Наконец, вдалеке показалась большая группа одинаково одетых в полевую форму людей. Они медленно двигались в направлении офицеров-медиков. Выделялась высокая фигура командира бригады, молодого полковника. Он что-то рассказывал, размахивая руками. Подошли ближе, уже можно было разглядеть лица, звездочки на погонах. Но все «гости» были без знаков различия, в одинаковой новенькой форме. Они напоминали воспитанников детдома на прогулке со своей воспитательницей, только «круговращение» происходило вокруг пожилого мужчины, худощавого, среднего роста с властным взглядом. Лицо было узнаваемо. Именно таким помнил его Невский по обязательным в каждой воинской части фотографиям «Высшего Командного Состава Министерства Обороны СССР». Первый Замминистра Обороны слушал комбрига, изредка задавал вопросы, не замечая вокруг никого. Невский, как и Кравченко, к которому приблизилась идущая группа, принял положение «смирно». Слышались отдельно долетающие фразы. Среди сопровождающих Невский заметим сжавшуюся фигурку начмеда бригады. Группа так бы и прошла, не обратив на офицеров-медиков внимания, но случилось неожиданное…
Четко печатая строевой шаг и приложив руку к панаме, старший лейтенант Кравченко двинулся навстречу Соколову. Он остановился на положенном расстоянии, вся группа тоже замерла с началом его движения. Невский даже расслышал слова доклада офицера, который говорил громко, отчетливо, как и положено настоящему военному. Александр даже искренне удивился: откуда «это» все взялось у него. Позавидовал его отчаянной смелости.
— Товарищ Маршал Советского Союза! Старший лейтенант Кравченко, начальник госпитального отделения Отдельной Медицинской роты Кандагарской бригады, докладываю, что во время моего дежурства у туалета номер 4 выявлено 15 поносящих человек, всем было рекомендовано обратиться за медицинской помощью к дежурному врачу.
Если бы Первый Замминистра Обороны увидел «снежного человека», он бы меньше изумился. Первое мгновение Маршал даже потерял дар речи. Его «свита» удивилась не меньше, а комбриг смертельно побледнел.
— Что это за цирк?! — загремел, наконец, грубый «густой» голос полководца. — Ты что, старлей, пьян? Убрать сейчас же идиота с дороги! — Он посмотрел на бледного полковника.
— Никак нет, не пьян. Врачи бригады выполняют письменное распоряжение начальника медицинской службы бригады, подполковника Каримова. Прикажите ему подтвердить мои слова — не сходя с места, докладывал храбрый Жора.
Невский по лицу Маршала понял, что Жора победил.
Большой военачальник «расслабил» лицо, уже с интересом на него посмотрел, потом резко обернулся и бросил в толпу: «Начмеда сюда». Свита расступилась, как по команде, предоставляя Маршалу увидеть Каримова. Вокруг него сразу опустилась густая пустота, он стал «изгоем», это поняли все «шестым чувством». Понял это и Каримов. На негнущихся ногах он бочком приблизился к суровому проверяющему, что-то залепетал срывающимся, еле слышным голосом.
— Это правда, ты издал такое письменное распоряжение? Твои врачи вместо того, чтобы лечить, занимаются дежурством у туалетов? — голос Маршала набирал силу, переходил в львиный рык. — Он кивнул в сторону Невского, — этот тоже на «боевом «посту»? — Он поманил Невского, когда тот подбежал, пытаясь представиться, останавливающее махнул рукой: «Ты кто, тоже терапевт?» — «Хирург».
— Марш по своим рабочим местам! — бросил он офицерам. — А этого идиота вечером ко мне, — обратился он к одному из проверяющих. — Это ведь твой коллега.
Группа двинулась дальше. Невский и Кравченко остались одни. Фигура Жоры начала постепенно расслабляться — из него как будто удалили стержни.
— Ну, как, Сашок, сойдет это за добрый поступок? — устало спросил он, закуривая.
— Жора, да ты совершил настоящий подвиг! Теперь этого придурка точно снимут! — Сашка бросился его обнимать, похлопал по худой спине.
— Так уж и подвиг, — впервые озорно улыбнулся Кравченко. — Пошли скорее отсюда, сколько время потеряли зря.
— Для того чтобы восторжествовало зло, нужно лишь одно — чтобы хорошие люди бездействовали! Ты не бездействовал, Жора, ты наказал зло. Дай я тебя поцелую — веселился Невский, пытаясь догнать убегающего товарища.
8
Они подошли к приемному отделению, расположились в курилке. Постепенно возвращались со своих «боевых постов» остальные врачи: хирург, анестезиолог, бактериолог, стоматолог. Все радостно бросались обнимать Жорку, тот счастливо смеялся, польщенный вниманием к себе. Весть о его поступке с быстротой молнии разнеслась по территории военного городка. Подходили офицеры из других подразделений, просили вновь и вновь рассказать.
— Небось, в штаны наложил от страха, когда Маршалу докладывал?
— Как ты решился на такое, Жора?
— Теперь тебя большой босс к себе в Москву заберет!
Неслись ото всюду шутки. Жорка отмахивался от всех. Потом произнес:
— Очень боялся, конечно. Уже стояла перед глазами картина моей «казни». Но Первый Замминистра оказался мужик толковый, быстро во всем разобрался, понял отчаянный крик моей души. Вот с таким командиром я бы точно пошел в разведку!
— А, ну, качай его ребята! — крикнул врач батальона Порохневич, первым бросился к старшему лейтенанту. Его поддержали другие, подхватили худенькое тело терапевта, долго со смехом подбрасывали, потом осторожно поставили на землю. Наверное, это был один из самых лучших дней Кравченко в Афганистане.
После обеда офицеров-медиков ждала еще одна хорошая новость. Ее принес взволнованный хирург-новичок, дежуривший сегодня при раздаче марганцовки. С его слов выходило, что один из приехавших генералов оказался врачом, увидел процесс раздачи, а, узнав, ЧТО именно дают пить солдатам — пришел в ярость. Запретил тут же, приказал все вылить при нем на землю. Обещал во всем строго разобраться и лишить «автора идеи» врачебного диплома.
— Нам-то что теперь делать? — закончил, запыхавшийся «гонец».
— Нам как раз не надо волноваться. Расслабьтесь, сынки! Остальное я беру на себя, — произнес командир Медроты, минуту назад подошедший к курилке. — Я уже встречался с этим генерал-лейтенантом из Центрального Военно-Медицинского Управления, врач-терапевт, толковый «дядька». Обрисовал ему картину вкратце, показал из своего сейфа заветную бумажку с распоряжением. Еще я доложил ему о верблюжьей колючке, как эффективном средстве от инфекций, просил разрешения на применение. Генерал обещал согласовать с Маршалом, тот все же является Председателем проверочной комиссии, позднее сообщит результат. Обещал заглянуть к нам в Медроту через часок-другой. Так что всем по своим местам! Хватит по туалетам торчать, пора и прямым делом заняться. Тебя, Жора, это тоже касается. Ты сегодня у нас Герой! Но надо и на больных глянуть, — закончил Семенчук.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
