В конце третьей главы Апостол сказал, что оправдание через веру не стоит в противоречии с Законом, а напротив, представляет собою осуществление лежащей в Законе основной идеи. Но это положение нужно было доказать фактами, и вот Апостол находит в Законе, т. е. в Пятикнижии, факт, который всего лучше мог подтверждать его взгляд. Бытописатель именно (см.: Быт. 15, 6) говорит об Аврааме, что он поверил Богу, и это вменилось ему в праведность. Отсюда Апостол выводит заключение, что оправдание верою признавалось единственно возможным еще и в Ветхом Завете. Для пополнения этого свидетельства Моисея Апостол затем приводит место из псалмов Давида, где также оправдание не поставляется в зависимость от дел. К этому Апостол присоединяет доказательство того, что и в жизни Авраама дела не имели значения оправдывающего пред Богом средства: он был оправдан Богом еще ранее того, как совершил великий свой подвиг (дело), – прежде, чем совершил над собою обрезание.
Авраам был для иудеев представителем праведности, и его пример лучше всего мог послужить для разрешения вопроса о том, как достигать праведности. Если он, этот знаменитейший патриарх, оправдался через веру только, то, значит, прав Апостол, утверждавший, что спасение дается только через веру; если же к этой вере Авраам должен был присоединить и некоторые дела, то этим разрушалось все учение Павла. Что же Авраам, наш праотец, достиг (приобрел) делами (по плоти)? – Некоторые из древних и из новых толкователей выражение: по плоти относят к слову: отец наш, но это неправильно, потому что, во-первых, это прибавление было бы излишне, во-вторых, оно бы не подходило к читателям послания, которые в большинстве своем были не евреи, и в-третьих, сам Апостол считал Авраама отцом христиан не по плоти, а по вере (см.: Гал. 3, 7).
Если Авраам оправдался делами, он имеет похвалу, но не пред Богом. – Ответа на поставленный вопрос не имеется, но он сам собою предполагается: Авраам делами не приобрел себе оправдания. К этому Апостол прибавляет, что если бы Авраам оправдался делами, то он имеет возможность хвалиться, об уничтожении которой Апостол сказал в Рим. 3, 27. Но он нигде не хвалится этим пред Богом: о делах его Писание не говорит, когда ведет речь о его оправдании. Следовательно, отпадает и всякая мысль о возможности восстановления самооправдания делами. Пусть люди, его потомки, восторгаются его подвигами, но не эти подвиги дали ему оправдание пред Богом!
Что же дало ему новую жизнь, что поставило его в новые отношения к Богу? Вера. Авраам поверил Богу, что у него, дряхлого бездетного старца, будет многочисленное потомство, и Бог вменил ему эту веру в праведность. Как понимать это вменение? Стал ли Авраам в силу этого действительно праведным, в полном смысле оправданным и освященным? Конечно, нет. Когда жертва Христова еще не была принесена, до тех пор не могло еще быть полного прощения грехов и действительного оправдания (см.: Евр. 9, 15). В Ветхом Завете, возможно, было лишь потенциальное оправдание, и вера Авраамова могла заключать в себе только зерно будущего оправдания. Но все-таки вера эта ставилась в счет (вменялась) Аврааму и другим имевшим ее людям Ветхого Завета: человек верующий чувствовал, что Бог его одобряет за эту веру, и это давало ему известную степень нравственного успокоения.
Лопухин А.П. Библия толковая, или Комментарии на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета в 7-ми тт. Т. VII. М.: «Даръ», 2009.
Воскресенье. Неделя 3-я по Пятидесятнице
Рим. 5, 1—10
Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией. И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам. Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева. Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его.
Итак, оправдавшись верою, верою Крещения, мир да имеем к Богу, чрез Господа нашего Иисуса Христа, ибо чрез Него мы возымели доступ к благодати сего Евангелия, в коей стоим и хвалимся в надежде славы Его, т. е. силою чудес Его. Но также и в скорбях, ради Него претерпенных, хвалимся, зная, что скорбь производит терпение в нас, и мы переносим испытания, ибо имеем надежду, которая никогда не смутит нас. И это потому, что любовь Божия разлита в сердцах наших чрез Духа Святого, т. е. чрез Духа Святого, Которого мы получаем.
Ибо, когда мы еще были без добродетели, в последнее время сие, за нечестивых, которые не были в силах исполнить закон, Христос умер, ибо едва ли за праведнаго кто умирает. Какая благодарность и от кого может быть воздана тому, кто умер бы за праведника? За праведников и мучеников, может быть, кто решился бы умереть – в надежде получить от Христа награду, по скончании времен.
Чрез это более всего показывает Он любовь Свою в нас, чрез смерть т. е. которую претерпел ради грехов наших. Ведь если ради нечестия нашего умер, то тем более Он оправдает нас кровью Своею и спасет нас от того гнева, который придет при кончине мира.
Ибо если, когда мы были врагами ради дел наших, примирен с нами Бог чрез смерть Сына Его, то не тем ли более при самом примирении спасет нас чрез жизнь Его?
Ефрем Сирин, прп. Толкование на послания божественного Павла. Послание к Римлянам // Ефрем Сирин, прп. Творения в 4-х тт. Т. 4. Барнаул, 2005.
Оправдание дает нам двоякого характера блага: настоящее и будущее. Первое состоит в примирении с Богом, которое основано на прощении наших грехов, второе – в вечном блаженстве. Последнее, хотя теперь еще составляет только предмет нашей надежды, но, однако, надежда эта верная, потому что за это ручательством служит любовь Божия к человеку, искупленному и освященному во Христе Иисусе. Благодаря этой любви, совершилось самое трудное – мы стали чадами Божиими, а дальнейшее, чего мы должны ожидать, именно прославление наше, является уже естественным следствием этого нашего усыновления Богу.
После оправдания отношения наши к Богу стали вполне мирные. Не гнева, а милостей всякого рода можем ожидать от Него! Но что это за мир или, как Апостол выражается в 11 стихе, примирение? Многие видят в этих терминах обозначение перемены, совершившейся в отношении Бога к человеку: Бог перестал враждебно относиться к человеку и стал милостив к нему. Но с этим мнением нельзя согласиться. Только у греков объектом примирения являлся Бог, а субъектом человек, т. е. человек умилостивлял Бога и в силу этого Бог примирял Себя Самого с человеком. У апостола же Павла, напротив, не человек примиряет Бога с собою, а Бог – человека, мир водворяется в душе человека, а не Бога, потому что Бог и не мог враждовать с человеком. «Бог не враждует против нас, но мы против Него. Бог никогда не враждует» (свт. Иоанн Златоуст к 2 Кор. 5, 20). <…> Если бы примирение было чисто объективным актом, совершающимся только в Боге, то это увещание Апостола не имело бы смысла.
<…> Даже скорби, встречающие так часто в жизни, не могут понизить силы нашей веры и надежды на будущее прославление. Напротив, они служат даже к тому, чтобы питать и оживлять эту надежду, которая делается твердою у тех, кто имеет терпение и опытность. Объяснение последних двух выражений см. у ап. Иакова (Иак. 1, 3) и у ап. Петра (1 Пет. 1, 6–9). <…> Результат, какой получается у христианина из борьбы с искушениями, или состояние человека, испытанного скорбями, – состояние силы, мужества, которое победоносно вышло из борьбы с искушениями. Надежда христианина – непостыдная. И раньше, при самом обращении ко Христу, человек уже имел надежду, но та была надежда еще, можно сказать, в зачаточном состоянии. Только у человека, вынесшего много скорбей и не павшего в этой борьбе, надежда становится могучей силой. Но не только скорби укрепляют нашу надежду. Еще более утверждает ее любовь Божия, излившаяся в наши сердца. Излияние этой любви совершилось в известный определенный момент, и результаты этого факта мы продолжаем чувствовать, они – в нас! <…> – Духом Святым. Апостол указывает средство сообщения вам этой любви. Дух Святый уничтожает все преграды, стоящие на пути между сердцем Бога и сердцем человека, и в силу этого между Богом и человеком начинается живое общение (ср.: Ин. 14, 19–20).
