— Что мне сказать?
— Скажи, что стоит согласиться на их предложение.
— Если ты это сделаешь — забудь мое имя. Я не для того прожила жизнь, чтоб наш Писака ее использовал для потешных сказок. Продаваться эзотам надо было тогда, когда можно было их использовать. Сейчас пришло их время использовать нас.
— Тогда посмотри мне в глаза и скажи, что ключ тебе нужен любой ценой.
— Ключ нужен не мне! Мне нужна бутылка вина и теннисная ракетка.
— Но принять решение должна ты. Пока эзоты держат крошку мордой в телевизоре, он не способен соображать. Все зависит от твоего слова. Как скажешь — так я и сделаю. Что тебе нужно, кроме бутылки с ракеткой?
— А что нужно тебе, омин?
— Еще не поняла? Еще не догадалась, что кроме тебя мне от жизни желать нечего. Все остальное я уже получил.
— Нет! Тебе нужна не я, а мамочка, которая будет ходить за тобой с ремнем и тарелкой каши. Всю жизнь ты делал из меня мамочку! Всю жизнь я уговариваю тебя скушать ложечку и сопли вытираю. От маленького крошки соплей было меньше, чем от тебя. Если ты сделал Греаль для меня, то напрасно потратил время. Мне этот мир не нужен. Он не нужен никому, кроме своего Создателя. Мне только жаль, что Натасик здоровье угробил на такого дурака, как ты!
— Мне нужно твое решение, — настаивал Оскар. — Сегодня. Может статься, что завтра уже не понадобится.
— Ты знаешь это наверняка? Или просто выразился красиво?
— Не важно.
— Важно.
— Я жду твоего решения.
— Расскажи мне про завтрашний день.
— Не могу.
— Тогда я спрошу об этом Эккура.
— Пойдешь к Эккуру — сюда не возвращайся!
— Пошел к черту! — ответила графиня и хлопнула дверью.
Сначала Оскар стоял у окна, не чувствуя времени. Ждал, что графиня вернется. Надеялся, что идея разговаривать с Ангелом окажется пустой угрозой. Когда он понял, что ожидания напрасны, захотел убедиться, что Мирка ушла навсегда. Что ему уже нечего терять и можно принять решение, которое снимет все проблемы с его головы. Что хуже, что лучше, Оскар не понимал, потому что утратил способность соображать. Он посмотрел на небо. Посмотрел на людей за забором, которые прекратили ссору и устроили пикничок. Журналисты сидели на обочине, закусывали домашними бутербродами и запивали водкой из фляги. Быстрым шагом, не давая себе время одуматься, Оскар спустился в лабораторию, достал из сейфа Греаль, вынул Глаз и вставил в оружейную капсулу. Тем же шагом он поднялся в профессорский кабинет, взял бумагу и ручку, но телефонный звонок привел его в чувство. Оскару показалось, что от звонка содрогнулся дом.
«Крошка…» — написал он на чистом листе и задумался. Ни одного подходящего слова более на ум не пришло. Пришел лишь образ графини, шагающей в сторону Академгородка. Звонок еще раз потряс опустевший дом.
— Никого нет. Звоните утром, — крикнул Оскар в трубку.
— А ты кто? — услышал он раздраженный голос Эрнеста.
— Автоответчик! Что надо?
— Срочно приезжай. Жду у посольства.
— Сейчас не могу.
— Знаю, что ты задумал. Только теперь не время. В посольстве такая хинея, что мне одному никак! Тебя же только завтра придут арестовывать? Или когда?!
— Завтра.
— Значит, сейчас приезжай.
— Что тебе нужно?
— Хроно-бомба для этого мира!
В тайне души, Оскар надеялся поймать на шоссе графиню. Одной рукой он держался за руль, другой — в сотый раз набирал телефонный номер. Прослушав приветствие автоответчика, он дожидался гудка:
— Обиделась? — спрашивал Оскар. — Не хочешь поговорить? Думаешь, хлопнула дверью и на этом закончила со мной отношения? Вот что, кукла, я ничего обидного не сказал, просто мы давно не ругались! Даю тебе полчаса, чтоб остыть. Скажи, где ты — я подъеду. — Минута обрывалась, Оскар снова набирал номер. — Он домчался до Академгородка по пустой дороге и повернул на Москву. Графиня провалилась сквозь землю. — Мирка, будь человеком, возьми трубку, — настаивал он. — Я не прав, признаю. Все как-то снова не так получилось, как должно бы… Знаю, за что ты обиделась, потому что я собирался тебя обидеть. Мне было до смерти нужно тебя обидеть. Я имел право, потому что Греаль действительно собрал для тебя, не для Ангела. Возьми трубку, мне надо тебя услышать, — еще минута разговора прошла впустую. — Мирка не бросай меня! Лучше вернись и убей! — Требовал Оскар. — Не бросай сейчас. Потом бросишь, я дам тебе для этого много поводов, а сейчас мне нужны услуги воина форта. Я объявил войну самому себе. Куда обратиться за подкреплением? Не молчи, а то мне пришлют Крокодила!
Дорога закончилась у шлагбаума. Всем желающим ехать в центр надлежало пройти проверку. Вагончик дозиметристов стоял поперек дороги. Расценки на услуги приближались к космическим величинам. Зато вход в метро был открыт, и Оскар встал перед дверью, сам не понимая зачем. Метро не работало так давно, что успели облететь со стен объявления. Так давно, что двери перестали закрывать на замки, потому что народ забыл о том, что в Москве есть подземка. «Ускоритель… — пришло в голову физику, — кольцевой тоннель подходящей окружности». Он сделал шаг к двери, не вполне понимая зачем. «Нет», — сказал себе Оскар, вспомнив известные ему сооружения подобного рода. Одно показалось слишком маленьким. Другое заполучили себе эзоты еще до знакомства с ним. Третье, примерно подходящее по диаметру, было превращено в склад консервов инохроналами, пришлыми на смену дохлого Агропрома. Идея физику пришлась по душе, хоть и не имела практических перспектив. Он еще раз набрал номер Эрнеста, но тот не ответил. Набрал Мирославу, чтобы в последний раз дождаться гудка. Он хотел использовать минуту, чтобы сказать что-то важное, но заметил тень на стене. Очертание дамы, облаченной в длинный плащ, скользнуло в приоткрытую дверь. Легкий сквозняк прошмыгнул за тенью. Оскар обернулся. Дорога была пуста, вагончик дозиметристов стоял на месте. Телефонная трубка гудела. В один момент Оскар забыл обо всем. Даже мысль о графине, которая неизменно разъедала мозги, вдруг перестала причинять боль и бабочкой выпорхнула на волю. Идея пришла сама. Ниоткуда. Минуту назад он был слеп и вдруг открыл глаза на пороге метро. Родился и не смог сделать шаг, потому что никто не учил его ходить по краю дольмена радиусом несколько километров. Он видел или ему показалось? Или он захотел увидеть что-нибудь, что укрепит неуверенную догадку. Оскар поднял с асфальта телефон, который выпал из рук. Приложил его к уху. Автоответчик повторил все, что он знал наизусть, и попросил уложиться в минуту.
— Я люблю тебя, Мирка, — сказал Оскар. — Прости и забудь, что наговорил сгоряча. Все будет хорошо. Скоро свидимся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
