Пробежав глазами по стеллажу с компакт-дисками, он выбрал один и поставил на проигрыватель. Комната наполнилась мягкими волшебными звуками. Это был «Реквием» Моцарта — произведение, которое, как ему казалось, более всего гармонировало с нынешней ситуацией. Несколько лет назад, будучи проездом через Берлин, он имел уникальную возможность посетить Берлинскую филармонию и слушать «Реквием» в исполнении оркестра Герберта фон Караяна. С тех пор эта магическая, божественная музыка превратилась для него в своего рода душевный бальзам: слушая ее, он словно бы вбирал в себя идущую от нее магнетическую энергию, обретал уверенность, становился крепче, сильнее.
Та же метаморфоза происходила с ним и сейчас. Он слушал музыку и заново рождался. По сравнению с нетленным сочинением великого немца все эти свирские, орловы, алексеевы и иже с ними казались ему сейчас никчемным прахом, пылью на его ботинках, сиюминутным кошмаром, мимолетным наваждением, от которого стоит только отмахнуться — и оно исчезнет, растворится, перестанет быть. Только махнуть рукой — и всю эту шваль и мерзость сметет с лица земли — так, словно никогда ее и не было.
Теперь он знал: все будет хорошо. Все будет так, как он задумал.
Он включил компьютер и запустил DOOM. Когда-то, года четыре назад, Сергей был фанатом этой компьютерной игрушки; он знал ее всю, от и до, легко проходил с первого уровня до самого последнего, тридцать второго. Предпочитая ее более современным и совершенным играм, отличавшихся прекрасной графикой и массой новых возможностей, он оставался верен старенькому доброму DOOM'у. Пулей пролетая по многочисленным виртуальным лабиринтам и ловко сшибая монстров, возникавших по ходу игры, из своего верного винчестера, Сергей тем самым снимал нервную усталость, состояние депрессии и хандры, восстанавливал душевное равновесие. Сейчас была именно та ситуация.
На пороге возникла зловещая фигура Свирского.
— Что вы здесь делаете? — мрачно спросил он, подозрительно косясь на экран монитора.
— Видите того паука? — кивнул Сергей на экран. — Это вы, Свирский. Сейчас я вас сниму… Оп! Готово. Свирский, вы мертвы. От вас осталась только кучка дерьма. Вам хорошо видно?
— Прекратите нести чушь, Ростовский! — взорвался Свирский. — Вы меня уже достали своими выходками.
— А уж как вы меня достали, Свирский, просто слов нет.
Сергей отвечал, не отрывая взгляда от экрана и продолжая методично «мочить» виртуальных врагов.
— Надеюсь, Ростовский, новых дискет вы наштамповать не успели? — В голосе Свирского вновь зазвучали подозрительные нотки.
Сергей от души расхохотался. Ага, вспомнил, гад, про компромат, найденный в номере доктора!
— Dum spiro spero — так, кажется, говаривали древние? — отозвался Сергей. Ему показалось глубоко символичным созвучие первого слова латинской поговорки с названием его любимой компьютерной игры. — Пока дышу — надеюсь. Вам, как человеку, близкому к медицине, это изречение наверняка знакомо. Так что надейтесь, Свирский. Надейтесь и уповайте на мою порядочность.
— Вы наглец, Ростовский!
— По крайней мере, не паук, как вы, Свирский.
Тот побагровел и затрясся от распиравшей его злости. А Сергей продолжал его дразнить, находя в этом занятии несказанное удовольствие:
— Уйдите, вы портите воздух. Имею я право, черт возьми, в своей собственной квартире не видеть вашей мерзкой физиономии?
Свирский издал звук, напоминавший змеиное шипение.
— Ла-адно. Вам это зачтется, Ростовский.
— Да уж зачтите, Свирский, будьте так любезны.
Выругавшись, Свирский вылетел из комнаты, как ошпаренный.
За такими вот перепалками прошло еще двадцать минут.
В 21.05 Сергей услышал телефонный звонок. Звонили по мобильному Свирского.
— Хорошо, — услышал он из соседней комнаты. — Ведите его наверх.
Сергей понял: привезли доктора. Прекрасно. Особенно если учесть, что до полуночи осталось уже менее трех часов. Выключив компьютер, он покинул свою комнату.
— Ваш человек доставлен, — сказал Свирский, сверля его ненавидящим взглядом. — Сейчас он будет здесь.
Через две минуты входная дверь распахнулась, и в квартиру вошел доктор в сопровождении двух здоровяков в длинных плащах. Несмотря на изможденный вид, он шел с высоко поднятой головой и каким-то бесшабашно-беззаботным блеском в никогда не унывающих глазах. Увидев своего друга, доктор широко улыбнулся. Друзья обнялись.
— Как ты? — спросил Сергей вполголоса.
— В норме, — в тон ему ответил доктор.
— Били?
— Слегка. Но это все мелочи. Ты-то как?
Сергей бросил на друга многозначительный взгляд.
— В порядке.
— Я рад.
Они прекрасно поняли друг друга.
— Все, хватит! Свидание окончено, — резко вмешался Свирский. — Я выполнил ваше требование, Ростовский. А теперь — живо в машину! Оба!
Похоже было, что прибывшее подкрепление придало ему уверенности. Он снова чувствовал себя хозяином положения, снова контролировал ситуацию.
Сергей и доктор подчинились. Других способов оттянуть приближение часа "Х" Сергей в запасе не имел. Да они, говоря откровенно, были уже и не нужны. Оба пленника, Свирский и двое его костоломов спустились вниз. Разместившись в двух машинах, они тут же тронулись в путь.
Впереди их ждал последний раунд. Кто одержит в нем победу, известно было одному лишь Богу…
Глава четырнадцатая
Абрек шел по коридору, держа курс на свою комнату. В голове его в который уже раз прокручивался детально проработанный план.
Вернувшись к себе, он первым делом достал бритву и начисто сбрил всю растительность со своего лица. Затем взглянул в зеркало. Внешность его заметно изменилась: он сразу помолодел лет на семь, посвежел, утратил ту первобытную дикость, которая была так свойственна чеченскому исламисту-боевику из отряда Шамиля Басаева и совершенно не вязалась с образом доцента филологии из МГУ.
Потом вынул из чемодана, который сопровождал его в этой поездке, портативный фонарик и сунул его в карман.
На часах было 22.15. До одиннадцати, когда снимут внешнюю охрану и выпустят на волю свирепых доберманов, оставалось 45 минут. Он приготовился ждать.
В 22.25 на связь вышел Владлен Никитин и сообщил, что автомобиль с Сергеем Ростовским проследовал по шоссе в направлении особняка.
Абрек остался доволен. Пока что все шло согласно намеченному плану. Еще минут пятнадцать-двадцать, и он приступит к операции по освобождению маленькой заложницы.
* * *
Убедившись, что черная «Волга» Свирского миновала условный рубеж, Владлен связался с Абреком и передал ему эту информацию. Потом вернулся к самолету, чьи контуры терялись в сгустившейся ночной темноте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
