дверью красивая монахиня перебирала четки, а по городу разъѣзжалъ въ повозочкѣ разбойникъ съ необыкновенно черными волосами и необыкновенно бѣлымъ лицомъ — глаза его были неподвижно устремлены на крошечный дамскій портретъ, который онъ держалъ въ рукѣ.
Оставалось только разослать по городу произведенія м-ра Слэма, съ извѣстнымъ разборомъ, разумѣется: чтобы его патетическія изліянія нашли доступъ въ частные и торговые дома, а пародія, начинающаяся словами «если бы у меня былъ оселъ», облетѣла всѣ кабаки, трактиры и попала въ руки писцовъ, мелкихъ приказчиковъ и тому подобной братіи. Когда все это было исполнено, и кромѣ того, м-съ Джарли собственной персоной объѣздила съ афишами городскія школы и пансіоны — для школъ были напечатаны особыя афиши, въ которыхъ говорились и даже положительно доказывалось, что выставка восковыхъ фигуръ способствуетъ развитію ума и вкуса и что она расширяетъ сферу человѣческаго мышленія — эта неутомимая особа сѣла, наконецъ, за столъ и, провозгласивъ тостъ за преуспѣяніе дорогой ея сердцу выставки, потянула изъ извѣстной уже читателю подозрительной бутылки.
XXIX
М-съ Джарли съ изумительной изобрѣтательностью пріискивала средство, какъ бы заинтересовать публику своей выставкой. Къ прежнимъ приманкамъ она присоединила новую, разукрасила разноцвѣтными флагами и лентами повозочку, въ которой разбойникъ разъѣзжалъ по городу, и посадила рядомъ съ нимъ Нелли. Каждое утро Нелли, разряженная и вся въ цвѣтахъ, медленнымъ шагомъ ѣздила по улицамъ, раздавая направо и налѣво, при звукѣ трубы и барабанномъ боѣ, афиши, лежавшія въ корзиночкѣ у нея на колѣняхъ. Хозяйка не ошиблась въ разсчетѣ. Какъ и слѣдовало ожидать, появленіе красавицы дѣвочки на улицахъ мирнаго провинціальнаго города произвело на обывателей сильное впечатлѣніе. Никто ужъ не интересовался разбойникомъ: всѣ взоры были обращены на дѣвочку, которая не только отличалась красотой, но вмѣстѣ съ тѣмъ была чрезвычайно скромна и застѣнчива. Взрослые заглядывались на ея чудные свѣтлые глаза, а мальчики повально въ нее влюблялись, о чемъ краснорѣчиво свидѣтельствовали груды пакетовъ съ орѣхами и яблоками, адресованныхъ мелкимъ-премелкимъ почеркомъ на ея имя, ежедневно выроставшія у дверей выставки.
Достигнувъ цѣли и не желая продешевить свою любимицу, м-съ Джарли повернула оглобли назадъ. Разбойникъ сталъ по-прежнему въ одиночествѣ показываться на улицѣ, а Нелли появилась передъ восхищенной публикой въ новой роли: каждые полчаса она разсказывала посѣтителямъ залы исторію восковыхъ фигуръ и приводила всѣхъ въ восторгъ. Публика была самая отборная. Стараясь привлечь къ себѣ учебныя заведенія, м-съ Джарли должна была сдѣлать кое-какія измѣненія въ своей коллекціи. Такъ, напр., клоуна Гримальда она преобразила въ м-ра Линдлей Муррея и представила его трудящимся надъ составленіемъ англійской грамматики, а знаменитую женщину-убійцу — въ м-съ Анну Моръ; и удивительная вещь, поразительное сходство этихъ обѣихъ личностей было удостовѣрено такимъ авторитетомъ, какъ миссъ Монфледерсъ — содержательница перваго пансіона въ городѣ. Она удостоила выставку своимъ посѣщеніемъ и привела съ собой восемь лучшихъ ученицъ, — въ неурочный часъ, когда двери были закрыты для остальной публики. Все ради тѣхъ же школъ м-ра Питта нарядили въ халатъ и ночной колпакъ, сняли съ него сапоги и въ этомъ костюмѣ онъ былъ, какъ двѣ капли воды, похожъ на поэта Каупера, а шотландская королева Марія, въ темномъ парикѣ и въ мужскомъ платьѣ съ бѣлымъ отложнымъ воротничкомъ, была вылитый портретъ Байрона, такъ что барышни, увидѣвъ его, вскрикнули отъ восторга, но миссъ Минфледерсъ поспѣшила умѣрить ихъ энтузіазмъ и прочла нотацію м-съ Джарли за то, что она не побоялась помѣстить въ своей коллекціи, въ избранномъ, такъ сказать, обществѣ, такого вольнодумца, и тѣмъ испортила все дѣло; она даже упомянула о мѣстномъ пасторѣ и объ уваженіи, которое должны оказывать духовенству, но м-съ Джарли ужъ ровно ничего не поняла изъ ея словъ.
Нелли приходилось достаточно трудиться, но вообще говоря, ей жилось недурно. Хозяйка оказалась прекраснѣйшей, добрѣйшей женщиной. Она заботилась не только о собственномъ удобствѣ и утѣхахъ, но и о томъ, чтобы всѣ люди, прикосновенные къ ея дѣлу, были довольны своимъ положеніемъ, чтобы всѣмъ, живущимъ у нея, было хорошо. Такое сердечное отношеніе къ ближнему рѣдко встрѣчается даже у такъ называемыхъ баловней судьбы, которые живутъ въ болѣе роскошныхъ помѣщеніяхъ, чѣмъ караванъ. Счастье ближняго, лишь въ видѣ исключенія, составляетъ необходимое условіе личнаго счастья человѣка.
Нелли, какъ мы уже сказали, устроилась порядочно. Кромѣ жалованья, она получала деньги отъ посѣтителей, которые очень любили ее; эти деньги оставались въ полномъ ея распоряженіи: хозяйка не требовала, чтобы она съ ней дѣлилась; къ дѣдушкѣ ея всѣ относились хорошо: и ему нашлось дѣло въ домашнемъ обиходѣ, и онъ оказался полезнымъ членомъ труппы. Словомъ, дѣвочка была бы совершенно довольна своимъ положеніемъ, если бы ее не мучилъ страхъ, что они могутъ въ одинъ прекрасный день снова встрѣтиться лицомъ къ лицу съ Квильпомъ.
Воспоминаніе о карликѣ неотвязно преслѣдовало ее: ей всюду чудилось его безобразное лицо, его пришибленная фигура. Ради большей безопасности драгоцѣнныхъ куколъ Нелли должна была спать въ выставочной залѣ. Всякій разъ, какъ она вечеромъ пробиралась къ своему ложу, ее такъ и тянуло взглянуть на мертвенныя лица фигуръ. Воображеніе ея разыгрывалось: не одна, такъ другая фигура напоминала ей карлика, и ей уже казалось, что онъ переодѣлся куклой и сталъ на ея мѣсто. А тутъ куклы, сами по себѣ, начинали ее мучить, обступивъ со всѣхъ сторонъ ея постель и глядя на нее своими стеклянными глазами. То онѣ представлялись ей живыми существами, то ее пугала ихъ неподвижность и безмолвіе залы, и она цѣлыми часами лежала, не смѣя пошевельнуться и съ ужасомъ слѣдила за ихъ неясными очертаніями. Выбившись изъ силъ, она зажигала свѣчу или вставала съ постели и садилась у открытаго окна: искала утѣшенія въ небесныхъ свѣтилахъ. Нерѣдко въ эти минуты она вспоминала о прошедшемъ. Вотъ ей представляется старый дѣдушкинъ домъ, окошечко, у котораго, бывало, она ждала возвращенія старика, такъ живо чувствуя свое одиночество; милый, добрый, веселый Китъ, и ея личико, залитое слезами, на минуту озаряется улыбкой.
Думала она въ эти безсонныя ночи и о дѣдушкѣ: ей ужасно хотѣлось знать, понимаетъ ли онъ свое настоящее положеніе, возвращается ли мысленно къ прежней жизни и оставила ли въ его душѣ хотъ какой нибудь слѣдъ та крайность, въ которой они недавно находились. Пока они вели бродячую жизнь, ей не приходилось задумываться надъ этимъ вопросомъ, теперь же ее терзала мысль, что будетъ съ ними, если, не дай Богъ, онъ заболѣетъ, или у нея не хватить силъ трудиться. душевное состояніе старика нисколько не измѣнилось и нельзя было надѣяться на его улучшеніе въ будущемъ: онъ, что называется, впалъ въ дѣтство. Доброе, безобидное
