумать.
«Альфа или Браво, Массимо?» — Спросил он себя. — «Осторожность или риск?»
Он взглянул на таймер. Так или иначе, первоначальный план операции предусматривал принятие решения относительно завершения подхода к гиперграннице приблизительно в этот момент, но неудачная диспозиция манти придавала этому выбору дополнительную значимость. При Подходе-Альфа Одиннадцатый Флот начал бы замедляться, уменьшая свою скорость до относительного малой к моменту пересечения гиперграницы для минимизации времени потребного для возвращения в гипер — конечно, если бы это стало необходимым. При Подходе-Браво Флот должен был поддерживать ускорение на всём пути, чтобы подойти на дистанцию эффективного огня к планете — и её защитникам — как можно быстрее, но это также означало, что он должен будет забраться в систему намного глубже прежде, чем он сможет погасить свою скорость и возвратиться к к гипергранице.
Истина же была в том, что он рассматривал Вариант-Браво как рывок отчаяния, прорыв боксера в ближний бой к более крупному противнику, с большей длинной рук, где он был в состоянии нанести несколько собственных ударов. А это, надо признать, учитывая более высокие показатели ускорения кораблей манти, ему вряд ли позволили бы сделать.
Но он поймал Танго-Два как сидячую утку. Значение ускорения, которое в настоящий момент развивала группа Танго-Один, было, несмотря на все предварительные доклады, довольно шокирующим. На поверку оказалось, что манти имели преимущество в ускорении над его собственным почти в сорок процентов. Но, даже в этом случае, Танго-Один был минимум в трёх часа полёта, тогда как Одиннадцатый Флот мог достигнуть текущего положения Танго-Два через тридцать пять минут, а орбиты Сфинкса через тридцать восемь. И если бы Танго-Два сейчас же начал бы ускоряться прочь от него, то ему потребовалось бы всего сорок семь минут чтобы догнать того и уравнять с ним скорость. И ещё раньше он вышел бы на дистанцию меньше десяти миллионов километров, хотя… когда это произойдёт, он окажется внутри орбиты Сфинкса на 6,9 миллионов километров.
Танго-Два не может позволить себе уйти. Не в этом случае, когда он в состоянии взять под свой контроль орбиту Сфинкса и законно потребовать сдачу планеты. Манти могут пятиться, отступать ближе к планете, чтобы держаться на максимально возможной дистанции от него. Так или иначе, это было бы самым разумным шагом с их стороны, хотя он сомневался, что они позволят ему подойти ближе той дистанции, на которой они подняли свои клинья. Но сохранение его собственного ускорения сокращало временное окно и мешало им разорвать дистанцию настолько, насколько им хотелось бы прежде, чем они были бы вынуждены остановиться и принять бой, и это было немаловажной деталью, учитывая отвратительную точность ракетного огня на таких больших дистанциях. Всё говорило за то, что точность ракет манти будет выше, по меньшей мере на больших дистанциях, чем его собственных, так что мысль — не дать Танго-Два оторваться от себя на дистанцию большую, чем надо ему — и его дальнобойным ракетам — он посчитал за очень хорошую идею. И эта идея — разделаться с Танго-Два как можно быстрее, пока тот не может получить поддержку со стороны Танго-Один — требовала немедленной реализации!
«И, если появятся новые действующие лица, я всё ещё могу передумать и вернуться к гипергранице.»
— Ну, теперь, по крайней мере, мы точно знаем, что они знают, что мы здесь, — сказал он вслух. — Билл, пора запускать резервные платформы. Тем временем, — его ноздри слегка раздулись от принятого решения, — мы пойдем с Подходом-Браво. — Он усмехнулся. — И я жду от них сообщения в самое ближайшее время.
Глава 21
— Харпер, наши гости всё ещё молчат?
— Да, Ваша Светлость. Всё ещё тишина, — отозвался Брэнтли.
— Поправьте меня, Ваша Светлость, если я ошибаюсь, — откинувшись на спинку кресла на его собственном мостике, по выделенному каналу связи с флагманским мостиком «Императора», вступил в разговор Кардонес, — но разве эти люди здесь не затем, чтобы потребовать нашей сдачи?
— Да, капитан Кардонес, я думаю, в этом и заключаются их приказы, — ответила Хонор, продолжая внимательно рассматривать своими миндалевидными глазами ситуацию на главном тактическом дисплее.
— Тогда… разве Вы не думаете, что они должны… ну… в общем, потребовать этого?
— Раф, я уверена, что они обязательно найдут время для этого, когда они сочтут это уместным, — успокаивающе произнесла она. — Не забывай, насколько мы знаем, у них не возникает никаких сомнений, что их визит — полная неожиданность для нас. — Она слегка пожала плечами. — Видимо они хотят заставить нас сначала удариться в панику, в расчёте, что та добавит веса их ультиматуму.
— Может быть и так, Ваша Светлость, но мы только что уничтожили кучу их разведплатформ, — указал Кардонес. — И даже Солли не могут не видеть приближающиеся клинья наших кораблей. Я считаю — это достаточно явный признак того, что мы не очень гостеприимные хозяева, а они — всего в шести минутах от гиперграницы. На их месте, если бы я вообще собирался разговаривать с противником, то вышел бы на связь в самом ближайшем времени.
Может потому, что ты — болтушка, — со смехом, который она в действительности не ощущала, отозвалась Хонор. — А есть люди обладающие выдержкой и хладнокровием.
Она улыбнулась, услышав ответное фырканье Кардонеса, но улыбка пропала, стоило ей вновь вернуться к анализу тенденций развития ситуации. До текущего момента та развивалась как было и запланировано, но это совсем не успокаивало её. Как Кардонес и отметил — времени оставалось всё меньше и меньше — а она всегда нервничала в ситуации, когда, казалось, дела шли хорошо. Из собственного опыта она твёрдо уяснила — Мерфи не дремлет — и с самого начала она ожидала, что если тот запланировал появиться и в этот раз, то ближайшие несколько минут — самый удобный момент для этого.
Она посвятила много времени анализу и планированию временных рамок всей операции, особенно этой её части, где она вынуждена была учитывать и вероятное ускорение Филарета и то, как он распорядится своими разведплатформами.
В отличие от КФМ, ФСЛ все еще придерживался ограничения в восьмидесять процентов от «максимальной мощности» на своих компенсаторах инерции, причём и так намного менее эффективных, чем её собственные. Рассмотрев всё то немногое, что она знала о Филарета, Хонор решила, что он достаточно грамотен, что бы использовать любые свои резервы, и посчитала, что он, скорее всего, сдвинет этот порог до восемьдесяти пяти процентов. Это дало бы ему прирост скорости в 3,5 км/с, но он шёл с приростом всего лишь в 3,311 — на стандартном уровне в восемьдесят процентов — и это беспокоило ее. Не потому, что эта разница играла какую-то существенную роль, а потому, что он, по всей видимости, оказался более осторожным, чем она рассчитывала. Если следовать первоначальному плану операции — это было бы, с ее точки зрения, совсем не плохо, но, учитывая пересмотренные цели операции «Канны», она была бы рада предпочесть кого-то более безрассудного.
«Ну, естественно, не полного отморозка», — с кривой усмешкой напомнила она себе.
По настоящему скользким моментом было использование автономных разведплатформ, но и здесь арифметика работала на неё. Без интеграции с бортовым оборудованием, присущей системе Призрачного Всадника, у разведплатформ солли были и более низкие показатели ускорения и — по сравнению с их мантикорскими аналогами — ничтожный ресурс работы. Пять тысяч G было лучшим их ускорением, но и его они не могли поддержать достаточно долго. С другой стороны, Операция «Акт Правосудия», очевидно, предусматривала достаточно… прямолинейный способ достижения своих целей. Филарета и не нуждался в большом количестве долговременных точек наблюдения, и наверняка имел достаточное количество разведплатформ, чтобы в случае необходимости пополнить их группировку.
Основываясь на этих цифрах и предположении, что солли запустят свои платформы сразу по выходу из гипера и на максимальном ускорении, она и рассчитала момент активации импеллеров её кораблей. Хитрость была в том, чтобы Филарета успел увидеть именно то, что она хотела показать, прежде чем внешний барьер её ЛАКов уничтожил все запущенные им сенсорные платформы, и, судя по всему, она достигла этого. Теперь Филарета был уверен, что под её непосредственной командой было всего лишь сорок супердредноутов, без каких-либо скрытых сюрпризов. Хотелось бы надеяться, что он также видел «супердредноуты» между Сфинксом и Мантикорой. По всем расчётам, ни одна из его платформ не могла успеть подобраться к ним достаточно близко, чтобы понять, что они были всего лишь военными транспортниками с импеллерами и компенсаторами флотского образца, и Хонор хотела, чтобы он продолжал находиться в этом приятном заблуждении.
