Вив включила фонарик. Телефон располагался чрезвычайно публично – в нише перед комнатой отдыха, но со временем девушки отодрали скобки, крепившие провод к стене, и при желании можно было протянуть аппарат через коридор в чулан, где, сидя на газомере среди веников, ведер и швабер, в темноте сделать приватный звонок. Вив так и поступила, плотно притворив дверь чулана и приспособив фонарик на полку; в страхе перед мышами и пауками она опасливо косилась на щели и углы. Табличка на аппарате предупреждала: «Думай, прежде чем говорить».
Телефонный номер части, записанный на истертом клочке бумаги, лежал в кармане халата; Реджи дал его сто лет назад на самый крайний случай, и Вив никогда им не пользовалась. Но разве сейчас не крайний случай? – думала она. Вив достала бумажку. Сняла трубку, набрала «О» для выхода на коммутатор и отпустила медленно крутящийся диск, стараясь заглушить его стрекот носовым платком.
Голос телефонистки был прозрачен, как стекло. На соединение уйдет несколько минут, сказала она.
– Спасибо, – ответила Вив.
Аппарат она держала на коленях, готовя себя к его звонку. Замигал фонарик, и Вив, подумав о батарейке, выключила его. Она чуть-чуть приотворила дверь, чтобы из коридора через щель проникал тусклый синий свет. Кроме этого лучика, в чулане было абсолютно темно. Из подвала доносились раскаты смеха и рокот голосов. Когда падали бомбы, стены вздрагивали, источая ручейки пыли.
Наконец телефон на коленях Вив дернулся и зазвонил, насмерть ее перепугав. Трясущимися руками она схватила и чуть не выронила трубку. Стеклянная барышня сказала: «Секунду», после чего вновь наступило ожидание, затем прошла серия щелчков, пока выполнялось соединение.
На линии возник мужской голос – телефониста части. Вив назвала фамилию Реджи.
– Вы не знаете, в какой он казарме? – спросил телефонист. Вив не знала. Связист набрал центральный корпус. Шли гудки... – Не отвечают.
– Пожалуйста, подождите еще, – взмолилась Вив. – Это очень срочно.
– Алло? – наконец возник другой голос. – Это мой разговор с Саутгемптоном? Алло?
– К сожалению, это внутренний вызов, – любезно пояснил телефонист.
– Твою мать-то!
– Не стоит благодарности.
Затем ответил кто-то еще и хотя бы сообщил номер казармы Реджи. На сей раз прошло только два гудка, и в трубку ворвался оглушающий шум: крики, смех, музыка из радио либо патефона.
– Аллоу? – промычал мужской голос.
– Алло, – тихо ответила Вив.
– Да? Кто это?
Вив сказала, что ей нужен Реджи.
– Реджи? Что? – орал человек.
– Кто там? – донесся еще один мужской голос.
– Какая-то девица, называющая себя Реджи.
– Она не себя называет Реджи, олух! Она хочет поговорить с Реджи! – Трубка зашуршала, переходя в другие руки. – Мои искренние извинения, мисс... Или мадам?
– Будьте любезны... – Сквозь щель чуть открытой двери Вив нервно глянула в коридор и приложила ко рту руку, чтобы заглушить голос. – Можно Реджи?
– Можно ли Реджи? Насколько я знаю Реджа, это будет зависеть от того, кто его спрашивает. Он задолжал вам денежку?
– А ей точно нужен Редж? – спросил первый голос.
– Мой приятель интересуется, – транслировал второй, – уверены ли вы, что вам нужен Редж, а не он. Вот сейчас мой друг руками обрисовывает формы, которые, вероятно, передают цвет ваших прекрасных глаз, изумительную кудрявость ваших волос и потрясающую выпуклость... вашего голоса.
– Пожалуйста, – повторила Вив. – Я не могу долго говорить.
– Друг сообщает, что его это не колышет.
– Реджи там или нет?
– Как передать, кто спрашивает?
– Скажите... скажите, его жена.
– Его женушка? В таком разе, боже меня упаси...
Голос перешел в бормотание, а потом в искаженный мембраной вопль. Затем послышались радостные вопли и шуршанье трубки, переходившей из рук в руки. Наконец возник запыхавшийся голос Реджи:
– Мерилин?
– Это не она, это я, – быстро сказала Вив. – Не называй меня по имени, вдруг телефонистка слушает.
Он все же назвал:
– Вив? – Голос был изумленный. – Ребята сказали...
– Знаю, они дурачились, и я не придумала ничего другого.
– Господи! – Было слышно, как он трет щетинистый подбородок. – Ты где? Как ты меня нашла?.. Вудз! – Он говорил в сторону. – Ей-богу, еще одна такая выходка и...
– Просто позвонила на коммутатор.
– Что?
– Через коммутатор.
– У тебя все нормально?
– Да... Нет.
– Я тебя не слышу. Погоди минутку... – Реджи пропал; опять слышались крики и смех. Реджи вернулся, голос вновь был запыхавшийся. – Вот же засранцы... – Он куда-то перешел или закрыл дверь. – Ты где? Говоришь, будто из бадьи со дна колодца.
– Я дома, в чулане, – прошептала Вив. – Ну, то есть в общаге.
– В чулане?
– Девочки отсюда звонят... Это не важно. Понимаешь... кое-что случилось, Реджи.
– Что? С твоим треклятым братцем?
– Не называй его так! Нет, не то. Совсем другое.
– Тогда что?
– Я... Просто... – Вив опять глянула в холл и сказала еще тише: – Моя подруга не пришла.
– Твоя – кто? Твоя подруга? – Он не понял – Какая подруга?
– Моя подруга.
Наступило молчание.
– Господи! – охнул Реджи. – Боже мой, Вив!
– Не называй меня по имени!
– Нет-нет... Почем? То есть сколько?
– Наверное, около восьми недель.
– Восьми? – Он подсчитывал в уме. – Значит, ты уже была... когда мы виделись в последний раз?
– Да, я уже была. Но я не знала.
– А ты абсолютно уверена? Может, просто... не заметила?
– Не думаю. Такого не бывало.
– Но мы же были осторожны, правда? Я осторожничал каждый сволочной раз! Какой тогда смысл оберегаться, если это случается?
– Не знаю. Не повезло.
– Не повезло?! Господи...
В его голосе слышалось отвращение. Он снова отвел трубку; Вив представила, как он дергает себя за волосы.
– Не надо так, – сказала она. – Я измучилась... Вся извелась... Чего только не пробовала. Я... кое-что принимала.
Реджи не расслышал.
– Что?
Вив снова прикрыла рот, но постаралась говорить отчетливей:
– Я кое-что принимала. Ну, ты понимаешь... Не помогло, лишь тошнит.
– А ты нужное принимала?
– Не знаю. Оно что, разное? Купила в аптеке. Хозяин сказал, сработает, но не помогло. Это просто ужас.
– Может, еще раз попробовать?
– Я не хочу, Реджи.
– Может, все-таки стоит?
– От них мне ужасно плохо.
– А если все же...
– Меня опять затошнит! Ох, Реджи! Я не смогу! Не знаю, что делать!
Все это время голос ее дрожал, а теперь напрягся и взлетел. Накатила паника, Вив чуть не плакала.
– Ладно, все нормально, – сказал Реджи. – Слушай меня. Все хорошо, малыш. Слушай сюда. Конечно, это как обухом... Мне нужно обдумать. Тут есть один парень... Кажется, его девушка... Дай мне чуток времени.
Вив отодвинула трубку и высморкалась.
– Я не хотела тебе говорить, – убито сказала она. – Думала, сама разберусь... Только... мне так плохо... Если папа узнает...
– Все в порядке, малыш.
– У него разорвется сердце... Это...
В трубке запикало, телефонистка сказала:
– Одна минута, абонент.
Это была та же девушка, что принимала заказ, а может, другая, но с таким же прозрачным стеклянным голосом. Вив и Реджи смолкли.
– Как думаешь, она все слышала? – наконец прошептал Реджи.
– Не знаю.
– Они же не слушают, правда?
– Не знаю.
– Когда им, если столько звонков?
– Надеюсь, не слушают.
Вновь молчание...
– Черт, – как-то устало произнес Реджи. – Что за невезение! Надо ж так вляпаться. И ведь каждый раз осторожничал!
– Я знаю, – сказала Вив.
– Спрошу у того парня насчет его девушки, что она делала. Идет?
Вив кивнула.
– Идет?
– Хорошо.
– Больше не волнуйся.
– Не буду.
– Обещаешь?
– Да.
– Все будет в порядке. Лады? Умничка.
Оставаясь на линии, они молчали, пока опять не возник голос телефонистки, спросивший, желают ли абоненты продлить разговор. Вив сказала – не надо, и в трубке наступила мертвая тишина.
*
– Привет, – часа через два чуть слышно сказала Кей, погладив Хелен по волосам.
– Привет. – Хелен открыла глаза.
Кей присела рядом.
– Жаль, но день рожденья кончился. Сейчас около двух.
– С тобой все хорошо?
– Ни царапинки. Мы не выезжали. Все досталось Бетнал-Грин и Шордичу.
Хелен взяла Кей за руку и сжала пальцы.
– Я рада.
Кей зевнула.
– Лучше бы выезжали. Весь вечер с Микки и Хьюзом решала головоломки. – Она поцеловала Хелен в щеку и примостилась рядом. – От тебя пахнет мылом.
Хелен напряглась.
– Правда?
– Я тебя разбудила?
– Не пойму... Который час?
– Да. Как от маленькой. Искупалась второй раз? Должно быть, чистенькая как не знаю что. Тебе было одиноко?
