— У меня не было сумочки?
— Кто-нибудь видел мои ключи?
А затем:
— А где Делия! Мне нужно попрощаться с Делией.
Пришлось оставить Джорджа и снова выйти к ним, чтобы проводить до дверей. («Мне тоже было приятно с вами познакомиться. Буду рада поделиться рецептом».) Затем она вернулась в столовую, Джоэл открыл окно, а женщина, которая всегда остается последней (на каждой вечеринке такие встречаются), суетливо сортировала грязные и чистые ложки.
— Пожалуйста, — сказала ей Делия, — просто отложите их. У меня свой порядок.
Как быстро на ум приходили старые формулировки: «У меня — свой порядок. Не берите в голову. Мне это совсем не трудно».
Женщина не спешила уходить и некоторое время стояла, глядя в свою сумочку, как будто ожидая найти там указания к тому, куда идти дальше. Делия краем уха услышала, что у нее были тройняшки, — трое мальчишек, которые только-только начали учиться водить машину. Понятно, почему гостья не рвалась домой. Она наконец сказала:
— Ну, спасибо вам обоим. Было правда здорово.
И, улыбнувшись Джоэлу, обратилась к Делии:
— Он так вам помогает! Если бы я попросила моего мужа прибраться, он бы воспринял это как шутку. Он бы только удивился и продолжал бы общаться со своими друзьями.
Джоэл подождал, пока она уйдет, а затем фыркнул:
— Удивился! Это так разочаровывает, не правда ли?
Делия не совсем поняла, против чего именно мужчина возражает (по крайней мере ей показалось, что он не заметил, что эта гостья считает их парой). Она составила вместе несколько чашек, отнесла их на кухню и поместила в посудомоечную машину.
— Вы понимаете, к чему все идет? — Джоэл оперся о стол. — Постепенно все больше и больше людей станут говорить «удивленный» вместо «заинтересованный», полагая, что это упрощенный синоним, так же как они считают слово «упрошенный» синонимом слова «простой». И скоро именно такое употребление появится в словарях, с жалкой пометкой вроде «не стандартн.».
— Может, она в самом деле хотела сказать «удивленный», — задумалась Делия. — Наверно, она хотела сказать, что ее муж был бы в некотором замешательстве, он был бы в недоумении, если бы она попросила его помочь.
— Нет-нет. Хорошая попытка, Делия, но она в действительности имела в виду «заинтересованный», это точно. Все меняется, — сказал Джоэл. — Оказывается, что мы не знаем своего родного языка.
Она посмотрела на него. Он вытирал чайник полотенцем, хотя тот был еще полон и не вымыт.
— Да, я заметила, что вас в основном это беспокоит.
— Хм? Обычно это — не грамматические ошибки, не очевидные, вроде «он со мной». Это — новое, это изменения. «Сечешь», «я, как бы…» и «теплое волнение».
Джоэла передернуло. Слишком поздно Делия вспомнила, что он никогда не упоминал «теплое волнение», — это выражение было взято из интервью Элли. Она поспешно сказала:
— Но подумайте, наверное, половина вашего лексикона совсем недавно была в новинку. К примеру, слово «упрощенный»! Эти слова появляются не просто так. «Блеск». «Групи». «Гламурный». «Временной сдвиг».
— Что такое временной сдвиг? — спросил Джоэл.
— Это когда вы записываете телепрограмму, чтобы потом ее посмотреть. Так говорил мистер Помфрет, а я думала: «О, как экономично!» Разве вам иногда не хочется придумать какое-нибудь новое слово? Как, например, для обозначения…
— Веснушек, — подхватил Джоэл.
— Веснушек?
— Тех веснушек, что меньше обычных, — пояснил он. — И бледнее. Как золотая пыль.
— И еще… м-м… томатов, — быстро сказала Делия. — Есть один сорт помидоров, а есть другой, те что из супермаркета, они того же цвета, что десны у вставной челюсти, и их хочется назвать каким-то другим словом.
— А еще, — воскликнул Джоэл, — то выражение, которое принимают лица людей, когда ты действительно понимаешь, каковы они на самом деле.
Ей было нечего на это ответить.
— Они становятся такими обнаженными, — сказал Джоэл. — Кажется, что каждая пульсирующая жилка под их кожей становится различимой. И ты думаешь: «Она внезапно сделалась такой…» Но каким словом это описать? Это что-то вроде «осязаемой», но этот термин нельзя употреблять относительно зрения.
Выражение его карих глаз стало мягче, а узкие, упрямые губы стали более очерченными и более нежными.
— Боже мой! — Делия обернулась к двери. — Это Ной?
Хотя Ной уехал к Элли и должен был вернуться не раньше позднего вечера. И к тому же он вошел бы через парадный вход, а не через задний двор.
Иногда, когда Делия говорила себе: «До свадьбы Сьюзи осталось энное количество дней», она чувствовала подступающий страх. «Это будет так неловко. Как я буду смотреть им в глаза? Меня не учили справляться с такими ситуациями». Но в другие моменты она думала: «Ха, что такого трудного в том, чтобы прийти на свадьбу? Кругом будет полно других людей. Я могу просто вдыхать и выдыхать. И ничего больше».
Какое-то время Делии казалось, что Сьюзи может попросить ее приехать раньше, может быть даже на несколько дней, чтобы помочь с приготовлениями. По крайней мере так она не чувствовала бы себя всего лишь гостьей. Каждый день Делия с надеждой просматривала почту, прокашливалась перед тем, как ответить на телефонный звонок, и откладывала момент, когда нужно будет сообщить Джоэлу о своих планах, до того времени, когда она будет точно знать, на сколько уезжает. Но Сьюзи не попросила.
А иногда Делия думала, что ей не стоит приходить. Для чего она там нужна? Родные даже не заметят ее отсутствия. Через день или два после свадьбы кто-нибудь из них скажет: «Эй! А вы знаете, кто не приехал? Делия! Я только что вспомнил».
В другое время она фантазировала, что дети и муж не могут дождаться, когда же она появится. «Делия! Мама!» — закричат они, выбегая на крыльцо, захлопывая за собой дверь, бросаясь ей на шею.
Нет, оставь это. Скорее всего они скажут: «Что ты здесь делаешь? Ты что, считаешь, что можешь просто вернуться назад в ритме вальса, как будто ничего не произошло?»
Надо не забыть взять с собой приглашение на случай, если возникнут какие-нибудь вопросы.
Делия поставила Джоэла перед фактом отъезда в воскресенье за завтраком, прождав до последнего какой-нибудь весточки от Сьюзи. Во всяком случае, в воскресенье для этого нашелся подходящий момент, потому что рядом был Ной, который поглощал оладьи из гречишной муки, а значит, обсуждение этого вряд ли стало бы слишком неловким. Она сказала:
— Джоэл, я не знаю, говорила я или нет, — прекрасно зная, что не говорила, — что мне завтра нужен выходной.
— О? — Он отложил газету.
— Мне нужно поехать в Балтимор.
— В Балтимор, — повторил он.
— Фу, Делия! — возмутился Ной. — Я обещал моему тренеру по борьбе, что ты нас завтра отвезешь на соревнования.
— Ну, я не могу, — сказала она.
— Ну, черт! Что нам теперь делать?
— Твой тренер что-нибудь придумает, — отрезал Джоэл. — Если ты хотел, чтобы Делия что-то для тебя сделала, нужно было сперва ее спросить. — Но пока он это говорил, следил взглядом за Делией. — Это… э-э… что-то срочное?
— Нет-нет, просто свадьба.
— А-а.
— Но мне очень хотелось бы туда пойти, это свадьба в семейном кругу, понимаете, поэтому я подумала, что если вы не возражаете…
— Разумеется, нет, — сказал Джоэл. — Подвезти вас до автобусной остановки?
— О, спасибо, но меня подвезут, — отказалась Делия. — Оказывается, мистеру Лэму в Балтимор по дороге.
Джоэл наверняка понятия не имел, кто такой мистер Лэм, но медленно кивнул, не сводя с нее взгляда.
— Так! — продолжала она. — Ладно, я думаю, что вернусь вечером. Может быть, к ужину, но не могу этого обещать, я возвращаюсь автобусом, так что в холодильнике куриный салат. Рядом стоит миска с бульоном из «Рик Рака», печенье в хлебнице. Но готова поклясться, что в любом случае я вернусь к этому времени.
— Встретить вас?
— Нет, меня встретит Белль. Я позвоню ей, когда доберусь до Сэлисбери.
— Можете позвонить мне вместо нее.
— Нет, правда, я совершенно не представляю, когда… может быть, будет уже поздно, уже будет ночь. Может быть, даже на следующий день, кто знает?
— На следующий день! — проговорил он следом.
— Если регистрация продлится долго.
— Но вы ведь вернетесь, — сказал Джоэл.
— Ну конечно.
Теперь Ной тоже на нее смотрел, подняв глаза от своих оладьев и открыв рот, но говорить ничего не стал.
В полдень Делия отправилась прогуляться, собираясь пообедать в «Бэй Армз», как только нога устанет. Утром шел дождь, но сейчас вышло солнце, воздух был теплым, и Делия пожалела, что надела свитер. Она стянула его и понесла в руках. Казалось, куда бы она ни посмотрела, повсюду встречала знакомых. Миссис Линкольн помахала ей со ступенек церкви «А. М. Е.», мимо пронесся на своем «Харлее» Ти Джей Ренфро, крича: «Что скажете, учительница!» — а на Кэролл-стрит она столкнулась с Ванессой и Грегги, на которых были одинаковые ярко-желтые джемпера.
