Альцман потрошит сейчас в подвале, наплела нам весьма правдоподобную и красивую сказочку. Мол, я простая сошка, ничего не знаю. Нашли, обратили, по кругу пустили… Есть взрослые дяди, которые знают что да как, а таких «малышей» как я даже в «свет» даже не выпускают. Томимся в неведении, пока не достигнем нужной зрелости… Ублюдок!
— Так он…
— И ведь проверить его не могли! — в сердцах грохнул кулаком по крыльцу оперативник. Толстая доска из лиственницы лишь жалобно хрустнула, ломаясь под массивной рукой, — не работает наше предчувствие в их отношении! А играет лицом и контролирует свои эмоции эта тварь мастерски. Я уже молчу про физиологию. В общем, худшие опасения Владимира подтвердились. Есть кланы, которые правят нами как скотом. Есть их Главы и особо к ним приближенные. Иерархия у них строгая. Мир полностью поделен. Сферы влияния, контролируется весьма грамотно и четко. Власть человеческих политиков — не более чем иллюзия. Они такое же стадо, как и мы, только с чуть большими возможностями, чем у основной массы. Управленцы, проще говоря. Наше существование, существование одаренных — не более чем выверт чьей-то больной фантазии, решивший нарушить давний запрет их какого-то древнего сборища и создать новое оружие на основе людской биомассы. Когда эта тварь очнулась у нас в подвале и поняла к кому она попала, то мигом обо всем догадалась и включила дурака на полную катушку. Ушла в несознанку, попутно заложив совершенно левого парня, отдыхающего на чужой территории, и убила тем самым сразу двух зайцев: спалило наше существование перед всем вампирским сообществом, и подставила до кучи того, кто нас собственно и создал. Мол, после того что мы сделали у местного Лорда будет только один выход — выдать наши головы на колу, причем это вовсе даже не метафора, а обязательная традиция, а потом выплатить огромную компенсацию пострадавшей стороне и уйти в отставку за нарушение межкланового договора, покинув руководящий пост. Причем это будет ну самое мягкое и нежное наказание, которое у них предусмотрено за подобную провинность.
— Э… — ошалело потряс головой я, пытаясь уложить в ней только что услышанное, — откуда ты все это знаешь?
— Пленный не так давно нам всем об этом любезно рассказал, — хмыкнул оперативник, — особенно красочно он расписывал, что именно с нами сделают за убийство молодняка высших. Детишек по прямой линии у них-то раз-два и обчелся. Большая редкость. И трясутся над ними ой-как! Сволочь… Повезло еще, что главного упыря мы так и не грохнули…
— Это уж точно… — протянул я, — погоди. А как они вообще догадаются, что это были именно люди, а не скажем, какие-нибудь другие упыри? Мало ли кто хотел свести старые счеты!
— Ага, — буркнул он, — а том там такие дураки все сидят! Есть у них способы. Пленный на эту тему особо распространяться не стал, но дал понять, что восстановить картину боя для них не представляет никаких проблем. Что в принципе, если подумать, логично. Знай мы о их повадках столько же, сколько они знают о нас — и для тебя это тоже бы не составило особого труда.
— И… что теперь?
— А хрен его знает, — пожал он плечами, — Митров с Архипом как раз сейчас занимаются его допросом. Который час уже… Закончат, подождем как придут в себя остальные наши ребята и устроим совещание. Такие решения полковник принимать в одиночку не станет. Тут уже не рядовая рабочая ситуация, теперь дело стоит… не только за нашим выживанием.
— Теперь от нас зависит судьба всего человечества? — грустно усмехнулся я, протягивая руку и отхлебывая немного чая из его кружки. Горячий комок, густо замешанной на травах заварки, ухнул в желудок, разнося по телу блаженное тепло.
— Я тоже оценил всю иронию ситуации, — хмыкнул оперативник, — но вполне может случится, что так оно на самом деле и выйдет.
— Скорее нас просто всех грохнут. Кому охота получать огласку и сливать информацию о текущем положении дел своей же кормовой базе? Тем более, когда эта кормовая база создает такие вот проекты как мы с тобой, способные на равных противостоять этим тварям.
— Ты думаешь, это может быть дело рук наших госструктур? — посмотрел на меня Игнат, — тех, кто знал об этом, но кого не устраивало текущее положение?
— А почему нет? — пожал я плечами, — будь ты на месте крупного управленца и знай о том, что ты и все твои приближенные лишь корм, который ты своими же руками выращиваешь на убой, стал бы ты вот так спокойно смотреть на все это?
— Я знаю много политиков, которые бы при этом даже не поморщились.
— Верно. Но мир состоит все-таки не только из них одних. Вполне мог найтись кто-то решительный в высших кругах, кто в тайне начал спонсировать подобные исследования, чтобы люди могли иметь хоть какой-то шанс в будущем. Не сразу, далеко не сразу, но это был бы очень хороший задел.
— Сейчас от этого задела в живых осталась едва ли дюжина, — покачал головой оперативник, — но может быть ты и прав. Хотя мне тяжело представить человека, способного провернуть такое под носом у своих же все контролирующих хозяев. Это был бы верх разгильдяйства с их стороны — упустить создание такого мощного биологического оружия. Впрочем, смысл об этом гадать? Скоро мы сами обо всем узнаем.
— Если только нас не похоронят раньше.
— Пока с нами сынок их Главы — не похоронят. Во всяком случае, так уж сразу. А там… там уже будет видно.
— И надеяться на то, что одаренных кто-то прикроет «сверху» уже явно не стоит, — кивнул я.
— Того кто все это затеял наверняка уже взяли за жопу, — грустно усмехнулся Игнат, — если это, конечно, человек. А если нет, то если верить словам пленного — его тоже ничего хорошего не ждет. Для нас же хорошего не будет в любом случае. Нас просто вырежут.
— А больше он ничего интересного не рассказал?
— Нет. Только это.
— Вот же сука… А если…, - я жестами изобразил кое-чьи яйца аккуратно поджариваемые на газовой горелке.
— Бесполезно, — устало отмахнулся Игнат, — он контролирует боль разумом, а сыворотка правды на их вид не действует, ты же знаешь. Вот и приходится дежурным выслушивать его регулярные насмешки и издевательства.
— Эм… я, конечно, все понимаю, и жестокость мне самому очень не нравится, но зачем он теперь Митрову? У нас же есть высокопоставленный пленный, который наверняка знает в разы больше, чем этот клубный кидала. Или у Сергея Борисовича проснулся невиданный альтруизм?
— Да какое там! — поморщился оперативник, — конечно, сразу хотели отправить его
