— Что значит… отвязались?
— Они собирались к нам нагрянуть.
Вероника покачнулась и ухватилась рукой за какой-то латунный столбик, оказавшийся торшером.
— Нагрянуть… к нам?!
— Ну да. Сюда, ко мне. Я так понял, что барышня поджидала Федора и, когда он вышел из музея, повезла его на свидание. Все как у нас с вами. Я тоже ждал вас с работы и повез на свидание.
— Олег Петрович, — начала Вероника умоляюще, — я вас умоляю, не нужно так со мной разговаривать! Я же не одна из ваших многочисленных поклонниц, честное слово! Спасибо вам большое за Федора, и, если нужно будет привлечь специалистов к экспертизе иконы, я непременно таких найду, и я даже не знаю, чем мне вам отплатить за Федора и за все, что вы сделали для нас, для меня…
— Есть вещи, за которые нельзя платить, — возразил он. — Кстати сказать, я сам только недавно это понял. Быть благодарным можно, а платить нельзя. Вы понимаете? И может, будем уже говорить друг другу «ты»? В конце концов, мы вместе учились и сегодня вступили в преступный сговор!
— В какой сговор?..
— Преступный! — повысил голос Олег Петрович.
В это время в глубине квартиры мелодично заиграла какая-то музыка, и Олег Петрович сказал непонятно:
— Вот видите? Что я вам говорил? А вы слушать не хотите!
— А что вы мне говорили?
— Говорил, что Виктория — очень активная девушка, вот что я вам говорил!
После этих слов Олег обошел Веронику, и она пошла за ним и снова чуть не упала, когда в огромном холле, возле входной двери увидела своего сына Федора и неуемную Викторию.
— А вот и мы! — провозгласила неуемная. — Олег, ты хотел от нас отделаться?! Ну, от Федора отделаться проще простого, а от меня — нетушки! Мы вам поесть привезли.
— Отлично, — оценил хозяин дома.
— Олег Петрович, мы просто так заехали, — забормотал Федор. — Мы сейчас уедем. Мам, привет. Вы не обращайте на нас внимания, мы сейчас же уедем. — И тут он дернул Викторию за полу ее шубки. Вероника смотрела на них и не понимала, что происходит. — Пошли! — И снова дернул. — Я тебе говорю, пошли!
— Ах, отстань, Федор! Олег должен нам все рассказать! Мы же не зря старались, коллекцию возвращали, я даже скандал закатила! Бедный старикашка из гардероба чуть не помер! И все зря?! Нет уж, так не бывает! И в магазин мы зря, что ли, заезжали? Вон сколько всего купили, и все вкусненькое!
— Ну, это понятно, — заключил Олег Петрович. — Проходите.
— Федор, возьми мою шубу. Вы знаете, Вероника Павловна, мы в соседний дом часто приезжаем, который на углу, там у нас друзья! Но этот лучше, правда?
Вероника пожала плечами.
— Федя, — тихо спросила она у сына, — что происходит?
Он тоже пожал широченными плечами. Глаза у него блестели, волосы лезли в лицо, и выглядел он совершенно счастливым.
Ей-богу, когда он сказал ей, что украл коллекцию, ей было не так страшно!
Куда его несет, ее мальчика, ее глупого, доверчивого мальчика, который вечно попадает в какие-то ловушки?! Сначала он неистово любил отца, потом украл серебро и бронзу из музея, чтобы доказать отцу, что на многое способен, а теперь вдруг решил дружить с этими людьми?!
Он не понимает — по молодости лет и доверчивости, — что с ними нельзя дружить! Они появились в их жизни, как джинн из лампы Аладдина, появились внезапно — и так же внезапно исчезнут.
— Вероника Павловна, вы не волнуйтесь так! Олег нам все расскажет, и я отвезу Федора домой. И вас отвезу, если захотите!
— Федор, что все это значит? Зачем ты приехал… сюда? Тебя разве сюда звали?
— Ах, господи, ну конечно, нас не звали, ну и что?! Мы же хотим знать, в чем тут дело! И кто во всем виноват! А Олег уже знает. Он позвонил и сказал, что все выяснилось! Правда же, Олег?
— Истинная правда, — сказал Олег Петрович. — Ника, отстань от детей! Что ты хочешь, чтобы они тебе сказали?! Что они больше не будут? Ну, они так не скажут, и успокойся.
— Олег Петрович, вы не понимаете…
— Я, кажется, просил тебя называть меня на «ты».
— Мы с Федором уже два часа на «ты», — похвасталась Виктория. — Федор, ты любишь цыплят по-французски? Ой, вы знаете, мы прибежали в магазин, похватали первое, что под руку попалось, и убежали. Очень есть хочется.
Она подхватила с полу какие-то многочисленные, вкусно шуршащие мешки, которые Федор тут же у нее отобрал, и они оба потащились в глубь квартиры. От них остался тонкий шлейф странного аромата — пахло весной, нарциссами и талой водой.
Ника осталась с Олегом Петровичем.
— Пойдем? — предложил он. — Или ты все еще хочешь уехать?
— Это ужасно, — выговорила Ника. — Это все гораздо ужаснее, чем то, что было.
Он пожал плечами.
— Ты все равно ничего не сможешь изменить. По крайней мере, сию минуту. Они только что купили цыплят и теперь намереваются их съесть под хорошую детективную развязку. Это же очень понятно! А моя в Лондон собралась знакомиться с родителями какого-то крокодила, про которого я знаю только, что он принципиально не летает бизнес-классом!
— Маша?
Он удивился:
— Ты знаешь, как ее зовут? Ах да! Три часа наедине с моей мамочкой, конечно же!
— У тебя очень красивая и умная мать, — зачем-то сказала Вероника.
— Я знаю, — согласился Олег. — А вот и Гена.
— Здрасти, Олег Петрович. У нас тут полный кворум, как в Думе?
— У нас тут гораздо лучше, чем в Думе, Гена.
— Только двери все равно надо на замочек запирать! Кабы мне ваши денежки да ваши возможности, я бы не только охранную систему поставил, я бы себе такой «умный дом» забабахал, только держись!
— У наших соседей по даче «умный дом», — поделился с Никой Олег Петрович. — Гене это не дает покоя. Только они свет все время выключают, напряжение скачет и компьютеры виснут. Поэтому, когда они хлопают в ладоши в гостиной, в туалете спускается унитаз. А по программе должен загораться мягкий вечерний свет.
— Да ладно вам, Олег Петрович! Ну при чем тут сортир! А вот то, что вы дверь не запираете, это факт, а был бы «умный дом» — он бы сам запирал!
— Или воду спускал в сортире, — добавил Олег Петрович. — Пошли, Ника!
Пока они беседовали про соседей по даче, Федор с прекрасной барышней накрыли на стол — вернее, не на стол, а на стойку, за которой чаевничали прошлой ночью. Барышня грызла куриную ножку, а Федор жевал яблоко.
— Ну?! — оторвавшись от ножки, вопросила Виктория. — Кто убил Василия Дмитриевича и спер шкатулку?
— Мой компаньон Виктор Иванович Назаров.
Сообщение не произвело на слушателей никакого впечатления.
Виктория опять принялась за ножку, Федор пожал плечами, лишь только Вероника ловила каждое слово Олега.
— Поверить не могу, — сказал Гена. Он так и стоял в отдалении, к столу не приближался, соблюдал субординацию. — Вот честное благородное слово, Олег Петрович, не могу поверить, и все тут!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
