здоровъ.
— Вы спросите, какъ я сюда попалъ, м-съ Джарли? Какъ честный человѣкъ, я и самъ не знаю. Клянусь вамъ честью, я не зналъ бы что отвѣчать на такой вопросъ. Я искалъ вдохновенія, хотѣлъ освѣжиться, обновить мысли, и… и… какъ честный человѣкъ… тутъ онъ запнулся, и, окинувъ комнату бѣглымъ взглядомъ: — фу ты, какая классическая выставка! вы настоящая Минерва, какъ честный человѣкъ! съ восторгомъ проговорилъ онъ.
— Надѣюсь, будетъ недурно, когда мы все приведемъ въ порядокъ, сказала хозяйка.
— Недурно, повторилъ м-ръ Слэмъ. — А я вамъ скажу — можете мнѣ вѣрить, или нѣтъ, какъ хотите, — что, глядя на эти прелестныя фигуры, которые не разъ вдохновляли мое перо, я мысленно благодарю Бога за то, что онъ наградилъ меня талантомъ кропать стихи. Это было для меня истинное наслажденіе, какъ честный человѣкъ! Кстати, не прикажете ли написать что нибудь? Я всегда готовъ служить вамъ, чѣмъ могу.
— Ваша помощь мнѣ не по карману, да и признаться, мало отъ нея пользы.
— Что вы! что вы! Не вы бы говорили, не я бы слушалъ! Повѣрьте, мнѣ лучше знать.
— Право, мнѣ кажется, что это напрасно.
— Такъ вотъ оно что! Вижу, сударыня, что вы опустились: въ васъ уже нѣтъ прежней энергіи. Спросите кого угодно, и шляпочника, и парикмахера, и продавца ваксы, и содержателя лотерейнаго бюро, какую пользу я имъ принесъ своими стихами? Всѣ они благословляютъ имя Слэма. Каждый изъ нихъ, если только онъ честный человѣкъ, подыметъ очи къ небу и будетъ благословлять имя Слэма. Скажите, пожалуйста, м-съ Джарли, бывали ли вы когда нибудь въ Вестминстерскомъ аббатствѣ?
— Какъ же, бывала.
— Честью увѣряю васъ, сударыня, что въ томъ отдѣленіи, гдѣ покоится прахъ знаменитыхъ поэтовъ, найдется немало именъ, менѣе достойныхъ, чѣмъ имя Слэма. При этихъ словахъ онъ выразительно щелкнулъ себя по лбу: вотъ, дескать, какая умная голова! — У меня тутъ есть маленькіе стишки, прибавилъ онъ, снимая съ себя шапку, набитую какими-то бумажонками. — Они написаны въ минуту вдохновенія. Мнѣ кажется, это именно то, что вамъ нужно, чтобы произвести фуроръ въ городѣ. Надо только замѣнить акростихъ Варрена вашимъ собственнымъ акростихомъ. Мнѣ ничего не стоить сдѣлать это маленькое измѣненіе. Купите ихъ!
— А дорого они стоятъ?
— Дешевле всякой прозы: всего пять шиллинговъ, сказалъ Слэмъ, ковыряя карандашомъ въ зубахъ.
— Больше трехъ я дать не могу, торговалась Джарли.
— Ну, ужъ такъ и быть, три съ половиной. Идетъ?
М-съ Джарли не могла устоять противъ убѣдительныхъ доводовъ поэта и тотъ, вписавъ въ свою записную книжку заказъ на 3 1/2 шиллинга, дружески простился съ своей покровительницей и ушелъ домой исправлять стихи, которые обѣщалъ принести въ самомъ непродолжительномъ времени уже готовыми къ печати.
Присутствіе Слэма нисколько не мѣшало продолжать работы и онѣ быстро подвигались впередъ. Вскорѣ послѣ его ухода всѣ приготовленія были окончены, фестоны граціозно развѣшаны и когда съ восковыхъ фигуръ сняли чехлы, предохранявшіе нѣжный цвѣтъ лица куколъ отъ вреднаго вліянія пыли, глазамъ Нелли представилось невиданное дотолѣ зрѣлище: вокругъ всей залы, на небольшомъ возвышеніи, то по одной, то цѣлыми группами были расположены куклы въ ростъ человѣка. Красный шнуръ, протянутый аршина на два отъ пола, ограждалъ ихъ отъ натиска невѣжественной публики. Куклы были одѣты въ яркіе костюмы и изображали разныхъ знаменитостей всѣхъ временъ и націй. Онѣ сильно раздували ноздри, таращили глаза и отличались чрезвычайно развитыми мускулами, хотя довольно нетвердо стояли на ногахъ. На всѣхъ лицахъ выражалось изумленіе. У всѣхъ мужчинъ грудь необыкновенно выпуклая, а щеки и подбородокъ синіе, у всѣхъ дамъ восхитительныя тальи. Какъ тѣ, такъ и другія напряженно смотрѣли… въ пространство.
Насладившись вдоволь восторгомъ дѣвочки, м-съ Джарли велѣла всѣмъ выйти изъ залы и, оставшись съ ней вдвоемъ, усѣлась въ кресло посреди комнаты, торжественно вручила ей палочку, которую она сама употребляла въ продолженіе многихъ лѣтъ, показывая посѣтителямъ восковыя фигуры, и усердно принялась учить Нелли.
— Вотъ эта фигура, начала м-съ Джарли, какъ бы обращаясь къ публикѣ, тогда какъ Нелли указывала палочкой на куклу, стоявшую съ края, — изображаетъ несчастную фрейлину королевы Елизаветы. Богъ наказалъ ее за то, что она работала въ воскресный день: она наколола себѣ палецъ и чрезъ это умерла. Посмотрите, какъ сочится кровь изъ ея пальца; обратите также вниманіе на иголку съ золотымъ ушкомъ, какія были въ то время въ употребленіи.
Два или три раза Нелли слово-въ-слово повторила эту исторію, безъ запинки указывая, когда слѣдовало, на палецъ, на иголку и т. п. Потомъ онѣ перешли къ слѣдующей фигурѣ.
— А это, милостивые государи и милостивыя государыни, продолжала м-съ Джарли, — Джасперъ Пэкльмертонъ — не тѣмъ будь помянуто его имя — который былъ женатъ четырнадцать разъ: онъ имѣлъ обыкновеніе щекотать пятки своимъ женамъ во время ихъ сна и всѣхъ ихъ вогналъ въ могилу. Когда его привели на эшафотъ и спросили, раскаивается ли онъ въ своемъ преступленіи, онъ отвѣчалъ: «да, сожалѣю, что допустилъ ихъ умереть такой легкой смертью, но надѣюсь, что всѣ мужья христіанскаго вѣроисповѣданія простятъ мнѣ этотъ тяжкій грѣхъ». Да послужитъ это предостереженіемъ молодымъ дѣвицамъ, чтобы онѣ осмотрительнѣе выбирали себѣ жениховъ. Посмотрите, какъ онъ согнулъ пальцы, собираясь щекотать, какъ онъ улыбается и подмигиваетъ, приступая къ этому варварскому истязанію.
Нелли и это разсказала безъ ошибки и хозяйка перешла къ другимъ фигурамъ: одна изображала страшнаго толстяка, другая — кащея безсмертнаго, третья — великана, четвертая — карлика. Затѣмъ пошли: старушка, умершая отъ танцевъ на 132-мъ году жизни; дикій мальчикъ, пойманный въ глухомъ лѣсу; женщина, отравившая четырнадцать семействъ маринованными орѣхами и т. д., и т. д. Много тутъ было историческихъ знаменитостей, много интересныхъ личностей, сошедшихъ съ пути истины. Нелли оказалась такой способной ученицей, что послѣ двухчасового занятія, она въ совершенствѣ усвоила исторію всѣхъ лицъ, представленныхъ на выставкѣ и могла вполнѣ замѣнить хозяйку.
Блестящіе успѣхи молодой помощницы привели м-съ Джарли въ восхищеніе. Желая выразить ей свое удовольствіе, она повела ее послѣ урока посмотрѣть на работы по устройству входа на выставку, кассы, и т. д., тоже приближавшіяся къ концу. Входъ, обтянутый зеленой бязью, представлялъ нѣчто въ родѣ бесѣдки, увѣшанной со всѣхъ сторонъ тѣми громадными вывѣсками и объявленіями, — поэтическими произведеніями м-ра Слэма, которыя хозяйка показывала Нелли во время путешествія въ караванѣ. У самой бесѣдки поставили красиво убранный столъ, за которымъ должна была предсѣдательствовать и отбирать у публики деньги сама хозяйка въ обществѣ его величества короля Георга Третьяго, шотландской королевы Маріи, какого-то неизвѣстнаго квакера, клоуна Гримальда и мистера Питта.
Питтъ держалъ въ рукѣ билль о налогѣ на окна. Все было пущено въ ходъ для привлеченія публики: въ нишѣ надъ входной
